Слова Гайлет вернули его к действительности.
– Сейчас попробую сделать еще реальнее. – Шум усилился. Их окружили голоса джунглей.
«Зачем она это делает?» – подумал Фибен.
Неожиданно он кое-что заметил. Увеличивая уровень звука, Гайлет одновременно сделала красноречивый жест. Фибен моргнул. Знак на детской речи, язык жестов, которым пользуются детеныши шимпов до четырех лет, когда им становится доступна звуковая речь.
«Взрослые слушают», – предупреждал этот знак.
Звуки джунглей, казалось, заполнили комнату, отражаясь от остальных стен.
– Вот так, – сказала Гайлет негромко. – Сейчас они не смогут нас услышать. Можем поговорить открыто.
– Но... – попытался возразить Фибен и снова увидел жест.
«Взрослые слушают».
Его уважение к Гайлет еще более возросло. Конечно, она знает, что этот простой способ не помешает подслушать каждое их слово. Но губру и их агенты, должно быть считают, что шимпы глупы, и поверят, что могут говорить откровенно. И если они немного подыгрывают противнику...
«Какую сложную сеть мы сплетаем», – подумал Фибен. По-настоящему шпионское приключение. Забавно – по-своему.
Но он также знал, что авантюра эта очень опасна.
– У сюзерена Праведности возникла проблема, – сказала Гайлет вслух.
Ее руки по-прежнему лежали на коленях.
– Он тебе сказал об этом? Но если у губру неприятности, почему...
– Я сказала не «у губру», хотя, вероятно, это тоже справедливо. Я говорю о самом сюзерене Праведности. У него неприятности с другими руководителями. По-видимому, какое-то время тому назад священник допустил ошибку и теперь расплачивается за это.
Фибен поразился тому, что высокомерный повелитель чужаков снизошел до клиентов землян и сообщил такую новость. Эта мысль ему не понравилась.
Вряд ли такую доверительность можно назвать нормальной.
– А в чем заключалась ошибка? – спросил он.
– Ну, во-первых, – ответила Гайлет, почесывая колено, – несколько месяцев назад он настоял на десанте в горы солдат Когтя и ученых.
– Зачем?
Лицо Гайлет приняло нейтральное и строго контролируемое выражение.
– Они искали... гартлингов.
– Что искали? – Фибен замигал и начал хохотать.
Потом смолк, встретив предупреждающий блеск ее глаз. Она отняла руку с колен и подала знак быть осторожнее.
– Гартлингов, – повторила Гайлет.
«Поразительная глупость и сверхъестественный вздор! – подумал Фибен. – Только невежественные шимпы с желтыми картами пугают своих детей сказками о гартлингах». Приятно было думать, что умудренные опытом губру клюнули на такие россказни.
Но Гайлет эта мысль не казалась веселой.
– Ты должен понять, Фибен, как возбудился сюзерен, когда поверил в существование гартлингов. Представь себе, какая удача для клана, получившего права на предразумную расу, пережившую катастрофу буруралли. Самое меньшее из последствий – немедленная передача лицензии на Гарт. Ее отнимут у Земли и передадут губру.
Фибен понял ее мысль.
– Но... но почему он подумал, будто...
– Кажется, это дело рук посла тимбрими Утакалтинга, Фибен. Помнишь тот день, когда взорвался архив? Когда ты пытался вскрыть дипломатический сейф тимбрими?
Фибен раскрыл рот и снова закрыл. Он пытался думать. Что за игру начала Гайлет?
Очевидно, сюзерен Праведности знает, что именно Фибен – тот самый шимп, которого видели в дыму и запахе жареных губру в день взрыва бывшего посольства тимбрими. Знает, что именно Фибен играл в рискованную игру со стражем сейфа, что он потом сбежал по склону утеса под самыми клювами солдат Когтя.
Знает, потому что ему сказала Гайлет? Но в таком случае рассказала ли она о тайном послании, которое нашел Фибен в нише сейфа и отнес Атаклене?
Он не может ее об этом спрашивать. Предупреждающий взгляд заставлял его молчать. «Надеюсь, она знает, что делает», – искренне взмолился он.
Фибен чувствовал, как взмокли ладони, покрылся испариной лоб.
– Продолжай, – обронил он.
– Твое появление уничтожило иммунитет сейфа и позволило губру заглянуть в него, вскрыть сейф. И тут они решили, что им повезло. Саморазрушающиеся системы сейфа частично отказали. И в сейфе нашли доказательства того, что посол тимбрими самостоятельно расследовал дело о гартлингах.
– Утакалтинг? Но... – И тут до Фибена дошло. Он смотрел на Гайлет, вытаращив глаза, потом согнулся и закашлялся, пытаясь подавить хохот. Краткий речевой барьер оказался настоящим благословением: Гайлет не пришлось утихомиривать его. Он кашлял и бил себя в грудь. – Прошу прощения, – выговорил он наконец с трудом.
