– Разве в вашем Храме есть подземелья? - спросил Гридъяр, не сумев скрыть удивления.
– Да.
– Но как это возможно? - поразился маг.
– Как могут быть подземелья в летающем Храме?!! - поддержала его Тилорь, ощущая, что её разыгрывают, как семнадцатилетнюю студенточку.
– Этого не может быть! - авторитетно заявила Таррэ, вызывающе уставившись на Хранящую.
Не любит она её. Леший знает, за что, но не любит. Да и та не пылает к чародейке вечной неугасимой страстью.
– Невозможно. Я знаю, - не стала спорить ведьма. Ускользающая полуулыбка едва коснулась её тонких губ. - Но, боюсь, никто пока не сообщил этого подземельям.
Гридъяр склонил голову в полупоклоне, признав свою ошибку. А ведьма невозмутимо продолжила:
– Впрочем, если их "быть не может", то мы их можем и не осматривать.
– Нет, что вы, - торопливо покачала головой Тилорь. - Пожалуйста, пойдемте дальше: очень любопытно взглянуть.
Ведьма безмолвно развернулась и снова устремилась в хитросплетения коридоров. Ворон, глухо хлопая крыльями, устремился за ней. Следом потащилась порядком продрогшая комиссия, которую здесь встречали, казалось бы, довольно гостеприимно, но прохладно. Типа "если друг оказался вдруг и не друг, и не враг - а так".
Наконец в пределах видимости появились златокованые ворота, верхний край которых не был виден, утопая в густом дыме чадящих факелов. Ведьма приостановилась, подождала, пока шаги троих магов не замрут за её спиной. И одним взглядом легко толкнула тяжеленные створки, распахнувшиеся с услужливой готовностью.
– Добро пожаловать в подземелья! - пророкотал под высокими сводами сильный, чуть гортанный голос Сказительницы. В груди Тилори что-то сладко ёкнуло при звуке этого голоса, но она тут же взяла себя в руки. Что ещё за глупости такие?! Она приехала работать, а не пускать по кругу рог с терпким вином и слушать горьковато-пряные песни под гитару. Именно туда, в теплый круг, выхваченный ночным костром, звал этот голос.
Вокруг тянулись бесконечно длинные широкие полки, уставленные всем возможным и невозможным. Пугливо сжималось сердце, не верящее, что вот тут, буквально в двух шагах - дверь в Пустоту. Дрожали пальцы, чуть не роняя склянку с консервированным ядом тарантула.
– Мы обязаны абсолютно всё тут осмотреть!!! - восторженно заявила Таррэ, радостно и неверяще оглядываясь по сторонам. Она, по-видимому, просто мечтала найти в Срединном Храме как можно больше недостатков и составить просто разгромный отчет. И за эти подземелья с таким восторгом схватилась лишь по той простой причине, что держать все содержащиеся здесь артефакты, ингредиенты, амуницию и прочее в образцовом порядке просто невозможно. Многие магические предметы обладают волей и, пожелай они потеряться, - за ними не уследит ни один кладовщик.
– Осматривайте, - легко согласилась ведьма, щедрым жестом обводя подземелья. Слишком легко. Подозрительно легко.
Но, не успела Таррэ кинуться к первой полке и затребовать полный список содержащихся на ней вещей, как Хранящая ровно, не меняя выражения лица, добавила:
– Только скажите сразу, в какое время вы предпочитаете завтракать, обедать и ужинать.
– Зачем это? - подозрительно нахмурилась Таррэ.
– Когда опись этих подземелий составляли двадцать гномов, работавших в три смены, это заняло у них полгода, - невозмутимо пояснила ведьма.
Таррэ смутилась, не зная, чем ответить. Выручил чародейку сжалившийся Гридъяр. Подойдя к полке, он взял первую попавшую в руки склянку и решительно заявил:
– Что ж, мы не рискнем воспользоваться вашим гостеприимством на полгода, но, по крайней мере, что-то мы все равно вынуждены будем проверить.
– Мое гостеприимство опасно гораздо менее, нежели яд гадюки, который вы сейчас держите в руках, - с учтивой улыбкой отозвалась ведьма. - Но эти подземелья в вашем полном распоряжении, не смею вам мешать.
– Вы не откажетесь дать нам некоторые разъяснения?
– Нет, что вы. Спрашивайте, если что-то заинтересует.
Ревизоры разбрелись в разные стороны, запросив описи полок, и принялись сверять списки с содержимым. Тилорь отошла к компонентам зелий, в которых разбиралась лучше, чем в книгах или оружии. Сушеные листья малинника, ромашка полуночная, соцветия папоротника, кровь дракона, толченые когти вепря - довольно обычный набор ингредиентов для ряда как повседневных, так и запрещенных зелий. Доказать, какие варятся в этом Храме чародейка, разумеется, не могла. Заинтересовавшись шкатулкой с какими-то деревяшками, идентифицировать которые она с ходу не могла, Тилорь вполголоса подозвала Хранящую. Она вообще заметила, что в этом подземелье и ей, и остальным хотелось чуть приглушить голос, не выставляя себя на всеобщее обозрение. Спокойным, ровным, громким голосом невозмутимо говорила только ведьма. Хранящая. Хозяйка.
– Вы что-то хотели, риль? - спокойный взгляд черных, чуть уставших глаз.
– Да, - хрипловато ответила смешавшаяся чародейка, но тут же взяла себя в руки. - Что это такое?
Хранящая едва глянула в шкатулку и улыбнулась:
– Это щепки похоронного креста, разбитого о голову покойника.
– Что?!! - удивилась и даже как-то обиделась Тилорь. - Зачем они вам?
– Мне? Незачем. Будь здесь Таирна - она бы вам, может, что-нибудь и объяснила. По её словам, этими щепками нужно мешать какие-то зелья, чтобы… Даже не помню, признаться, зачем. Зелья - не моя стихия. Но, если хотите, я могу её позвать.
– Нет, спасибо, - торопливо отказалась чародейка, смутившись своего недоверия. Действительно, почему бы в подземельях летающего Храма и не быть щепкам похоронного креста, разбитого о голову покойника? Даже если они ни для чего и не нужны, стиль-то заведения так или иначе создавать надо.
Ворон, глухо каркавший где-то в темноте, пугал Тилорь суетливым хлопаньем крыльев. Руки окоченели (чародейке даже пришло в голову, что риль Иньярра специально подвела их в самое холодное подземелье, чтобы не слишком-то задерживались), а глаза слезились от дыма. Тилорь отошла от полок, заверив Гридъяра, что с зельями всё в полном порядке. Ей не терпелось уйти отсюда. Сколько же можно бродить по темноте и холоду?!
Она увязалась за Хранящей, направившейся к нетерпеливо приплясывающей возле чего-то Таррэ.
– Вас что-то заинтересовало, риль? - мягко спросила ведьма тоном мамочки, тысячу первый раз объясняющей ребенку, что это дядя в сказке может прыгать из окна двадцатого этажа - и спешить к своей возлюбленной. В жизни финал будет печальней, хотя красивее и трагичней.
– Что это за гребень?
Ведьма осторожно приняла гребень из рук чародейки и тонко улыбнулась, проведя пальцами по его ровным деревянным зубчикам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
