После этого Тесла встретился с Астором и двумя его приятелями – мистером Кларенсом МакКеем и мистером Дарием Огденом Миллсом, – продемонстрировав им свои осцилляторы и флуоресцентные лампы, а также патентные заявки, статьи из технических журналов и сообщения об экспериментах, проведенных Королевским обществом в Лондоне и Обществом Рентгена в Германии. «Позвольте зачитать вам следующее обращение сэра Уильяма Крукса, – сказал Тесла. – «Примите мои поздравления. Ваш аппарат работает замечательно». После этого Тесла показал еще одно сообщение, которое восхваляло его осциллятор – «один из самых замечательных в наше время».
– Вы увидите, сколько можно сделать на основе этих новых принципов, полковник. Я часто подвергаюсь жестоким нападкам, потому что мое изобретение представляет угрозу для ряда отраслей промышленности. Например, мой «телеавтомат» открывает новую эру, в которой рано или поздно большие ружья станут совершенно бесполезны, строительство больших военных кораблей станет невозможным, и, как я уже говорил в своем патенте задолго до появления царского манифеста, нации вынуждены будут прийти к взаимопониманию для установления мира.
– Вы слишком далеко зашли, – заметил Астор, заставив остальных также прийти в себя, – давайте пока остановимся на осцилляторах и флуоресцентных лампах. Покажите мне рыночный успех этих двух изобретений, прежде чем приметесь спасать мир при помощи совершенно иного творения, и тогда я не ограничусь только добрыми пожеланиями. Заходите, когда у вас появится здравое предложение, или позвоните мне по телефону.
Тесла подождал до следующего года и напрямую атаковал полковника. «Дорогой Астор, – сказал ученый, – я всегда был твердо убежден, что вы проявляете неподдельный дружеский интерес лично ко мне и к моей работе. Теперь я хочу спросить вас: неужели, когда у меня есть такой друг, как Дж. Дж. А. – король среди богатых людей, патриот, готовый рисковать жизнью во имя родины, человек, твердо держащий слово, оценивающий мои заслуги по достоинству и часто обещавший оказать мне поддержку, – разве нет у меня оснований верить, что в такой момент он не покинет меня, ведь после стольких лет тяжкого труда я наконец-то довел до коммерческого завершения некоторые важные изобретения, которые, даже по самым скромным подсчетам, должны стоить несколько миллионов долларов?»
Сообщив Астору, что Джордж Вестингауз заплатил ему 500 000 долларов за многофазную систему переменного тока, а Эдвард Дин Адаме вложил 100 000 долларов за партнерство в более поздних предприятиях, когда у него появилось «14 новых американских и множество зарубежных патентов», Тесла отметил, что против него по-прежнему выступает «могущественная клика». «И в основном по этой причине мне нужны друзья, такие, как вы, чтобы оказать мне неоценимую финансовую и моральную поддержку».
«Слепо поверив» в слова Астора, Тесла признался, что продал ценные бумаги, чтобы восстановить контроль за своей компанией, хотя «мистеру Адамсу по-прежнему принадлежит небольшая часть». Заявив, что в прошлом его лаборатория «дала в среднем по 1500 долларов на каждые сто вложенных», ученый уверял: «Я совершенно четко убежден, что собственность, которая принадлежит мне сейчас, окупится намного лучше».
«Теперь я способен создавать электрическое освещение, превосходящее то, что дают лампы накаливания, затрачивая всего треть энергии, и поскольку мои лампы работают вечно, расходы на установку будут минимальными. Стоимость меди, использовавшейся в старой системе, – самый важный пункт, но у меня она снижена до сущих пустяков, поскольку я могу использовать провод, необходимый для одной лампы накаливания, в более чем тысяче моих новых ламп, давая в 5000 раз больше света. Позвольте спросить вас, полковник, во сколько это обойдется, если учесть, что сегодня сотни миллионов долларов вкладываются в электрическое освещение в ведущих странах, где я запатентовал свои изобретения в данной области?»
