Зар выпрыгнул из обломков трухлявого шкафа внезапно, одновременно нанося Димке удар двумя ножами. Димка успел лишь отшатнуться и рывком убрать голову с линии атаки. Лезвие ножа, грубо выкованного из железнодорожного костыля, ударило под сердце, упираясь в кольца резинокольчуги, второй клинок рассек воздух в сантиметре от лицевого щитка противогаза. Димка оттолкнулся ногами и ударил зара плечом. Тот отлетел на пару шагов, но устоял на ногах и вновь бросился в атаку, размахивая ножами в обманных финтах. Димка отпрыгнул назад, упираясь спиной в стену, но минимальное расстояние было выиграно. Он вскинул «Дабл» и нажал на спуск. Зар успел рвануться в сторону, пропуская мимо себя поток свинца, и метнулся прочь из комнаты, рассчитывая скрыться в дверях до следующего выстрела. Это стало его последней ошибкой. Димка мгновенно выстрелил из второго ствола, едва успевая направить оружие в сторону дверного проема, и предназначенные для стрельбы на короткие дистанции патроны сделали своё дело. Часть картечной осыпи ударила в угол дверного проёма, выгрызая из него брызги штукатурки, остальное досталось зару. Тот споткнулся, припадая на простреленную ногу, и Димка отработанным движением продавил поворотную тягу, проворачивая барабан магазина. Следующий выстрел пришелся зару точно между лопаток, и зараженный уткнулся мордой в пол. Сзади послышался скрип, и Димка рывком развернулся на сто восемьдесят градусов, прицеливаясь во второго врага.
В двух шагах перед ним замерла молодая черноволосая девушка. Одной ногой она была ещё внутри гнилого шкафа, другой уже стояла на полу. Похоже, оба зара спрятались в шкафу без дверных створок, а когда поняли, что через секунду их неминуемо обнаружат, зараженный мужчина попытался отвлечь внимание врага на себя. План его имел определенный шанс на успех, но Димка был опытным военнослужащим и умел стрелять. Однако выстрелить в кареглазую красавицу он не смог. Девушка была одета в короткие летние одежды из шкур, оставляющие открытыми талию и ноги, её глаза расширились, глядя в направленные в голову стволы, и на испачканном сажей лице застыло выражение отчаяния. Согласно всем Уставам и Наставлениям нужно было стрелять, но Димка медлил. Красавица перевела взгляд с дульного среза «Дабла» на Димку, и пару секунд они смотрели друг на друга. В коридоре загремели шаги бегущих на звук выстрелов солдат, и девушка, не сводя глаз с Димки, медленно попятилась к окну. Она сделала несколько шагов, упираясь в остатки подоконника, и вдруг одним движением выпрыгнула в окно. Димка опешил, понимая, что находится на седьмом этаже, и бросился к оконному проему. Он выглянул из окна и увидел стройную фигурку, быстро спускающуюся по старому толстому электрическому кабелю, заранее привязанному к торчащей из проломленной стены арматуре. Армейские сапоги гремели совсем рядом, Димка отбежал от окна и торопливо склонился над трупом.
— Малинин! Цел? — Из-за дверного косяка появился зловещий дульный срез «Дабла», по ту сторону которого на Димку смотрел прицельный взгляд Штурвала. — Почему один в квартире?!
— Со мной всё в порядке, — Димка поднялся и отошел от трупа. — Я этот дом раз сто зачищал, меня врасплох не застанешь. — Он кивнул на убитого. — Этого я завалил. Больше тут никого нет.
— Был ещё один, — Штурвал, словно ищейка, быстрым шагом обошел загаженное многолетней грязью помещение и оказался у окна, в которое выпрыгнула зараженная девушка. — Отпечатки ног небольшие, скорее всего, женщина. — Он вгляделся вниз через прицел оружия. — Ушла по веревке, — офицер опустил ружьё, отшагивая от окна, — с седьмого этажа. Неплохо. — Он внимательно посмотрел на Димку и подытожил: — Её искать бесполезно. Малинин, Рогов, обыскать убитого и вытащить труп во двор. Нам ещё Прыгунов, сигающих в окна с голодухи, не хватало! Выходим на улицу! Здесь больше делать нечего.
За уничтожение зара Димке полагалась премия, но вместо позитивных мыслей на эту тему в голове крепко засел образ зараженной девушки. За эти несколько секунд он разглядел её очень хорошо. Зара была красива, глупо отрицать. Даже чумазость и грубые одежды из шкур оказались не в состоянии скрыть её прелести. Впрочем, одежды на ней было совсем мало, и это только усугубляло впечатление. Да и лицо было весьма миловидным, особенно ей шли непокорные кудряшки… Димка участвовал в боях с зарами многократно, ему довелось насмотреться и на их мужчин, и на женщин, и вдоволь настреляться и в тех, и в других. Но эту зару он убить не смог, уж слишком она оказалась хороша. Это плохой знак. Полковник как-то выступал перед личным составом воинских подразделений анклава и особо подчеркивал, что жалость к врагу стоила жизней многим солдатам. Да и среди самих солдат ходило множество баек на тему того, как в бою солдат столкнулся с красивой зарой и пожалел её. А та всадила ему в спину арбалетный болт, едва он развернулся. Старослужащие говорили, что все беды от недостатка половой жизни. Если жениться, то реакция на полуголых зар будет правильной. Димка иронически хмыкнул. Ага, женишься тут. Можно подумать, это так просто — взял и женился…
— К блоку обеззараживания! — скомандовал Штурвал, едва солдаты покинули многоэтажку.
Отряд выстроился в походный порядок и направился к воротам укрепрайона. Позади, у подъезда, началось построение роты охраны. Они ещё провозятся здесь какое-то время, обмениваясь сигналами с наблюдательными постами метеорологов, но уже ясно, что на сегодня боевые действия окончены. Конечно, всегда есть возможность, что зары попытаются напасть ночью, но обычно они не предпринимали нападений два раза подряд. Зараженные прекрасно понимали, что после дневной тревоги часовые глаз не спустят с опасных направлений, а внутри домов будут устроены ловушки и расставлены капканы. Чем, собственно, и занимается сейчас рота охраны.
Штурвал привел отряд к входу в здание Плантаций, и дернул за цепь колокольчика, запрашивая разрешение на обеззараживание. Минут пять химики согласовывали что-то друг с другом, потом дверь распахнулась, солдаты вошли внутрь, и процесс обеззараживания начался. Когда Димка проходил весь этот комплекс процедур в первый раз, они показались ему очень сложными, опасными и долгими. Но со временем пришел опыт, порядок действий и сами действия отшлифовались до автоматизма, и всё стало проходить гораздо проще и быстрее. Пожалуй, самым долгим был первый этап, заключавшийся в сдаче оружия и двадцатипятиминутном ничегонеделании. Солдаты сидели в «отстойнике» и ожидали, когда в камере первичной очистки создадутся необходимые условия. Заодно люди проходили элементарную проверку на нарушение герметичности брони — если кто-то получил разрыв или прокол резинокольчуги, не заметный при визуальном осмотре, то с вероятностью в пятьдесят процентов он мутирует через двадцать четыре минуты. Произойдет это на глазах у всех остальных, и новоявленного мутанта немедленно уничтожит охрана. А вообще такое случается крайне редко. Защита сейчас надежна и просто так не рвется, а в бою с мутантами раненых не бывает.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
