энергию.
И надо верить, что Небо может подарить вам большое счастье как благодарность за ваше маленькое счастье от маленьких радостей!
Празднование 8 Марта в Майами
Рассказ
Еще до переезда во Флориду, как-то в начале марта, устав от суетни, беготни, пустых и причинных хлопот, желая хоть на время забыть о телефонном неврозе и раздражении от стареющего мужа, я внезапно решилась слетать из Нью-Йорка в Майами, штат Флорида, воспользовавшись приглашением друзей, счастливо проводивших там зиму.
Наплевав на дороговизну билета из-за короткого периода от покупки до полета, я вылетела из зимнего, хоть и без снега и мороза, Нью-Йорка и через три часа оказалась в жарком влажном лете под роскошными, растопыренными, как пальцы, пальмами.
Время полета пролетело так незаметно, как будто я съездила за покупками и продуктами в ближайшем районе своего окологудзонного Нью-Джерси.
Друзья жили в многоэтажном роскошном доме с выходом из мраморных просторных вестибюлей сразу на пляж. Я собиралась все четыре дня пробыть на пляже, под солнышком, на океанском ветреном берегу, поменьше есть, выключить голову (репу, как говорит молодежь), походить босиком по песку и покупаться вдоволь в теплом океане.
Но было не жарко, на пляже никого. Океан теплый, но нелюбезный, даже агрессивный, и меня явно не хотел. Я брызгалась в волнах у кромки воды, получала плеск в морду, упрашивала океан успокоиться и снова и снова подлезала к нему, а он меня выгонял.
Но мое убеждение, что соленая вода полезна для кожи, помогало мне смириться с альтернативой не поплавать, а «помочиться» в океанской соленой волне. Жаль, летела в основном за этим, но увы.
Зато, пока я бродила по песчаному пляжу, обнаружила буквально в 500 метрах от дома пляж для нудистов. На маленькой фанерке около символического заборчика висело деликатное объявление, что после этой черты вы можете встретить обнаженных людей.
Я смело прошлась несколько раз через этот, довольно большой, участок пляжа туда и обратно, стараясь не смотреть на немногочисленных голых мужчин, некоторые из которых по непонятным мне причинам были в майках до пояса. Они бродили по пляжу, потряхивая своими причиндалами, и явно ловили взгляды, видимо, ожидая сильных эмоций.
Однажды я увидела храбреца, рассекающего пенную волну. Его коротко стриженная голова в темных очках время от времени исчезала надолго в воде, пугая опасностью не справиться с бушующей мощью океана. Я решила, что он молод и силен, а он стал выходить из воды прямо на меня, стоящую с открытым ртом, и, пройдя мимо, удивил еще больше, оказавшись невысоким худощавым стариком в фиолетовой майке до пояса. И еще на нем были очки.
Мне всегда казалось, что такие пляжи облюбованы в основном голубыми представителями человеческой фауны. Показалось, что некоторый нарциссизм на пляже присутствовал, и короткие до пояса майки на мужчинах, по-моему, это подтверждали.
Только однажды я увидела обнаженную женщину, немолодую, но стройную, завлекательно играющую с двумя шарфами, развевающимися на ветру. Поодаль несколько мужчин устанавливали на песке тенты.
Каждый день с утра я шла на нудистский пляж в надежде покупаться голой, что я обожаю и в каждый приезд к морю-океану стараюсь практиковать, но в основном в темноте, дрожа от страха быть укушенной, ужаленной, акулой сожранной, волной унесенной, увиденной кем-то, но гордая тем, что смогла, переломила волнение и запреты. И кожа отвечала, становилась гладкой и упругой. Так мне казалось.
И теперь я, конечно, радовалась легальности нагого купания, но, чувствуя неловкость, выбирала места поодаль от людей, что не составляло труда, так как сезон был некупальный и иногда пляж оказывался пуст вообще.
Несколько раз я побрызгалась в приятном одиночестве, разговаривая с нелюбезным океаном.
И вот именно 8 марта, в наш любимый Международный женский день, с хорошим настроением, с ожиданием получить несколько телефонных поздравлений, выскочив на пляж (в доме мой мобильный не брал звонки), я быстрым спортивным шагом понеслась в сторону голого пляжа.
Сейчас немногие русские, проживающие в Америке, еще помнят этот поистине главный советский праздник, а ведь забыли или не знали, как он возник. Вот краткая справка.
В начале весны 1857 года «труженицы» главной древнейшей профессии вышли на улицы Нью-Йорка. Они требовали выдать зарплату матросам, которые им изрядно задолжали. Демонстрацию разогнали, тем не менее шума она наделала изрядно. Это событие даже стали называть Женским днем.
В 1894 году парижские шлюхи также устроили демонстрацию с требованием признать их права, учредить профсоюзы и тому подобное. Демонстрация была разогнана полицией.
Прошло более 50 лет, и в последнее воскресенье февраля уже 1908 года проститутки вновь вышли на улицы Нью-Йорка.
В 1909 году Женский день вновь был отмечен маршами и забастовками.
В 1910 году уже великодушные германские революционерки Роза Люксембург и Клара Цеткин восьмого марта выводят на улицы немецких городов местных проституток с требованием прекратить произвол со стороны полиции и позволить им создать частный профсоюз, уравняв их тем самым с остальными профессиями. И добились-таки своего! И лишь позднее, уже в советской истории, демонстрацию проституток заменили на демонстрацию трудящихся женщин.
Итак, 8 марта выскакиваю я на пляж и начинаю прослушивать месседжи в моем телефоне от друзей-мужчин, шутливые и лестные. Я на ходу улыбаюсь, слушаю их вновь и вновь и, почти достигнув таблички, предупреждающей о голых телах, то есть пройдя по песку около 400 метров, замечаю, что моя пластиковая сумка слишком легкая… Из болтающейся на ветру сумки вывалился ключ от ворот пляжной калитки и входных дверей в мраморный дворец — дом, в котором проживали мои друзья.
Я, забыв о голом пляже, понеслась обратно к дому, внимательно вглядываясь в песок с кусочками мусора и черных засохших водорослей, понимая, что затея найти желтый ключик на желтом песке на расстоянии 400 метров широченного пляжа совершенно безумна и нереальна. Хоть и шла я небольшими зигзагами, стараясь попадать в колею машины, где легче было при ходьбе преодолевать сыпучесть песка,