«Рано или поздно, – продолжает Тесла, – мою систему купит синдикат Уитни, «Дженерал Электрик» или Вестингауз, иначе их вытеснят с рынка».
В заключение изобретатель заявил: «Подумайте о моих осцилляторах и о системе беспроводной передачи энергии, о моем методе дистанционного управления при помощи беспроводного телеграфа, о производстве удобрений и азотной кислоты из воздуха, о выработке озона и о многих других важных изобретениях, таких, например, как дешевая заморозка и дешевый «жидкий воздух», и, оценив все это, вы поймете, что я не могу позволить себе продавать свою собственность по цене менее 1000 долларов за акцию. Я совершенно уверен, что смогу потребовать такую сумму, как только некоторые из моих изобретений появятся на рынке».
Сказав Астору, что он собирается заключить контракты с «компанией «Крезо» во Франции, компанией «Гелиос» в Германии, «Ганц энд Ко» в Австрии и с другими фирмами», Тесла попросил об инвестиции в 100 000 долларов. «Если вы не согласитесь на это предложение, я окажусь» в большом затруднении». Ведь если Астор согласится, наверняка «его примеру последуют» другие коллеги, такие, как мистер МакКей и Дарий Огден Миллс. Если же «через шесть месяцев у вас появятся причины для недовольства, я сделаю все возможное, чтобы исправить эту ошибку», – писал Тесла.
Астор подчеркнул, что свой интерес видит в использовании флуоресцентных ламп Тесла, и ученый согласился. 10 января 1899 года газеты написали о том, что Астор заплатил Тесла 100 000 долларов за пятьсот акций «Тесла Электрик Компани», в свою очередь, Астор был избран директором компании. Одновременно Тесла переехал в гостиницу «Уолдорф-Астория». Ученый также получил 10 000 долларов от производителя мануфактуры «Симпсон энд Кроуфорд», а также, возможно, от мистера Миллса или мистера МакКея. Старая компания Тесла, Уильяма Рэнкина и Эдварда Адамса развалилась, несмотря на все усилия, так же как и его отношения с Альфредом Брауном и Чарльзом Пеком, хотя все эти люди имели возможность или иначе принимать участие в новом предприятии.
Первое письмо с нового места проживания – из гостиницы «Уолдорф» – датировано третьим ноября 1898 года. Это одно из редких писем, в которых Тесла называет миссис Джонсон «дорогая Кейт». Тесла подцепил на крючок крупную рыбу – возможно, самую богатую на планете, и его ощущение собственной важности возросло неимоверно. С надменной помпезностью сербский аристократ отделял теперь свой «возвышенный род» от «других социальных классов – плебеев, коммивояжеров, бакалейщиков и евреев». Антисемитские настроения редки в переписке Тесла, но, вне всякого сомнения, он был антисемитом, по крайней мере, в социальном смысле, что являлось обычным явлением времени. Антисемитизм в отношении жителей гетто, недавно поселившихся в Уильямсбурге, Бруклине и на Ист-Сайд в Нью-Йорке, часто встречался среди представителей высшего общества, хотя Ротшильды, Август Бельмонт, Джейкоб Шифф и Бернард Барух были евреями и пользовались уважением. Однако эта деталь ясно свидетельствует о предрассудках Тесла. В письме также говорится о желании ученого встретиться с лейтенантом Хобсоном, чьи кубинские подвиги описывались в «Сенчури». «Интерес к Хобсону достиг апогея в наших учреждениях, – вспоминал Джонсон. – А примерный доход от продажи его предполагаемой книги оценивался в сотни тысяч». К сожалению, вскоре после появления этого сообщения произошло скандальное событие, за которое ухватилась «желтая пресса», и мысль о книге «отпала». Виною инцидента послужила привлекательная внешность Хобсона и неспособность женщин удержаться от поцелуя, когда герой появлялся среди них.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
