— Не надо упрямиться, Слунце, ты ведь понимаешь, что я права, — Лешая подалась ещё чуть вперёд: теперь она буквально опиралась коленом в седушку кресла аккурат рядом с правым бедром дочери короля. — Ты сама осознаёшь, что народу нужно бросить кость. Мир меняется. Почва уходит из-под ног Богемии, и если та не сделает “та-а-ада-ам!”, сместив центр тяжести, то падёт. Статус кво не удержать. Мы можем лишь повлиять на то, какое будущее нас ждёт: кровавая баня и узурпация нашей земли, или же резкий эволюционный скачок.
— А если ты ошиблась? — слечна Лотарингская поднесла стопочку к губам собеседницы. — Что если таким образом мы лишь толкнём государство в бездну? Если некромагия перестанет считаться монополией шляхты…
Броня решительно вырвала стаканчик с хмельной жидкостью из рук принцессы и залпом осушила, а затем лихо стукнула им по столу.
Стекло не выдержало. Оно мгновенно покрылось трещинами и рассыпалось, лишь каким-то чудом не поранив пальцы синеглазки.
— …значит не будет больше шляхты в привычном смысле этого слова. Переходный период будет тяжёлым, Слунце. Иначе и быть не может. Дремучий феодализм должен умереть. Пора бы уже перейти хотя бы к капитализму.
Ладонь слечны Глашек легла на щёку принцессы, а затем скользнула чуть дальше, зарываясь перстами в густые шелковистые волосы дочери короля.
— Мы не можем бороться с изменениями. А значит, нам остаётся либо возглавить их, либо ждать, пока они пройдутся по нам, ломая кости и втаптывая в грязь.
— Но это же… хаос, — едва дрогнули губы принцессы.
— Я же Лешая, — синеокая зануда подалась вперёд. Её тёмные пряди коснулись локонов слечны Лотарингской. Лица обеих девушек спрятались от всего мира в тени, которую обеспечивали импровизированные шторки длинных волос слечны Глашек. — Разве я не богиня хаоса? А от такой иного не жди… да и не возможно построить новый порядок, не пройдя сквозь долину неопределённости и случайности. Но у вас ведь есть преимущество перед вашими коллегами из миров, в которых не бывает попаданцев. Послезнание. Вы всегда можете найти в библиотеке или интернете пару трактатов на тему того, как именно должно работать капиталистическое государство.
— Значит, такова воля божья? — тихо переспросила Слунце. — Но ведь Лешая не просто так считается врагом человечества. Семеро построили наше общество. Семеро защищали нас. А ты… ты всегда противостояла силам Семерых.
— Я понимаю твоё неверие, — Броня ещё более приблизила свой лик к лику принцессы. — Но я надеюсь, что ты достаточно эгоистична, чтобы наступить на горло страхам и сделать рывок вперёд. К своему лучшему будущему.
— Разве моя забота о народе выглядит, как эгоизм? — губы слечны Лотарингской тронула улыбка. — По-моему, ты выбрала неправильную мишень. Было бы разумней обратиться к моему брату.
— Только человек, который истинно любит себя, способен понять чаянья других, — тёплое дыхание девушек смешивалось и опаляло щёки каждой из них, и уже не могло существовать слова, которое звучало бы иначе, нежели с лёгкой ноткой истомы. — Ты же — по-настоящему самовлюблённая курва. И именно это людям в тебе нравятся. В тебе столько самообожания, что оно выплёскивается через край. Капли его достигают сердец челяди и прорастают в них. А ты вкушаешь плоды. Купаешься том религиозном экстазе, который испытывают твои прихожане. И это прекрасно.
Броне пришлось склонить голову на бок, чтобы не столкнуться с собеседницей носами.
— Тебе не нужно оправдываться пред собой. Ты не заглушаешь их экзальтированными выкриками свою боль. Ты просто делаешь то, что считаешь нужным. Это мне всегда нравилось в тебе.
— Эй!
Последний выкрик был откровенно чужеродным. Принцесса и богиня одновременно обернулись в сторону источника беспокойства, рушащего томную, с нотками сладострастия, атмосферу, и увидели слечну Маллой, что возмущённо отклонялась в сторону от ладони слечны Гальто, очевидно пытавшейся закрыть юной дворянке глаза.
