С репликами типа: «Обойдемся мы без вашего внешнего мира» и «Поздно нам уже всё сначала начинать» кое-кто из работяг покинул нары и вновь взялся за шесты. Число охотников оставить каторгу уменьшилось, но не настолько, чтобы Тыр согласился принять всю эту ораву под свою руку. Да и Стервоза столько слуг никогда не возьмет.
Пришлось повести дело пожестче.
– Жизнь, к которой я вас зову, сопряжена со множеством опасностей, – сообщил Темняк. – И одна из них – дорога на верхотуру. Одолеть её сможет лишь каждый второй, а то и третий. Тот, кто не уверен в себе, пусть сразу откажется. Тяжелая жизнь всё же предпочтительнее легкой смерти.
Эти слова заставили отколоться ещё одну группу, однако и сейчас на нарах оставалось слишком много охотников до новой жизни. Или они посчитали недавнее заявление Темняка обыкновенной страшилкой, или действительно утратили страх перед смертью.
Пора было приступать к индивидуальному отбору.
– Чтобы зря не губить слабых, я возьму с собой только самых сильных, тех, кто имеет наибольшие шансы одолеть дорогу. Сейчас каждый из вас по очереди уцепится за край верхних нар и постарается подтянуться хотя бы пятьдесят раз, – выставляя такое условие, Темняк имел в виду проклятую, трубу со светящейся жидкостью, из которой придётся выбираться по верёвке, да ещё и за весьма ограниченное время.
Заданный норматив выполнили тринадцать человек – цифра несчастливая. Тогда Темняк собственной властью присоединил к числу рекрутов ещё и Бальзама, не подтянувшегося и двадцати раз. Ничего, авось проскочит…
– Ну наконец-то! – похоже, что долгое ожидание совсем доконало Тыра. – Сколько вас?
– Четырнадцать, – ответил Темняк. – Я пятнадцатый.
– Для первого раза мог бы и поменьше взять… Ну и скелеты! – Тыр критически осмотрел рекрутов. – Да они и половины пути не осилят. Ноги протянут!
– Худоба ещё не означает слабосильность, – возразил Темняк. – Иногда это признак выносливости и неприхотливости.
– То худоба, – буркнул Тыр. – А здесь истощение. У них все рёбра можно пересчитать… Ладно уж, пошли, но потом на меня не обижайся.
До стены, оснащённой коварными клапанами, дошли в общем-то благополучно, только один рекрут, сорвавшись в кипяток, обварился до самого мяса. Ему посоветовали возвращаться назад, что было равносильно смертному приговору.
Перед тем как сунуться к клапанам, по требованию Темняка бросили жребий, в котором он участвовал наравне со всеми (кроме Тыра, конечно). Рекрута, на которого выпал жребий, можно было бы называть везунчиком – он благополучно преодолел клапан, доказав тем самым его безопасность – если бы спустя несколько минут он не скончался от разрыва сердца (так определил Бальзам).
Все остальные отделались испугом, который назвать легким просто язык не поворачивался.
Уже позднее двое рекрутов заблудились в темном цехе, где производили «термалки». Сколько их ни звали – и по имени, и матом – но так и не дозвались.
И вот впереди замаячил светящийся бассейн. Наступил самый ответственный момент пути. Темняк, отстранив Тыра, сам провёл инструктаж.
– Наша цель уже рядом, – произнес он с проникновенностью Наполеона, благословляющего свои войска перед Аустерлицким сражением. – Осталась сущая ерунда. Но расслабляться ещё рано. Именно самонадеянность чаще всего губит людей, как и мы с вами склонных к риску. Особенно в самый последний момент… Сейчас вам предстоит проделать следующее. Нырнув в горизонтальную трубу, чей вход хорошо виден отсюда, вы окажетесь в другой трубе, вертикальной. Дальнейшие разъяснения получите от меня непосредственно на месте.
– А мы не утонем? – осторожно осведомился кто-то из рекрутов.
– Ни в коем разе, – заверил его Темняк. – Там сверху свешивается верёвка. Сразу хватайтесь за нее. Или за меня.
Затем он обратился к Тыру:
– Будешь запускать их по одному. Но особо не торопись. Ещё неизвестно, как там у нас пойдут дела.
– Я уж как-нибудь и без твоих советов обойдусь, – поморщился Тыр. – Ты, главное, о себе побеспокойся.
Темняк в несколько гребков преодолел горизонтальный отвод и всплыл, ощущая жжение в глазах и сладость на губах. Нет, это был никакой не глицерин – в глицерине особо не поплаваешь – а скорее всего обыкновенная вода, разбавленная какой-то едкой и сладковатой гадостью, предположительно, фенолом. А вот почему вода светилась, оставалось неизвестным.
«Пыж» был над ним буквально на расстоянии вытянутой руки, и Темняку пришлось вновь нырнуть. Поверхность воды на мгновение потемнела, и этим все последствия её контакта с «пыжом» исчерпались.
Рядом с Темняком уже вынырнул очумелый рекрут и сразу вцепился в верёвку.
– А ты кто? – присмотревшись, поинтересовался Темняк. – Что-то я тебя не помню.
– Я Швара, – ответил рекрут. – Швара Горшок. В работяги попал уже после твоего ухода.
– Горшки – славные люди. Тюха Горшок был на Бойле моим лучшим другом.
– Это дядька мой…
– А теперь, Швара Горшок, слушай меня. По этой верёвке ты должен выбраться наружу. Но выбраться очень быстро, иначе тебя раздавит вон та дура, опускающаяся сюда. Спасение от неё одно – нырнуть. Это мы сейчас и сделаем. А как только всплывем, ты сразу карабкайся вверх. Понял?
– Ага… Только вот что я хотел сказать. Для острожан ты стал богом. Особенно для Горшков, Иголок, Колодцев и Киселей. Там все ждут твоего возвращения. Ждут, что ты изменишь нашу жизнь к лучшему.
– Ныряй! Без головы останешься! – Темняк едва ли не силой заставил Горшка окунуться.
Едва только «пыж», соприкоснувшийся с водой, пропал неведомо куда, как Темняк уже подтолкнул Швару в зад – «Полезай!».
Тот взбирался хоть и энергично, но как-то бестолково. Больше суетился, чем взбирался. И, тем не менее, у Темняка зародилась уверенность, что первая попытка окажется успешной. Однако на середине пути парня оставили силы. А «пыж» был уже тут как тут.
Швара мешком рухнул вниз и сразу пошел на дно. Вода в трубе окрасилась в розовый цвет.
– Первый блин комом… Ах, Швара, Швара… – пробормотал Темняк, принимая следующего рекрута.
Повторив слово в слово прежнюю инструкцию, он добавил:
– Если видишь, что не успеваешь выбраться из трубы, прыгай вниз.
Рекрут полез вверх ловко, как обезьяна, но достигнув горловины трубы, почему-то остался сидеть на её краю, где и был застигнут очередным «пыжом», неотвратимым, как дамоклов меч.
А рекруты всё прибывали. Тыр явно спешил. Сейчас в узкой трубе находилось сразу трое людей и двое мертвецов, а вода цветом напоминала гранатовый сок. Светящийся гранатовый сок.
– Не хочу вас огорчать, но оба ваших товарища погибли, – сказал Темняк, стараясь ничем не выдавать свою боль. – Сейчас мы купаемся в их крови. Первый зря растратил свои силы, а второй просто зазевался. Не повторяйте их ошибок. И всё время помните, что в вашем распоряжении только сто ударов сердца. Только сто! Если вам так будет легче, считайте про себя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
