– Разве нет? – мягко переспросил Уилл.
Когда же она не ответила, он подался вперед, опираясь рукой о пол.
– Тесс, – позвал он. – Иди сюда, сядь рядом со мной.
Она поступила так, как он просил. Было холодно и мокро, но она села, подобрав юбки так, что из под них торчали только носки ее туфелек. Как-то вдруг оказалось, что они сидят слишком уж близко друг к другу. Его мужественный профиль четко выделялся на фоне серого окна, и только плавная линия рта чуть смягчала общее впечатление.
– Ты никогда не смеешься, – заметила Тесс. – Ведешь себя так, словно постоянно забавляешься, только никогда не смеешься. Но иногда ты улыбаешься, когда думаешь, что никто не видит.
Мгновение он молчал, а потом, всем своим видом показывая, насколько ему данная тема неприятна, заговорил:
– Ты… Ты то и дело заставляешь меня смеяться. С того самого момента, как врезала мне той бутылкой.
– Это был кувшин, – автоматически поправила девушка.
Кончики его губ искривились.
– Не говоря уже о том, что ты все время поправляешь меня. Забавно при этом выглядишь, знаешь ли. И то, как ты дала отпор Габриэлю Лайтвуду… А потом и с де Куинси не стала церемониться. Ты делаешь меня… – Он замолчал, посмотрел на девушку, и ей вдруг стало очень неловко. Тесс показалось, будто так по-дурацки она еще никогда не выглядела: красная, растрепанная, взволнованная, в мокром платье с чужого плеча… – Позволь посмотреть на твои руки… Тесс, – неожиданно попросил он.
Она молча выполнила его просьбу и протянула ему руки ладонями вверх. Все это время она не могла отвести взгляда от его лица.
– Тут кровь, – сказал он. – На твоих перчатках. Тесс проследила за его взглядом – да, он был прав, ее… вернее, белые шелковые перчатки Камиллы были перепачканы в крови. Она их медленно сняла. Оказалось, что они еще и порвались на кончиках пальцев, должно быть, когда она пыталась освободить Ната.
– Ого… – протянула она и попыталась убрать руки, чтобы снять перчатки, но Уилл отпустил только ее левую руку, а правую продолжил держать за запястье. На его правом указательном пальце она заметила тяжелое серебряное кольцо, украшенное искусно выполненным рисунком – две летящие рядом друг с другом птицы… Уилл чуть нагнул голову, и его влажные черные волосы соскользнули на лоб, так что теперь она не могла видеть его глаз. Он, едва касаясь, провел пальцами по перчатке. Та застегивалась на запястье на четыре пуговички-жемчужинки, и Уилл нежно их погладил, а потом стал медленно расстегивать. И вот наконец подушечка его большого пальца коснулась обнаженной кожи Тесс в том месте, где отчаянно, словно пойманная птица, бился пульс.
Ее сердце едва не выпрыгнуло из груди.
– Уилл…
– Тесс, – ответил он. – Что ты хочешь от меня?
Он все еще поглаживал ее запястье, и от этого по ее телу растекались волны удовольствия. Когда она заговорила, ее голос дрожал:
– Я… Я хочу тебя понять.
Он посмотрел на нее через спутанные пряди волос:
– Это действительно так необходимо?
– Не знаю, – пожала плечами Тесс. – Не уверена, что кто-то здесь понимает тебя, кроме, возможно, Джема.
– Джем не понимает меня, – вздохнул Уилл. – Он беспокоится обо мне, словно брат. Но это совсем другое.
– Разве ты не хочешь, чтобы он понял тебя?
– Мой бог, нет, конечно! – воскликнул юноша. – Почему он должен знать, зачем я живу или что-то делаю?
– Возможно, ты просто ему интересен, – ответила Тесс.
– А для него это имеет значение? – мягко спросил Уилл и быстрым движением сдернул перчатку с ее руки. Холодный воздух комнаты обжег пальцы девушки, и волна дрожи прокатилась по телу, словно ей на голову вылили ушат ледяной воды. – Разве хоть что-то имеет значение, когда ты все равно ничего не можешь сделать, чтобы изменить положение вещей?
Тесс искала ответ и не находила. К тому же она дрожала и говорить ей было нелегко.
– Тебе и в самом деле холодно? – переплетя свои пальцы с ее, спросил Уилл, а потом прижал ее руку к своей щеке. Она поразилась тому, насколько горячей была его кожа. – Тесс, – протянул он. Его голос был глубоким и мягким, чуть хриплым от желания.
Девушка чуть подалась вперед. Ее охватило странное ощущение, будто тело стало совсем легким и вот-вот взлетит к потолку. А еще она чувствовала присутствие Уилла, чувствовала сильнее, чем ощущала присутствие кого-либо еще в своей жизни. Она видела, как сияют его темно-синие, чуть прикрытые веками глаза, ясно различала слабую тень щетины, уже проступившей на подбородке, и уже почти незаметные белые тонкие шрамы, пунктирными линиями прочертившие кожу на плечах и шее. А еще был его рот в форме полумесяца, с крохотной трещинкой на нижней губе… Когда Уилл наклонился вперед и потянулся к ней губами, она потянулась в ответ, словно бросалась с головой в омут.
На мгновение их губы соприкоснулись, свободная рука Уилла запуталась в ее волосах. Тесс задохнулась, когда он обнял ее, прижимая к себе все сильнее и сильнее. Ее юбки разметались по полу, но она уже и думать забыла о неловкости. Тесс обвила руками шею юноши. Через тонкую, мокрую рубашку Тесс чувствовала, как играют его мускулы. Пальцы юноши нашли заколку, которая удерживала прическу Тесс, и уже через мгновение ее волосы тяжелой волной легли на плечи девушки. Заколка со стуком упала где-то за ее спиной. Тесс тихо вскрикнула от неожиданности. А потом вдруг без предупреждения Уилл разомкнул объятия и с силой оттолкнул девушку от себя, так, что она чуть было не упала на спину.
Она молча смотрела на Уилла, и в ее глазах плескалось бесконечное удивление. А тот стоял на коленях, и его грудь вздымалась так, словно он долгое время бежал в гору. Уилл был бледен, и лишь на его щеках расплывались лихорадочные пятна.
– Боже мой, – прошептал он. – Что это было?
Тесс почувствовала, как вновь краснеет. Разве Уилл не знал, что это было, и разве не она должна была оттолкнуть его?
– Я не могу. – Он сжал кулаки; она видела, как сильно он дрожит. – Тесс, думаю, тебе лучше уйти.
– Уйти? – У нее закружилась голова. Ей казалось, что ее в одной ночной рубашке выбросили на снег из теплой и уютной постели.
– Я… я не должен был заходить так далеко. Мне жаль… – Его лицо скривилось от боли. – Боже, Тесс… – Он с трудом выдавливал из себя эти слова. – Пожалуйста. Только отпусти. Я не могу находиться здесь с тобой. Это невозможно.
– Уилл, пожалуйста…
– Нет! – Он отвернулся и уставился в пол. – Я обо всем расскажу тебе завтра, если захочешь… Если захочешь… Только оставь меня сейчас одного… Пожалуйста… – Его голос дрогнул. – Тесс. Я тебя прошу. Ты понимаешь? Я прошу тебя! Пожалуйста, пожалуйста, уходи!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
