Важно, что, прощаясь со «Спартаком», тренер не захотел ничего сказать болельщикам команды, в которой проработал 594 дня. С человеческой точки зрения его можно было понять. С профессиональной — вряд ли.
Пройдет неделя — и в каждой крупной газете все — таки появятся интервью Старкова, но из них толком ничего нельзя будет уяснить. Кроме явно читавшейся обиды на Шавло (не названного по фамилии) и разочарования в Кавенаги. Остальное, выражаясь на журналистском жаргоне, — вода.
Малодушный уход тайной тропой стал, полагаю, логическим завершением всей спартаковской деятельности Старкова. Тренера, который боялся ответственности. Тренера, чьи амбиции и весь предыдущий опыт не соответствовали амбициям и уровню клуба, который ему достался, и игроков, которые были в его распоряжении. И, по — моему, это не вина Старкова, а его беда.
Неплохой тренер, он трудился, старался, делал все, что умел, но просто оказался не на своем месте. Потому что не привык к такому общественному давлению, потому что работал всю жизнь в спокойных, умиротворенных латвийских условиях, где все воспринимали его как царя и бога. Трудно превращаться из кумира, на которого молятся, в человека без роду и племени, которому нужно все доказывать заново. Именно так приняли Старкова болельщики «Спартака». Вернее, так и не приняли. Несмотря на второе место.
То, что долго копилось в душах болельщиков, сформулировал в интервью «Спорт — экспрессу» Дмитрий Аленичев. Можно было не соглашаться с категоричной формой, в которой им были высказаны мысли о Старкове и его «Спартаке», но он сказал об игре этой команды то, что думали, но боялись сказать вслух все. Все, кто к красно — белым неравнодушен.
Аленичева отсекли от «Спартака». Вот только принятой спустя всего 18 дней отставкой Старкова клуб признал: по сути своей критики Аленичев был прав. Пожертвовав самим собой, капитан вскрыл нарыв.
После интервью Аленичева у Старкова начали сдавать нервы. На одной из пресс — конференций он накричал на уважаемого в прошлом футболиста (кстати, спартаковца), а ныне обозревателя Юрия Севидова, задавшего ему не слишком удобный, но вполне нормальный вопрос. То, как вел себя тренер в день отставки у входа в здание ЛУКОЙЛа, да и сам факт заявления об отставке, подтверждает одно: прочитав признания Аленичева и увидев реакцию однозначно поддержавших капитана болельщиков, Старков «поплыл». Он оказался человеком с обычной нервной системой, не способной к перевариванию дикого стресса, какой неизбежен при работе в «Спартаке». В таких клубах должны работать тренеры с железной психикой. А таких — единицы.
Старков был приглашен в команду из расчета тех самых десяти процентов от общего успеха, которые отводит тренерам Леонид Федун. На эти десять процентов он и сработал. Но требовалось больше.
Еще одним уроком для Федуна должно было стать то, что тренером «Спартака» не может быть специалист с оборонительной, перестраховочной философией. И то, что выбор тренера должен быть в высшей степени тщательным, соответствующим масштабу и клубным традициям — не в узком, а в глобальном смысле. Это должен быть человек, не боящийся работать со звездами и привыкший искать счастья у чужих ворот.
А Александр Старков все же заслужил, чтобы ему сказали «спасибо» и пожелали удачи. Он добросовестно работал и в сезоне — 2005 добился своего максимума. Он не виноват, что его объективный уровень не потянул на чемпионский в России. И на уровень того футбола, в который должна играть команда «Спартак».
Старков ушел. Но что же будет с Аленичевым?
При всем желании отдельных клубных работников разорвать контракт Аленичева со «Спартаком», который действует до следующего лета, сделать это оказалось невозможно: пункт в его трудовом соглашении, в котором идет речь о подобных высказываниях, «вредящих имиджу клуба», определяет меру наказания — штраф. И не более.
Фрагмент моей беседы с генеральным директором клуба Сергеем Шавло доказывает, что дело обстоит именно так. Наш телефонный разговор состоялся вечером 20 мая, через несколько часов после поражения в финале Кубка от ЦСКА.
В контракте Аленичева за такие интервью предусмотрен штраф?
— Да.
— То есть контракт по—прежнему действует, зарплату футболист получает?
— Аленичев был оштрафован и переведен в дубль. Да, он будет получать зарплату, если его никто не купит.
Есть данные, что если бы «Спартак» пошел на разрыв контракта с Аленичевым, игрок нанял бы юристов, прибегнул к помощи своего знаменитого итальянского агента Бранкини и обратился в УЕФА. В весьма специфические внутрироссийские дела Бранкини лезть не хочет: здесь свои отношения и законы — вернее, понятия, — в которых человеку из иного футбольного мира разобраться трудно. Поэтому в конфликте со «Спартаком» Аленичеву пришлось защищать себя самому. Агента, который помогал бы ему это делать, у него не было.
Непонятно было другое. Пункт контракта о штрафе выполнен. Тренер, послуживший причиной скандала, добровольно ушел в отставку. Таким образом, повод для конфликта исчерпан. Почему Аленичев, который пользуется поддержкой всех игроков, при действующем контракте не может вернуться в команду?
Вот что сказал мне об этом Шавло:
— Возвращение Аленичева невозможно. Это было не выступление против Старкова, это было выступление против команды. Люди, которые считают, что имеют право говорить все, что думают, без ведома руководства, находиться в команде не должны.
— Почему вы решили пойти дальше предусмотренного по контракту штрафа?
— Потому что игрок не посчитал нужным сначала обратиться к руководству клуба, а сразу пошел в газету. Футболисты должны знать, что за свои поступки нужно отвечать. Мы не должны дать игрокам волю, чтобы они могли так говорить — будь то о тренере или руководителе. Есть понятие этики, которое было нарушено. Почему в запасе «Реала» сидел Оуэн и по сей день сидит Рауль — и никто из них не дает интервью против тренера? Потому что люди профессионально относятся к своей работе. Если бы так же относились у нас, легче было бы всему нашему футболу.
