Ох, как приятно гипу Связи это слышать. И все-таки пусть наш герой побережет учтивость для многочисленных дураков, потому что догадаться нетрудно – жизням беглецов ничто не угрожало, и спасаться им было не обязательно. Дедушка Гной берег бы пленников и любил покрепче, чем свои подрастающие клонированные тени. Но герой сделал выбор…
– Прости, мой друг, я не могу подобрать достойных слов, чтобы оценить силу твоих убеждений, – заключает гип Связи свое приветственное слово.
Свободный Охотник отметает услышанное взмахом руки.
– При чем здесь учтивость? Если бы не твоя помощь, никакого выбора у меня не было бы. Твоя помощь, плюс некоторая доля везения. Кого мне ещё благодарить, как не тебя?
– Некоторая доля везения! – собеседник корчится в беззвучных попытках засмеяться.
Последние события ясно показали: удача, как верная женщина, не отходит от молодого воина ни на шаг. Прямой Курьерский разодран на куски, гипархаты Пустоты уже переругались, кому все это восстанавливать. Беглецам повезло так, что отныне гип Связи готов поверить любым слухам про Неуловимого. Абсолютно любым.
– Сокрушительная мощь вашей удачи сравнима разве что с фотонной воронкой, которую вы оставили врагам на память! – задыхается он от радости. Увы, смеяться ему пока нельзя, такое удовольствие может плохо кончиться.
– Фотонная воронка, раскрутившаяся на месте гибели Неуловимого, – объявляет Свободный Охотник с предельной торжественностью, – есть не что иное, как гнев Всех Систем. Распространи, пожалуйста, эту информацию как можно шире, гип. Галактика проснулась, предателям и выродкам не будет в ней места.
Непонятно, шутит он или нет. Впрочем, это неважно, потому что разговор ненадолго прерывается. Израненного властителя погружают в коллоидную ванну – видна только его голова. Начался плановый сеанс протезирования, поясняет лекарь-система, пусть высокородные собеседники не обращают внимания. Биосинтетик, оказавшись в питательной среде, тут же вступает в реакцию, выделяя сероводород.
– Прости, – морщится Свободный Охотник, – я отключу запах. Что с тобой случилось?
Наконец этот вопрос прозвучал. К сожалению, ответ очевиден:
– Задело выбросом из аннигилятора.
– Кто поднял мятеж?
Еще один пустой вопрос.
– Не было мятежа, не было попытки захвата власти! – волнуется раненый. – Мы опередили мерзавцев, иначе так просто эта история не закончилась бы.
– И ты говоришь «так просто»? – искренне изумляется герой. – Преклоняюсь перед твоим мужеством, великий гип.
Лицо властителя искажается. «Вместо великого гипа – одна сплошная рана…» – бормочет он. Синтезированная речь вряд ли способна передать ту степень отвращения, что одолевает высокородного пациента. Получается лишь горькая усмешка:
– Я без предубеждений, ничего не имею против биосинтетического протезирования, в отличие от моей жены…
Ничего, потерянное тело восстановится – назло врагам и дуракам! Раненому уже гораздо легче. Вот на последнем заседании Сферосовета, вспоминает он, было тяжело – в таком состоянии и в таком виде…
– Если из нас с тобой кто-то и должен кого-то благодарить, – неожиданно и невпопад продолжает гип Связи, – так это я тебя. Раскрыть заговор позволила твоя просьба временно умертвить Всеобщую, знай это. Вы все представить себе не можете, какая катастрофа едва не произошла. То, что мой старший брат жив, я выяснил бы слишком поздно. А его нынешнее имя, возможно, не узнал бы вовсе.
– У тебя есть брат?
– Был.
– Убит? Прими мои соболезнования.
– Нет, он жив, если можно так выразиться.
– «Метро-Новости» не сообщили, кто организовал мятеж. Предатели, которых вы у себя разоблачили, были подкуплены твоим братом?
– Я бы не назвал этих людей предателями. Они из числа сотрудников, которые ещё помнили прежнего руководителя и оставались ему верны. Просто старые идиоты.
– В Хрониках нет упоминаний о твоем старшем брате, гип. Не хотел бы ты пояснить…
– Потому что он давно уже не Истинный. Надеюсь, ты не потребуешь, чтобы я рассказал, почему именно я много Единиц тому назад принял гипархат Связи, и за что мой отец изгнал первого своего сына из дворца, лишив его цветной пряди в волосах?
– Прости.
– Это ты меня прости, – остывает гип Связи. – Кто же мог предположить…
Он замолкает, вдруг потеряв интерес к разговору. Возможно, во взбудораженном мозгу вновь проснулась боль от раны, возможно, перед закрывшимися глазами встали давно умершие воспоминания.
– Повсюду одно и то же, – гадливо говорит Свободный Охотник, выждав положенное время. – Я все понимаю, друг. Сколько Истинных, столько и желающих посидеть на троне. Власть – это единственный вид наследства, который невозможно разделить.
Гип Связи устало возражает:
– Нет, дорогой мой, борьба за власть не имеет отношения к нашему случаю. Моему братцу не нужна такая малость, как пост гипа в родном гипархате, и никогда, к сожалению, не была нужна.
– А что ему тогда нужно?
Очередной вопрос задан. Тягостный разговор, увы, должен быть продолжен.
– Пульс Мира, – отвечает высокородный собеседник. – Не больше и не меньше. Представь себе – поймать жадной рукой Пульс Мира, превратить жизнь в иллюзию… Если ты сейчас расхохочешься, я не обижусь.
У Свободного Охотника нет желания хохотать. Долгие скитания помогли ему убедиться – все самое невероятное, что люди способны себе представить, когда-нибудь происходит в реальности.
– Значит, твой брат озабочен поисками Кварцевых Сердец? – уточняет он. – Я правильно понял?
– Скажу тебе правду, мой друг. Мы допускаем, что один из Кварцев уже найден, для этого у мерзавцев были все возможности.
– Который из двух?
– Тот, который, согласно Хроникам, спрятан где-то в Центре.
– В Центре?
Вот теперь бы Свободному Охотнику и расхохотаться – на пару с шутником гипом. «Были все возможности…» Если легенды не врут, одно из Сердец действительно странствует в тех бескрайних пространствах, где висела когда-то планета Точка, но кто угадает, где это? Кому под силу перетряхнуть центр галактического хаоса?
Жаль, что гип Связи вовсе не шутил.
– Им достаточно найти вторую реликвию, чтобы мир окончательно рухнул, – выносит он горестный приговор. – А иначе зачем моему свихнувшемуся братцу было готовить захват Всеобщей, зачем его выродкам было гоняться за Неуловимым? Очень хочу надеяться, что я ошибаюсь…
– Подожди, – вскакивает юный воин с пола, – при чем здесь Неуловимый?
Его порыв остается незамеченным.
– Кто же мог предположить… – чуть слышно произносит гип Связи, одолеваемый то ли задумчивостью, то ли смертной тоской. – Видишь ли, мой отец был уверен, что этот ненормальный, лишенный всего и вся, позорно погиб в изгнании. Иного и быть не могло, ведь наша семья получила подробную запись его гибели… – синтезированный голос слабеет с каждой новой фразой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
