ты не помнишь формулу хлороформа?
Ева. Я никогда и не знала ее!
Адам. Видите ли, я специалист по мостам.
Ефросимов. А, тогда это вздор... Вздор эти мосты сейчас. Бросьте их! Ну кому в голову придет сейчас думать о каких-то мостах! Право, смешно... Ну вы затратите два года на постройку моста, а я берусь взорвать вам его в три минуты. Ну какой же смысл тратить материал и время. Фу, как душно! И почему-то воют псы! Вы знаете, я два месяца просидел в лаборатории и сегодня в первый раз вышел на воздух. Вот почему я так странен и стал забывать простые слова! (Смеется.) Но представляю себе лица в Европе! Адам Николаевич, вы думаете о том, что будет война?
Адам. Конечно, думаю. Она очень возможна, потому что капиталистический мир напоен ненавистью к социализму.
Ефросимов. Капиталистический мир напоен ненавистью к социалистическому миру, а социалистический напоен ненавистью к капиталистическому, дорогой строитель мостов, а формула хлороформа CHCl3! Война будет потому, что сегодня душно! Она будет потому, что в трамвае мне каждый день говорят: «Ишь шляпу надел!» Она будет потому, что при прочтении газет... (вынимает из кармана две газеты) ...волосы шевелятся на голове и кажется, что видишь кошмар. (Указывает в газету.) Что напечатано? «Капитализм необходимо уничтожить». Да? А там... (указывает куда-то вдаль) ...а там что напечатано? А там напечатано: «Коммунизм надо уничтожить». Кошмар! Негра убили на электрическом стуле. Совсем в другом месте, черт знает где, в Бомбейской провинции кто-то перерезал телеграфную проволоку, в Югославии казнили, стреляли в Испании, стреляли в Берлине. Завтра будут стрелять в Пенсильвании. Это сон! И девушки с ружьями, девушки! — ходят у меня по улице под окнами и поют: «Винтовочка, бей, бей, бей... буржуев не жалей!» Всякий день! Под котлом пламя, по воде ходят пузырьки, какой же, какой слепец будет думать, что она не закипит?
Адам. Виноват, профессор, я извиняюсь! Негр — это одно, а винтовочка, бей — это правильно. Вы, профессор Ефросимов, не можете быть против этой песни!
Ефросимов. Нет, я вообще против пения на улицах.
Адам. Ге... ге... ге. Однако! Будет страшный взрыв, но это последний, очищающий взрыв, потому что на стороне СССР — великая идея.
Ефросимов. Очень возможно, что это великая идея, но дело в том, что в мире есть люди с другой идеей, и идея их заключается в том, чтобы вас с вашей идеей уничтожить.
Адам. Ну это мы посмотрим!
Ефросимов. Очень боюсь, что многим как раз посмотреть ничего не удастся! Все дело в старичках!..
Ева. Каких старичках?..
Ефросимов (таинственно). Чистенькие старички, в цилиндрах ходят... По сути дела, старичкам безразлична какая бы то ни было идея, за исключением одной — чтобы экономка вовремя подавала кофе. Они не привередливы!.. Один из них сидел, знаете ли, в лаборатории и занимался, не толкаемый ничем, кроме мальчишеской любознательности, чепухой: намешал в колбе разной дряни — вот вроде этого хлороформа, Адам Николаевич, серной кислоты и прочего, — и стал подогревать, чтобы посмотреть — что из этого выйдет. Вышло из этого то, что не успел он допить свой кофе, как тысячи людей легли рядышком на полях... затем посинели как сливы, и затем их всех на грузовиках свезли в яму. А интереснее всего то, что они были молодые люди, Адам, и решительно не повинные ни в каких идеях. Я боюсь идей! Всякая из них хороша сама по себе, но лишь до того момента, пока старичок профессор не вооружит ее технически. Вы — идею, а ученый в дополнение к ней — ...мышьяк!..
Ева (печально под лампой). Мне страшно. Теперь я знаю, тебя отравят, мой Адам!
Адам. Не бойся, Ева, не бойся! Я надену противогаз, и мы встретим их!
Ефросимов. С таким же успехом вы можете надвинуть шляпу на лицо! О, милый инженер! Есть только одно ужасное слово, и это слово «сверх». Могу себе представить человека, героя даже, идиота в комнате. Но сверхидиот? Как он выглядит? Как пьет чай? Какие поступки совершает? Сверхгерой? Не понимаю! Бледнеет фантазия! Весь вопрос в том, чем будет пахнуть. Как ни бился старичок, всегда чем-нибудь пахло, то горчицей, то миндалем, то гнилой капустой, и, наконец, запахло нежной геранью. Это был зловещий запах, друзья, но это не «сверх»! «Сверх» же будет, когда в лаборатории ничем не запахнет, не загремит и быстро подействует. Тогда старик поставит на пробирке черный крестик, чтобы не спутать, и скажет: «Я сделал, что умел. Остальное — ваше дело. Идеи, столкнитесь!» (Шепотом.) Так вот, Адам Николаевич, уже не пахнет ничем, не взрывается и быстро действует.
Ева. Я не желаю умирать! Что же делать?
Ефросимов. В землю! Вниз! В преисподнюю, о прародительница Ева! Вместо того, чтобы строить мост, ройте подземный город и бегите вниз!
Ева. Я не желаю ничего этого! Адам, едем скорее на Зеленый Мыс!
Ефросимов. О дитя мое! Я расстроил вас? Ну успокойтесь, успокойтесь! Забудьте обо всем, что я сказал: войны не будет. Вот почему: найдется, наконец, тот, кто скажет: если уж нельзя прекратить поток идей, обуревающих, между прочим, и Адама Николаевича, то нужно обуздать старичков. Но за ними с противогазом не угонишься! Требуется что-то радикальное. Смотрите... (накладывает одну кисть руки на другую) ...это клетка человеческого тела... Теперь... (сдвигает пальцы) ...что произошло? Та же прежняя клетка, но щели между частицами ее исчезли, а через эти щели, Адам Николаевич, и проникал старичок! Непонятно? Все спокойно! Поезжайте в Зеленый Мыс! Благословляю вас, Адам и Ева!
В дверях бесшумно появляется Дараган. Он в черном. Во всю грудь у него вышита серебряная летная птица.
Если кто-нибудь найдет этот способ сдвинуть пальцы, то, Адам Николаевич, химическая война не состоится, а следовательно, не состоится и никакая война. Но только весь вопрос в том, кому отдать такое изобретение...
Дараган (внезапно). Это самый легкий вопрос, профессор. Такое изобретение нужно немедленно отдать Реввоенсовету Республики...
Адам. А, Дараган! Вот познакомьтесь: Андрей Дараган.
Дараган. Я знаю профессора. Очень приятно.
Адам. Ну, Дараган. Сознаюсь — мы расписались сегодня с Евой.
Дараган. И это уже знаю. Ну что ж, поздравляю, Ева. Переехали к нам? Соседи будем. Я слушал вас, профессор. Вы прочли нашим командирам лекцию «Улавливание боевых мышьяков». Какой блеск!
Ефросимов. Ах да, да!.. Как же... Да что «улавливание» — разве их уловишь?
Дараган. Приятно, что в республике трудящихся имеются такие громадные научные силы, как вы.
Ефросимов. Благодарю вас! А
