в фундаментальной физике и давно заложенная, как оказывается, в лоне диалектических построений. Рассматривая, скажем, представление эйдоса (Еппср), мы обнаруживаем выделенную размерность (Е) и четыре (при ином способе подсчета – две) не выделенных, компактифицированных, скрытых размерности, которые, однако, в принципе не устранимы полностью из единого описания эйдоса. Так что идея использования некоего фиксированного набора базовых «единиц», которые всегда латентно присутствуют и лишь частично проявляются в описании данного состояния (например, данного фундаментального взаимодействия), кажется, является действительно перспективной для создания физиками тех или иных объединений в теории. Перспективной – уже потому, что полагаемое свойство физической картины мира
моделирует здесь одну из особенностей универсальной базовой пентады (специально соотношению мира сущностей и мира явлений на языке «парадейгматики» Лосев посвятил большую часть книги «Античный космос и современная наука»).
Обнаруживается близость и с фракталами, закрепившими в науке понятие дробной размерности. В самом деле, уже общий взгляд на вид Таблицы 1 сообщает эту аналогию, ибо здесь всякая категория («в малом») в своем измененном масштабе воспроизводит структуру первичной категории («в большом», здесь – числа как потенции). Но именно такое же соотношение части и целого характерно для фрактальных объектов. Да и сама размерность пентады имеет если и не дробную, то уж точно переменную, плавающую величину: пентада составлена из пяти категорий, которые могут или все выступать в самостоятельном виде, давая поочередно пять категориальных координат (е-п-п-с-р), или частично объединяться по трем координатам (е-пп-ср), или, наконец, сливаться в одну, когда никакая из составляющих уже ничем не выделена (еппср). Отметим в связи с вышесказанным, по неизбежности бегло упоминая, недавно впервые опубликованную работу Лосева «Диалектические основы математики» (1930-е годы), в которой и проблема размерности как частность и общая структура «математического предмета» как целое трактуются «через самопротивополагание первоначальных элементов и их самоотождествление, путем перехода от простейшего к сложнейшему» 31.
Рассмотрение пентады в «трехкоординатном» виде доставляет еще одну аналогию, на этот раз с фундаментальной тройкой размерностей физических величин – М (масса), L (длина), Т (время), если поставить в соответствие лосевской единичности размерность М, подвижному покою – размерность T, а самотождественному различию – размерность L. Правомочности такого соответствия служат почти очевидные содержательные установки, введенные в пентаду на уровне определения. Как любая физическая величина может быть представлена посредством указанной тройки размерностей, так и любая категория у Лосева – посредством данной «массо-времени-пространственно-подобной», скажем так, тройки.
Перечисленные, а также и другие возможные здесь аналогии (мы не касались, к примеру, близости языка пентад к языку операторов, о чем в постановочном плане можно прочесть в нашей работе «О смысле чисел» 32) по условиям времени еще не могли быть очевидны или даже просто доступны Лосеву. Теперь же, конечно, аналогии можно оспаривать или, наоборот, последовательно переводить на уровень более строгого знания и тогда говорить, к примеру, о предвосхищении и предвидении. Но уже и само их наличие важно, оно свидетельствует как раз о глубине и универсальности принципов, положенных в основу лосевских построений, – таких, что величину их интеллектуального потенциала позволяют по достоинству оценить только существенное хронологическое отстояние и достаточный запас коллективно наработанных в последнее время новых идей.
Перейдем к изложению лосевского расширения для тетрактиды, точнее, за пределами ее области. В самом деле, утверждает Лосев, «вся полнота бытия заключена уже в тетрактиде», завершенной на уровне четвертого начала, Ставшего 33. Однако к ней следует отнестись «как к чему-то законченному и целому» только тогда, когда она воплощена или выражена в инобытийной сфере (21), когда тетрактида «дает себе имя» 34. Так появляется новое начало, пятое по счету – Имя или Выражение.
Мы не будем сколько-нибудь подробно разбирать принципиальные отличия, которые Лосев находит между пятым и первыми четырьмя началами и тем самым рассматривает «отношение имени к сущности» 35. Важно только подчеркнуть, что с вводом пятого начала в диалектической судьбе Одного достигается явственный рубеж: здесь тетрактида не переходит в иное, но только отличается от него, и такое «отличие от иного, сбывающееся вне перехода в иное, есть именование» 36. За весьма сухими определениями, нельзя не сказать, укрывается целый мир творческих исканий и даже больших духовных упований, с которыми Лосев строил в те годы свою философию имени. Но поскольку мы рассматриваем только чисто логические аспекты лосевской системы, нам вновь остается лишь упомянуть основные работы автора, где диалектика уже явственно выходит на вопросы жизни в понимании истинно христианского мыслителя. Это – фрагменты из «Дополнения к „Диалектике мифа“» 37 и тезисы докладов на философских дискуссиях вокруг идей имяславия, впервые собранные в сборнике «Имя» и с уточнениями опубликованные в книге «Личность и Абсолют» 38.
В сфере пятого начала снова обнаруживаются те же категориальные различения, что производились в тетрактиде и, как всегда, основу детальных спецификаций составляет структура пентады. Потому всю сферу Выражения можно разделить на области, которые по уже известному нам «модельному» принципу организованы как инобытийные воплощения первичных категорий второго начала, а именно:
а) область семантики или семиотики и информатики с категориями выражения смысла (напомним: еппср),
б) область логики или, шире, словесная область с категориями выражения понятия или эйдоса (Еппср),
в) музыкальная область с категориями выражения числа (еППср),
г) живописная область с категориями выражения пространства (еппСР).
Название для первой из указанных областей дано нами (см. сказанное выше в связи с категорией информации), вся остальная типология принадлежит Лосеву и рассмотрена им в «Диалектике художественной формы» (117 – 121). Там же указаны спецификации области выражения с учетом категориального подразделения в третьем и четвертом началах тетрактиды, на которых мы здесь останавливаться не будем. Приведем только в Таблице 2 оценку числа категорий в сфере Выражения при четырех и восьми (см. оговоренное выше) «состояниях» базовой пентады и для трех способов выражения, а именно, полной выразительности, когда выраженными являются все члены пентады, и для двух разновидностей частичной выразительности, когда в сфере Выражения пребывает лишь одна из пяти частей пентады или любые их комбинации (здесь мы, кстати, обнаруживаем новый тип «логического ударения»). Оценки для двух разновидностей частичного выражения (причем для первой разновидности принималось четыре «состояния» пентады, для второй – восемь) отображены цифрами в скобках.
Таблица 2
Количество категорий
Категориальные области
16
первичные категории (Бытия, Становления, Ставшего)
4 – 8 (28 – 248)
категории выражения смысла (еппср)
4 – 8 (28 – 248)
категории выражения понятия (Еппср)
4
