Бочком подойдя к Доминику, Люк откашлялся.
— Прежде чем я уйду… Я подумал, тебе, возможно, захочется узнать, что в шикарной машине на парковке прятался парень.
Доминик замер, и его волчьи уши встрепенулись.
— Сейчас?
— Да. Мой прайд заметил его, когда мы только приехали. Я закинул его на заднее сиденье папиного фургона, а несколько членов прайда присматривают за ним. — Люк поджал губы. — Я никогда не видел Эммета Пирсона лично, но я видел его фотографию. Готов поспорить на хорошие деньги, что парень в фургоне — это он.
— Правда?
Люк протянул:
— Да. Я подумал, что, поскольку все это дерьмо было направлено на то, чтобы добраться до тебя и Милы, вам обоим следует иметь честь иметь с ним дело.
Доминик благодарно кивнул Люку.
— Я сделаю это.
— Мы сделаем это, — поправила Мила.
Поскольку Доминик не хотел расставаться с ней даже ненадолго, он не просил её остаться. Вместо этого, со своей парой рядом, он зашагал по переулку к парковке.
Мила указала на темно-синий фургон.
— Этот Винни.
Подойдя к машине, Доминик распахнул задние двойные двери. И да, там был Эммет Пирсон. Его волк оттянул верхнюю губу.
Человек прижался к стене, пытаясь держаться подальше от шипящих, рычащих кошек манул. Кошки, казалось, играли с ним, бросаясь вперёд и нанося удары когтями, разрывая его одежду, но не проливая крови.
Его глаза расширились при виде Доминика, который схватил Эммета за рубашку, вытащил его из фургона и швырнул на землю. Манулы выскочили из машины и окружили их, рыча на человека, но они не набросились на него.
Глядя сверху вниз на Эммета с полным презрением, Доминик почувствовал бурлящий жар внизу живота. Этой ночью погибло так много людей. Ещё больше из них были ранены, включая Милу. Чёрт возьми, он сам чуть не умер от этих чёртовых ножевых ран. И почему? Потому что этот ублюдок на земле натравил на них экстремистов, чтобы те сделали за него грязную работу.
Мила склонила голову набок, разговаривая с Домиником.
— Я предполагаю, что он остался в своей машине, надеясь, что его никто не заметит. И когда волна повернулась против экстремистов, он был слишком напуган, чтобы пошевелиться, опасаясь, что один из перевёртышей увидит его и надерёт ему задницу.
Доминик медленно кивнул. Вероятно, в какой-то момент он попытался бы уехать, если бы кошки не добрались до него прежде, чем у него появился шанс.
Глаза Пирсона сверкали от страха, но он все ещё умудрялся выглядеть надменным и возмущённым. Он посмотрел на Милу, рассматривая все полосы засохшей крови на её лице, шее и руках — было более чем очевидно, что не так давно она была покрыта ранами.
— Ты вообще человек?
Она улыбнулась, но это было неприятное зрелище.
— Нет, это не так. Однако я тебя одурачила, не так ли?
Доминик сделал агрессивный шаг по отношению к Эммету.
— Ты послал их сюда. Экстремистов. Ты сказал им напасть на клуб.
Опершись на локти, Пирсон немного отодвинулся.
— Это горячая точка для перевёртышей — экстремисты в конечном итоге нацелились бы на неё.
— И благодаря тебе они сделали это скорее раньше, чем позже. Но это было не из-за клуба, не так ли? — Доминик отрезал. — Это было из-за того, что ты хотел забрать у меня мою пару. Ты узнал, что она работает здесь, ты подозревал, что она вернётся и просто выжидали своего часа. Ты убедился, что экстремисты были готовы сделать свой ход, когда ты был готов к этому.
— Розмари — твоя пара, — выпалил Эммет. — Отрицай это сколько хочешь, но ты знаешь, что это правда. Она твоя, и ты бросил её. И теперь она в грёбаной коме. Ты действительно думал, что я позволю тебе жить счастливой жизнью с другой женщиной? Ты действительно думал, что я не сделаю все возможное, чтобы заставить тебя страдать так, как страдала Розмари? Я предупреждал твоего альфу, что из меня получится хороший враг.
