Я могла почувствовать всю силу ярости, которую он испытал, когда, покинув судно и продвинувшись в глубь материка на какие-то пятьдесят миль, он и его люди попали в руки испанцев.
Гордый Джейк! Попасть в их руки — это должно было привести его в бешенство.
Он не сразу рассказал всю историю целиком. Я узнавала отдельные эпизоды, собирая их по кусочкам. Я обещала себе: «Я раскрою во всех подробностях эту ужасную историю о том, что удерживало его вдали от нас все эти годы».
Я слушала урывками о том, как их сковали и повели сквозь джунгли, о мучивших их москитах, о пиявках, впивавшихся в конечности, когда они пытались, чтобы успокоить боль, охладить их в воде. Но хуже всего было знать, что они — рабы испанцев.
Ему пришлось провести в джунглях два года, прежде чем их отправили морем в Испанию. Джейка заключили в тюрьму и-с ним около тридцати членов его команды, остававшихся к тому времени в живых. Они знали, что их ждет… инквизиция. Не могли ждать снисхождения люди, которые плавали по морям для того, чтобы грабить и разорять испанцев и уничтожать их.
К счастью для Джейка — хотя в тех обстоятельствах это было трудно назвать счастьем — их галион столкнулся в Средиземном море с несколькими турецкими пиратскими судами, и в схватке галион был разбит. Джейк и его люди, закованные в трюме испанского судна, попали в плен к туркам.
Мой бедный Джейк, проданный в рабство! Но один маленький счастливый случай все же был: его взяли , вместе с уцелевшими членами команды на галеры, где 1 они, прикованные к веслам, провели многие годы.
Он потерял счет дням, но всегда с ним оставалась уверенность, что придет день, когда он вырвется из плена. Он внушал своим товарищам: настанет день, когда им предстоит вернуться в Англию.
Он говорил мне, как мечтал о возвращении домой, ни на миг не позволяя себе усомниться в этом.
Из его живых рассказов я узнала и о беспрерывном каторжном труде, и о зловонье бараков, о гонге, зовущем на работу, и плетке надсмотрщика, занесенной над ослабевшим.
— О, Джейк, — стонала я, — что они с тобой сделали!
Нет, он остался прежним. Он возвратился, не так , ли? Все моряки, покидая дом, знают, что они идут навстречу опасности. Ему на море всю жизнь сопутствовала удача до того злополучного дня, когда он погнался за испанцем и на свою беду отправился в глубь суши искать помощи у туземцев на территории, занятой проклятым врагом.
— Я постоянно старался выкроить какое-то время, — говорил он. — Я рассчитывал каждую рабочую минуту. Иногда мы отдыхали от кандалов, ведь никто не хотел нашей смерти. У меня добрые и преданные друзья, и мы не теряли времени даром.
Потом он мне все расскажет, все кошмарные подробности. Но сначала мне хотелось узнать, как он попал домой.
Он и еще около пятидесяти рабов напали на турецкого капитана. Они завладели судном и после многих приключений на море пришли, наконец, в Плимут.
Я сказала, что теперь я никуда его не отпущу. Ему нужно поправить здоровье, я буду ухаживать за ним.
На это он со смехом ответил, что вполне здоров и что тяжелая работа никогда не вредна для мужчины.
Тем не менее казалось, что пребывание дома вполне устраивает его. «Вздыбленный лев» потерян, и нужно строить новое судно. Он хотел сам следить за его строительством.
Он очень обрадовался, узнав, что его мальчики плавали с Дрейком, и сказал, что им уже пора командовать собственными судами.
Думаю, что я никогда прежде не была счастливее, чем в эти дни. Я обрела покой. Возможно, я приукрашивала Джейка в его отсутствии. Теперь мне придется привыкать к нему заново. Я забыла, каким он может быть грубым и требовательным, к тому же он не утратил любовь к ссорам. Хотя в душе я очень радовалась его возвращению, но в то же время мы бесконечно спорили.
Он по-прежнему упрекал меня за то, что я не приношу ему сына, а я сердилась на него, потому что он пренебрегал Линнет, а ведь она такая хорошенькая и так похожа на него. Она тоже невзлюбила его. Думаю, что по моим рассказам она его себе представляла совсем иначе и, увидев, была разочарована. Они постоянно пререкались.
К моей великой радости вскоре по возвращении Джейка я забеременела. На этот раз у меня обязательно будет мальчик.
Как я ждала рождения сына! Он родится у новой Кэтрин, живущей в гармонии с миром и благодарной судьбе. Джейк возвратился ко мне, и что бы мы ни говорили друг другу под горячую руку, я была абсолютно уверена, что без него никогда бы не нашла подлинного счастья.
Осознание всего этого приносило мне постоянную радость. И теперь я безумно хотела сына.
Джейк серьезно занялся строительством нового судна. Он с удовольствием принял в компанию Карлоса и Жако, а тринадцатилетний сын Ромелии Пенн буквально боготворил его.
Проходили месяцы. Джейк часто рассказывал о своих приключениях, и мало-помалу вырисовывались ясная картина его жизни в те годы.
Однажды я спросила его:
— Может быть, теперь, когда ты дома и в безопасности, тебе уже никогда не захочется выйти в море? Он взглянул на меня с изумлением и разразился смехом:
— Ты что, с ума сошла? Зачем же я строю мой чудесный корабль? Как может моряк бросить море? Я собираюсь утопить еще не одного испанца. У меня к ним свой счет…
Он немного изменился.
Он часто говорил о нашем будущем сыне.
— Наш сын, — говорил он, — будет лучшим из моих детей. Мы назовем его по отцу — Джейком.
Я сказала, что и не думала назвать его по-другому. Он уже придумал имя для своего судна. Ну конечно же, «Торжествующий лев»— ведь этот молодой лев должен отомстить за старого. Этот лев будет более могучим, его когти будут острее, а зубы крепче. Ему предстоит очистить море от испанцев.
Все было приготовлено к родам. Повивальная бабка поселилась в доме за неделю до рождения ребенка. Мы не могли рисковать.
И вот мой ребенок родился.
Я лежала в том странном состоянии, которое знакомо каждой матери — изнеможения и триумфа одновременно. И тут я узнала правду: мой ребенок появился на свет живым и безупречным во всех отношениях — за исключением того, что это была девочка.
Вошел Джейк. Я увидела недовольную гримасу на его лице.
— Девочка! — проворчал он. — Еще одна девочка! У меня на глазах навернулись слезы и потекли по щекам. Я чувствовала себя такой слабой после тяжкого испытания, что видеть его злое, недовольное лицо было выше моих сил.
Линнет стояла у моей постели.
— Мама, это так чудесно! — радовалась она. — У меня появилась сестренка… любимая маленькая сестренка. Поправляйся скорее, дорогая мамочка!
Она наклонилась и поцеловала меня, и следом за Джейком вышла из комнаты.
Я услышала ее голос:
