жриц с тех пор, как я ушла из Антрима. Например, сейчас они могли заводить семьи и вступать в брак, это никак не мешало их службе.
Пожалуй, удивительней всего сложилась судьба Соры. Она долго тосковала по Орму, но новая встреча и новая любовь смогли исцелить ее. Теперь моя подруга – жена лорда Западных земель. Демейрар повстречал ее еще в походе на Антрим, да так и не смог забыть. Конечно, разве забудешь девушку, что кинулась на тебя с ножом? Его покорила смелость и самоотверженность Соры, и через год она, наконец, согласилась принять предложение. Этот брак должен был намертво скрепить союз детей гор и равнин, доказать, что если сам лорд взял в жены искательницу, то и бояться нас нечего, мы – такие же люди. За Сору я не волновалась, Дем ни за что не даст ее в обиду, да и она сама любого скрутит в бараний рог.
Теперь не запрещалось присматривать себе невест среди антримских дев. Два раза в год из Лестры приезжали смельчаки, знакомились, женились. Точно так же сыны гор завоевывали сердца равнинных девушек. Дело медленно, но верно, сдвинулось с мертвой точки. Конечно, мы понимали, что изменить людскую природу не под силу, войны и распри будут всегда. Но в будущем наши народы должны были стать братскими, стать опорой и поддержкой друг другу и в случае беды всегда прийти на помощь.
– Мона! – раздался любимый голос, и на балкон вышел Ренн, держа за ручку Орма. Малыш сонно тер глазки, но увидев меня, сорвался и побежал, чтобы через мгновение оказаться в моих объятьях.
Наш первенец – ребенок с глазами цвета сосновой смолы и волосами, как вороново крыло. Я чувствовала, что Дар искателя в нем очень силен. Он унаследовал мою способность к целительству через камни и Дар защищать, оберегать. А еще я, наконец, поняла слова Матери Гор.
Кое-что мое к ней вернется. Я знала, что пройдут года, и нашего сына с огромной силой потянет в Антрим. И он уйдет. Будет защищать Скальный город и служить Матери Гор так же, как служила я. Но пока он принадлежит только мне.
Любимый муж выглядел взволнованным – в хорошем смысле. Даже как будто довольным.
– Там к тебе пришли.
– Кто? – спросила, откладывая в сторону книгу и касаясь губ Ренна своими. Уже несколько месяцев я трудилась над книгой, в которой описывала свойства божественных Даров.
Он лишь многозначительно усмехнулся. В глазах таились искры – те самые, что я так сильно любила.
– А ты сама погляди.
Чувствуя волнение и смятение, я быстрым шагом покинула библиотеку. Наш храм был большим, нашлось место и для кладезя знаний. Вниз вела каменная лестница с широкими перилами, но я остановилась, словно передо мной вдруг выросла преграда. Усилием воли взяла себя в руки и миновала все ступени.
У подножья лестницы, поседевший и усталый, стоял отец. За плечами котомка, одежда в пыли.
– Здравствуй, – произнесла я тихо, а горло перехватило от подкативших слез.
Сколько раз я о нем вспоминала, писала письма, но он ни разу не ответил. Зато сейчас пришел. Сам.
Глядя виновато и печально, мой старик произнес:
– Помнишь, в последнюю нашу встречу я сказал, что ты придешь ко мне в стоптанных башмаках, – бросил взгляд на свои ноги в истрепанных сапогах, покрытых дорожной пылью и грязью. – Но вышло совсем наоборот. Я проделал этот путь пешком, не используя ни одних врат. Ради искупления вины. Это я пришел к тебе, чтобы просить прощения и… – отец сглотнул, отводя глаза, – …пока я еще жив, позволь хоть издали посмотреть на внука.
– Ты думал, я могу тебе запретить? – спросила, чувствуя, как глаза наполняются влагой. – Прогнать?
– Поступи ты так, я бы понял, – он сделал шаг навстречу. – Я много думал, я был неправ. Прости меня, если сможешь.
Слова прозвучали от сердца и запали глубоко в душу. Раньше я никогда не слышала от него этих слов, и сейчас они звучали так непривычно. Словно и не он говорил. Но в глазах не было привычной гордыни и строгости, на меня смотрел усталый и раскаявшийся человек.
– Ты тоже меня прости, – я коснулась отцовского плеча, а он обнял меня обеими руками и прижал к груди.
– Моя девочка… Сколько времени потеряно… Прости… прости…
Чувствуя, как содрогается мощная спина, я тоже не смогла сдержать слез. Это был долгий путь к пониманию и принятию друг друга, но мы его прошли. Наверное. А прошлое пусть останется в прошлом.
Вдруг звонкий голосок прозвенел над сводами храма, и мы оба повернулись.
– Это что, мой дед?
Обнимая Реннейра за шею, наш мальчишка недоверчиво взирал с вершины лестницы.
– Мы нарекли его Ормом, – я вытерла соленые дорожки со щек. – Он на него и правда похож, но нашего мальчика ждет совсем иная судьба.
– Да, это твой дедушка. Познакомься! – Ренн уже спешил к нам, помогая спускаться малышу.
Я старалась не замечать напряжения, повисшего между моим отцом и мужем. Ну ничего, у них еще будет время поговорить и решить прежние разногласия.
Орм смотрел на дедушку долго и пристально, чтобы, наконец, выдать:
– А ты что, медведь? Почему ты такой лохматый?
Не выдержав, мы все рассмеялись, а отец протянул к нему руки. И Орм, который никогда не признавал незнакомцев, пошел!
– Мое имя на языке искателей означает «медведь», поэтому ты прав, – терпеливо сообщил он, улыбаясь краешком губ, которые терялись в густой бороде.
– Хочешь, покажу свои игрушки? У меня их много. Ты тоже можешь мне что-нибудь подарить.
Молодец, сыночек! Почуял родную кровь, теперь он с деда не слезет. Они встали чуть поодаль, болтая о чем-то своем, а Ренн тут же сгреб меня к себе в объятья.
– Теперь твоя душа спокойна?
Я кивнула и ткнулась носом в плечо. Такое крепкое, надежное. И другого не надо.
– Даже не представляю, что будет с отцом, когда он узнает, что скоро у него появится внучка.
– Ты уверена, что это девочка? – теплая ладонь легла на живот.
– Должно же быть равновесие в этом мире, – хитро улыбнувшись, я привстала на цыпочки и коснулась губами колючей щеки.
Эпилог 2
Реннейр
День клонился к вечеру. Закончив все дела, я поднялся на крышу, чувствуя, как мышцы приятно гудят от усталости.
Вид сверху был завораживающим. Здесь небесная синь мешалась с белизной облаков и зеленью летних трав. Ветер гулял, ничем не скованный, вольный. Мы с Моной любили встречать закаты в этом месте, а порой удавалось захватить и рассвет.