– Теперь губру считают это искусным розыгрышем, – продолжала Гайлет.
«Без шуток», – молча подумал Фибен.
– Вдобавок к фальсификации Утакалтинг изъял из местной Библиотеки все файлы, связанные с возвышением, чтобы сюзерену показалось, что что-то скрывают. Губру дорого обошлась эта шутка Утакалтинга. Например, сюда привезли планетарную Библиотеку исследовательского класса. И они потеряли в горах немало ученых и солдат, прежде чем разобрались.
– Потеряли? – Фибен наклонился вперед. – Как потеряли?
– Шимпы-партизаны, – сжато ответила Гайлет, и снова бросила предупреждающий взгляд. «Послушай, Гайлет, – подумал Фибен. – Я ведь не дурак». Он прекрасно понимал, что нельзя говорить о Роберте и Атаклене. Он даже подумать о них боялся.
Но сдержать улыбку не смог. Вот почему кваку были так вежливы! Если шимпы ведут войну, и ведут по правилам, с ними в таком случае следует обращаться с минимальным, но уважением.
– Шимпы горных областей пережили тот первый день! Они ужалили захватчиков и продолжают жалить их! – Это он может себе позволить. Будет лишь правдоподобнее.
Гайлет напряженно улыбнулась. Эта новость, видимо, вызывала у нее противоположные чувства. Ведь ее часть восстания закончилась менее успешно.
«Итак, – подумал Фибен, – хитроумный розыгрыш Утакалтинга убедил губру, что есть на этой планете что-то не менее важное, чем колония, взятая в заложники. Гартлинги! Только представить себе! Они отправились в горы на поиски мифа. А генерал нашла способ нанести им ущерб, как только они оказались в пределах досягаемости. Как я жалею, что плохо думал о ее старике! Какая блестящая шутка, Утакалтинг! Но теперь захватчики разобрались. Интересно, а что если...» Фибен заметил, что Гайлет пристально наблюдает за ним, словно читает его мысли. И понял по крайней мере одну причину, почему она не может быть откровенной с ним.
«Нам предстоит принять решение, – осознал он. – Надо ли пытаться обмануть губру?!»
Они с Гайлет могут попытаться еще какое-то время поддерживать розыгрыш Утакалтинга. Могут убедить сюзерена еще раз попытаться отыскать мифических гартлингов. Это стоило бы усилий и привлекло еще одну группу губру в горы, в руки партизан.
Но в состоянии ли они с Гайлет поддерживать этот миф? Хватит ли у них ума? И как это сделать? Он представил себе: «Да, масса, гартлинги все-таки существуют, да, хозяин. Ты можешь поверить братцу-шимпу, да, сэр».
Или можно попробовать противоположный подход. «О, брось меня в этот колючий куст...»
Ни тот, ни другой способ, разумеется, никак не напоминает подход Утакалтинга. Хитрый тимбрими играл тонко, по-змеиному. Фибен не мог и помышлять об игре на таком уровне.
И вообще, если губру поймают их на лжи, Фибен и Гайлет утратят тот особый статус, который сегодня предложил им сюзерен. Фибен понятия не имел, чего хочет от них чужак, но это давало возможность узнать, что сооружают захватчики на морском берегу. А эта информация, возможно, очень ценная.
Нет, рисковать не стоит, заключил Фибен.
Теперь перед ним возникла новая проблема: как передать эти мысли Гайлет.
– Даже самая мудрая раса разумных имеет право на ошибку, – сказал он медленно, тщательно произнося каждое слово. – Особенно на чужой планете. – Делая вид, что ловит блоху, он сделал жест детского ручного языка: «Игра закончена?»
Очевидно, Гайлет была согласна с ним. Она решительно кивнула.
– Они поняли свою ошибку. И уверены, что гартлинги – это миф. Губру убеждены, что это ловушка тимбрими. Я поняла, что другие два сюзерена, те, что делят власть с верховным священником, не допустят больше бессмысленных походов в горы, где их могут подстрелить герильяс [название партизан в Испании и Латинской Америке].
Фибен вздернул голову, сердце его заколотилось. Но он тут же понял, что имела в виду Гайлет... Омонимы – один из многочисленных недостатков, унаследованных англиком от старого английского, японского и китайского языков. Галактические языки тщательно продуманы и организованы так, чтобы передавать максимум информации и устранить любую двусмысленность. А языки волчат развивались естественно, в них множество слов, которые звучат одинаково, но имеют разное значение.
Фибен обнаружил, что сжимает кулаки, и попытался расслабиться.
«Герильяс, а не гориллы. Она не знает о тайном проекте возвышения, который осуществлялся в горах, – уверял себя Фибен. – И не представляет себе, как многозначно звучат ее слова».