— Не надо вести себя со мной, как с ребёнком! Я, между прочим, попаданка! Мне лет поболе будет, чем некоторым из присутствующих!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не по законам Богемии, — фыркнула фрейлина. — Опыт прошлых жизней нельзя достоверно измерить, а потому законодательство его не учитывает.
Принцесса рассмеялась. Бодро и весело. Обычно в таких случаях закидывают голову назад, но слечна Лотарингская напротив, слегка склонилась к столу, прикрывая рот ладонью.
Подобным настроением заразилась и Броня. Она не удержалась и сдавленно хрюкнула.
— Ну, вот, как-то так выглядит политика в нашей стране, — пояснила Лешая названной сестрице.
— Ну, по крайней мере это весело, — с улыбкой развела руками голубоглазая первокурсница. — Мне вот всё было интересно, как далеко вы готовы зайти, учитывая наше со слечной Гальто присутствие.
— При мне в прошлый раз они зашли о-о-очень далеко, — фрейлина густо покраснела и отвернулась в сторону.
Гиацинт прикрыла губки кончиками пальчиков.
— Упси-опси, каки-и-и-ие подробности.
— Я делала это исключительно из чувства долга перед госпожой! — возмущённо вздёрнула носик слечна Гальто.
— Делала? — развесёлая слечна Маллой аж поперхнулась смешинкой.
Броня с улыбкой покачала головой да перевела взор от пререкающихся Терезы и Гиа на принцессу.
— Мне нужно знать точно время, когда вы собираетесь покинуть больницу.
Слунце задумчиво потёрла костяшкой пальца верхнюю губу и подарила Лешей вопросительный взгляд.
— Ганнибал готовит удар. Но он намерен атаковать только меня и род Маллоев, — пояснила слечна Глашек. — Не в его интересах всерьёз вредить тем, кто мог бы бросить силы на его поиски тотчас. Одно дело, если зацепит низкую шляхту, которую посылают лечить челядь, а другое — если в группе риска окажется представительница королевской семьи. Первые в бессильной злобе обратят гнев на нас, а вот у вас вполне хватило бы ресурсов объявить войну королю подполья.
— Значит, Ганнибал? — слечна Лотарингская произнесла имя медленно, словно бы пробуя его на вкус. — Это прозвище или…
— Мы полагаем, что “или”, — ответила Броня. — И, прошу, сообщите заранее, когда вы будете покидать больницу: я должна быть готова отразить нападение.
— Может, мне тогда лучше задержаться? — поинтересовалась принцесса.
— Ни в коем случае. Тогда вместо известной цели, к которой уже подтягиваются силы рода Маллой, мы получим цель неизвестную, к обороне которой мы не готовы, — покачала головой Лешая. — Раз Ганнибал решился на такую дерзкую вылазку и организовал её столь быстро, мы можем быть уверены: он настроен всерьёз. И ему ничего не стоит организовать иное нападение, ежели станет ясно, что здесь успеха ожидать не стоит.
Слечна Лотарингская несколько секунд молчала, а затем, наконец, кивнула.
— Тереза. Вы с Тессой останетесь тут и поможете в подготовке обороны.
— Как пожелаете, госпожа, — тут же отозвалась фрейлина.
Броня тем временем выпрямилась и оправила платье.
— Как видите, времени наш противник нам оставляет не очень много. Мы можем выиграть его, грамотно реагируя на выпады террористов и уничтожая ячейки, лишая их финансирования и союзников, но будьте уверены: пока революционная ситуация сохраняется, всегда будут те, кто пожелает ей воспользоваться, — Лешая направилась к выходу из кабинета. — Не красная, так коричневая сволочь, а не коричневая — так белая поспешит вклиниться в шестерни механизма нашего государства. Уйдёт Ганнибал, придёт Перловка, а если удавить её, найдётся Не-Джо. Так не лучше ли, если мы это сделаем прежде них?
По пути к девушке присоединилась названная сестрёнка. Она как-то очень мило и по-детски взялась за ручку Брони. Вместе они дошли до дверей, приоткрыли створку и ненадолго задержались на пороге.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Подумайте хорошенько над всем, что было сказано в этом кабинете, принцесса. Подумайте хорошенько, но никогда не забывайте о том, что время работает против всех нас. Я вас вечно ждать не буду: если вы не решитесь прежде, чем придёт срок, я воспользуюсь планом запасным. Тем, который до встречи с вами я полагала основным.
