Но выяснилось, что она ошибалась.
Он что-то заподозрил, когда все обернулось по-другому. Насторожилась и она. Та эмоциональная связь, которая окрепла между ними, никак не соответствовала легкому флирту и его обращению с ней.
И теперь она новым взглядом обозревала его чувственные губы, квадратный подбородок. За последний час она намеренно сделала все, чтобы освободить его от оков сдержанности и увидеть, что находится под маской. Что ж, ей это удалось. Она узнала все, что хотела: волк не сменил свою шкуру на руно курчавого ягненка. Что бы он ни предпочел показать ей, в душе все равно оставался воином-завоевателем, франко-норманнским лордом, властным и жестоким, откровенным, безжалостным собственником, во всяком случае, там, где речь шла о ней.
Так почему же в последнее время ему так нравится играть роль ее покорного слуги?
На это есть один ответ: он чего-то от нее хочет. Вернее, хочет ее.
Чертов негодяй ухаживает за ней. Улещает…
Это единственное разумное объяснение. Другого просто не существует. Да ведь он даже заявил ей, что она его идеальная невеста. С той самой поры он твердо вознамерился жениться на ней, но поскольку ей и в голову это не приходило, она не обратила на его слова никакого внимания.
Рано или поздно он попросит ее руки. Она знала его: он сумеет спросить так, что ей не удастся уклониться от ответа. Так что же ей ответить? И что же теперь делать?
Мрачно поморщившись, она отвернулась.
Почему он хочет на ней жениться? На это должно быть много веских причин. Кое-какие он упомянул, назвав ее своей идеальной невестой. Но принять их она не могла.
Пенни любила Чарлза. Но что он испытывает к ней? Если это некое слабое, непостоянное чувство, симпатия, подогретая похотью и желанием, она предпочтет умереть старой девой, чем видеть, как симпатия блекнет и исчезает, знать, что ее любовь больше не нужна, а ее место занимают горечь и ненависть.
Если они к тому времени будут не женаты, значит, просто скажут друг другу «прощай» и разойдутся каждый своей дорогой. В противном же случае они обречены. Она легко может увидеть себя в роли его постоянной любовницы, но жены? Без любви с обеих сторон это невозможно!
Любит ли он ее?
Тринадцать лет назад она была уверена в ответе. Сейчас… собственная неуверенность казалась очень странной и в то же бремя реальной. Ко всему прочему неизвестность, незнание того, что дало толчок его эмоциональной потребности в ней, держали ее в ловушке. Она не могла принять его предложение, но и отказать тоже не было сил… по крайней мере пока она не узнает правду: была ли любовь одной из тех зрелых эмоций, которые он скрывал под маской?
Она должна любой ценой узнать ответы. Тринадцать лет назад она отказалась от мечты любить его и быть любимой им. И с тех пор не обрела другой мечты, которой можно было бы жить. До сих пор она не сознавала, что единственным будущим, которого желала для себя, была роль его жены, любовницы и друга.
И теперь, невидящими глазами глядя на далекое море, она отчетливо понимала, что другой дороги нет.
Чарлз вдруг пошевелился. Безвольно лежавшая на ее бедре рука налилась силой. Она повернулась к нему, выбросив из головы все мысли. У нее еще есть неделя-другая, пока они поймают убийцу. Прежде чем он попросит. Прежде чем ей придется ответить.
Его глаза открылись: сапфирово-синие в полуденном солнце. Ласковые. Улыбающиеся. Он протянул руки, и она бросилась в его объятия, нежась под дождем поцелуев, раздвинула бедра и безмолвно приветствовала его приход.
В медленном, страстном танце, принимая его в свое лоно, обнимая и прижимая к себе, прерывисто вскрикивая, она достигла пика. Тихие стоны вырывались из груди Чарлза, когда он искал свое собственное наслаждение и нашел его…
Счастье, нерассуждающее, светлое, наполняло ее. Теперь у нее не было выбора, кроме как смириться с обуревавшими ее эмоциями. От них не было избавления. Они навсегда останутся с ней.
Прижимаясь к нему, лениво гладя его волосы, она напомнила себе, что у нее еще есть время узнать его секреты. Найти способ прочитать не только его мысли, но и то, что спрятано в его сердце, прежде чем он потребует от нее того же.
Глава 18
Они добрались до Эбби в середине дня. Филчетт встретил их на крыльце и сообщил, что из Лондона ничего не получено, но сегодня утром заезжал Фотергилл.
– Очень интересовался архитектурой. Я устроил ему обычную экскурсию.
– Много вопросов задавал? – осведомился Чарлз.
– Очень. Весьма образованный и знающий молодой человек.
Чарлз состроил смешную гримаску и обратился к Пенни:
– Чай в кабинете? Пенни кивнула.
– Филчетт, кексы тоже не помешают. Мы много катались на свежем воздухе, – не представляешь, какой у нас аппетит.
Пенни состроила невинное лицо, абсолютно отказываясь реагировать.
Кассий и Брут весело скакали рядом, почти втолкнув их в кабинет, логово Чарлза. Чарлз несколько минут поиграл с собаками, гладя их мохнатые шкуры, чем довел до полного экстаза.
Когда Филчетт прибыл с подносом, Чарлз оставил собак и направился к столу разобрать накопившуюся почту, но спохватился, взял чашку и тарелку с кексами и стал читать корреспонденцию, жадно уничтожая при этом кексы. Пенни тоже взяла один и села, спокойно наблюдая за ним.
Наконец он поднял голову и заметил ее улыбку.
– Что?
– А я думала, что пробудила аппетит другого рода. Он прожевал очередной кусочек кекса.
– О нет. Этот аппетит – последствие вполне достаточного удовлетворения другого.
– Достаточного?
Но он уже снова зарылся в счета и рассеянно бросил:
– Вернее сказать, основательного.
Она ухмыльнулась и оставила его в покое, радуясь, что может спокойно посидеть и расслабиться. Эбби всегда был пронизан покоем, и даже безвременная гибель братьев Чарлза этого не изменила. Поглаживая собак, она закрыла глаза, попыталась угадать, какого рода эмоции побуждают Чарлза хотеть ее… и незаметно задремала.
Немного погодя собаки быстро вскочили и отряхнулись. Она недоуменно моргнула, но тут же увидела, как Чарлз поднимается из-за стола.
– Закончил? – спросила Пенни.
Он кивнул, поколебался и, показав на волкодавов, спросил:
– Может, у нас еще есть время прогуляться по укреплениям, прежде чем вернуться в Уоллингем?
Она с радостью согласилась, протянула руки, и он, подняв ее с кресла, быстро поцеловал, взял за руку и повел к двери.
Собаки, словно все поняв, громко залаяли и побежали следом. Стоило Чарлзу открыть боковую дверь, как они тут же вырвались наружу и принялись обнюхивать землю.
Рука об руку влюбленные прошли по газонам и поднялись на укрепления. Ветер крепчал, ероша ее волосы, разметав тонкие прядки по лицу. Пенни собрала их, безуспешно пытаясь закрепить и с завистью глядя на Чарлза: каким бы сильным ни был ветер, он просто поднимал его локоны, которые тут же падали на место.