— Ты ещё и производишь впечатление глупца. Тебе не следовало приходить сюда сегодня вечером. Если бы у тебя была хоть капля здравого смысла, ты бы оставил это экстремистам. Но ты просто обязан был быть здесь, не так ли?
Приходилось слушать крики боли и вопли скорби, приходилось смотреть, как падают тела. Больной ублюдок. Вскоре он должен был стать смертельно больным ублюдком. Доминик выпустил когти и двинулся на него.
Эммет подпрыгнул, его глаза расширились.
— Полиция…
— Не смогу спасти тебя от меня. Никто не сможет. — Было смешно, что он думал по-другому.
Эммет быстро отступил, все ещё опираясь на локти.
— Тебе никогда не сойдёт с рук…
— Сойдёт.
Кошка манул укусила Пирсона за ногу, заставив его вздрогнуть с резким криком и — что ещё лучше остановиться.
Тяжело сглотнув, Эммет уставился на Доминика.
— Ты действительно убил бы безоружного человека?
— Да. — Наклонившись, Доминик вонзил когти в грудь Эммета, сомкнув их вокруг его сердца. — Ты пытался отнять у меня моё сердце, так что, думаю, будет только правильно, если я заберу у тебя твоё.
И Доминик вырвал его.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Прислонившись спиной к Доминику, когда они устроились в отдельно стоящей ванне, Мила вздохнула. Да, это было то, что ей было нужно. Должно быть, она не часто меняла позу во время сна, потому что проснулась окоченевшей от боли то тут, то там.
В ту минуту, когда они вернулись на территорию стаи прошлой ночью, они приняли душ, смыли всю кровь и рухнули в постель, измученные дракой и выбросом адреналина. Она проснулась на следующее утро как раз в тот момент, когда член Доминика скользнул в неё. Его толчки были медленными. Ленивыми. Нежными. Первые пять минут. Затем он овладел ею жёстко и быстро, входя глубоко и рыча ей в ухо.
Она не знала, что он написал Грейс, прося её принести завтрак в их комнату, пока Мила не услышала стук в дверь. После того, как они поели в постели, он приготовил им ванну. И вот они тут.
Мила закрыла глаза, наслаждаясь паром, согревающим её лицо, и его пальцами, лениво скользящими вверх и вниз по её покрытым пузырями рукам. Её кошку вполне устраивало просто лежать, обхватив себя хвостом, пока они прижимались к своему партнёру.
Он запечатлел долгий поцелуй на её виске.
— Ты мне нравишься такой.
— Какой? — она практически мурлыкала.
— Вся мягкая, тёплая и расслабленная.
Уткнувшись лицом в изгиб её шеи, Доминик вдыхал её аромат, наполняя свои чувства своей маленькой кошечкой. Издав удовлетворённое рычание, его волк коснулся её.
Он полагал, что ванна поможет ей избавиться от страха, который все ещё был свеж в её памяти — страха, что она потеряет его, что она снова останется совсем одна. Он понимал это. Чёрт возьми, он никогда не избавится от образа её, покрытой ранами. Раны, которые он не смог залечить, потому что истекал кровью на грёбаной земле.
Подняв её запястье, он большим пальцем пощупал пульс, напоминая себе, что она в безопасности и с ней все в порядке. Благодаря помощи Хелены и их ускоренному заживлению, большинство их травм зажили или были ничем иным, как розовыми пятнами, которые скоро исчезнут. Хотя у него были одна или две, на которых могли остаться шрамы. И колотым ранам на шее Милы потребовалось некоторое время, чтобы исчезнуть — будем надеяться, что они исчезнут.
Согласно сообщению, который он получил от Ника, полиция очень серьёзно отнеслась к нападению экстремистов, хотя, вероятно, это было связано с тем, что были убиты люди-пожарные. Полицию также было легко убедить, особенно с помощью офицеров из прайда Винни, в том, что Пирсон руководил нападением, поэтому власти не были особенно обеспокоены тем, что его машина была там, но человек таинственным образом исчез. Не после того, как они увидели, какой ущерб был причинён и сколько было ненужных смертей.
— Я хочу позвонить Харли и спросить, как у неё дела, — сказала Мила. — Но это был бы глупый вопрос, не так ли? Возможно, было бы лучше подождать день или около того, прежде чем я ей позвоню. Что ты думаешь?
