Ракитин еще на подходе к парку прикинул, откуда шли диггеры. Теперь, когда они скрылись за деревьями, доктор бросился вперед. Несколько минут потратил на розыски отправной точки. Впрочем, чтобы понять, где располагался временный лагерь, не требовалось быть индейцем. Траву на поляне здорово вытоптали. От люка, через который диггеры выбирались на поверхность, тянулись грязные следы.
Игорь Борисович поднатужился, отодвинул крышку в сторону. Посветил вниз фонариком, присматриваясь. Аккуратно спустил ноги в темноту, спрыгнул. Повертелся на месте, пытаясь сообразить, в какую сторону идти. Потом догадался: надо глянуть под ноги, определить течение реки. И двинулся в путь.
Он шел быстро. Потом, не выдержав, побежал. Плеск воды отражался от стен, создавая причудливое эхо. Луч фонаря метался по воде, блики скользили по лицу, слепили огоньки, искры – свет играл в подвижном зеркале.
Ракитин потратил не очень много времени, чтобы выбраться из металлической трубы в огромный бетонный коллектор. Повертев лучом фонаря из стороны в сторону, усмехнулся. Все было именно так, как на плане диггеров. Как говорила Оксана. Психиатр заспешил по широкому проходу, от одной водосборной камеры до другой.
Надпись «О плюс К» он разглядел в шестой или седьмой камере – Игорь Борисович сбился со счета и не смог бы сказать точно. Ракитин ухватился руками за металлические ступени, быстро полез вверх. Посветил фонарем, увидел длинную трубу, уходившую куда-то в глубь подземелья…
Путь до вентиляционной шахты показался кошмаром. Даже ему, взрослому мужику, имевшему диплом врача и специальную подготовку, было не по себе внутри этой трубы. Земля «давила» сверху, Ракитин казался себе маленьким ничтожным червем, который мог закончить существование в любой миг по чьей-то неведомой прихоти. Двигаясь по темному бесконечному коридору, он подбадривал себя мыслями о том, что это смогла сделать совсем юная, хрупкая на вид девчонка. Оставалось только поразиться ее стойкости и выдержке, ее готовности пожертвовать собой ради того, чтоб спасти любимого человека.
В вентиляционной шахте было темно. После страшных утренних событий служащие метро привели все в порядок. Закрыли решетку на смычке вентиляционного и рабочего тоннелей, навесили замок. Но до того прошли до вентшахты, выключили дежурное освещение, затворили гермодверь.
Ракитину предстояло повторить подвиг Оксаны – спуститься вниз, в шахту, в полной темноте. Правда, у него был рабочий фонарик, но держать его постоянно включенным не получалось. Руки требовались для того, чтобы хвататься за ступени лестницы.
Сколько времени ушло на преодоление дороги вниз, до основания шахты, Игорь Борисович не запомнил, Просто в силу того, что забыл посмотреть на часы перед началом спуска. Психиатр несколько раз отдыхал, стоя на решетчатых площадках – опершись на ажурные конструкции, опустив голову на руки. Потом снова продолжал двигаться вниз.
Лестница казалась бесконечной. Ракитин все больше поражался тому, как Оксана не сошла с ума в этих чертовых подземельях.
Спустившись на площадку, покрытую гравием, вытер пот со лба, отдышался, Включив фонарик, прошелся вдоль стен исполинского «колодца» в поисках выхода, Гермодверь отворилась со скрипом, Ракитин пролез в узкую щелочку, но задвигать створку не стал. На всякий случай. Подземелье уже проникло в него, пробралось внутрь, наполнило страхом каждую клеточку тела. Темнота казалась живой, подвижной.
Врач осторожно прошел мимо огромных вентиляторов, поражаясь их исполинским размерам. Преодолел небольшой коридорчик, выводивший в вентиляционный тоннель. Если верить словам Оксаны Лаптевой, где-то тут горел костер, возле которого сидели загадочные рыцари. Цель его путешествия. Загадка, над которой он бился столько времени…
Ракитин в страшном волнении побежал вперед, почти не глядя себе под ноги. Игорь Борисович несколько раз спотыкался, но все время исхитрялся удержаться на ногах. Наверное, ему везло. Путь до рабочего тоннеля оказался не очень долгим, но, к разочарованию Ракитина, коридор заканчивался решеткой. Психиатр схватился за нее руками, прижался лицом к прутьям. Послышался отчетливый гул, потом в тоннеле мелькнули лучи мощных прожекторов. Казалось, будто свет – это жидкость, которая прибывает, наполняет собой черный проем подземелья. Поезд промчался мимо на огромной скорости. Промелькнули желтые окна вагонов, свет «убежал» за составом. Все стихло.
– Боже, я идиот! – пробормотал Ракитин. – Где-то должен быть отводной тоннель!
Он двинулся назад – уже не так быстро, просвечивая фонариком стены. В самом деле, лишь тупица мог предположить, что неведомое существо, обитавшее в лабиринтах подземелья, пряталось в вентиляционном тоннеле. Конечно! Где-то находился боковой коридор, и Оксана, падавшая от усталости, потеряла ориентацию в пространстве, забрела в какой-то заброшенный «аппендикс». Но – уже в бреду – не запомнила этого.
Боковой тоннель отыскался довольно скоро. Сердце в груди Игоря Борисовича забухало так сильно, что он остановился. Несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Потом вошел в узкую галерею, посветил себе под ноги. Сомнений нет – именно здесь ползла Оксана. На пыльном полу были четко видны следы – отпечатки ладоней, круглые отметины от коленей. Здесь! Он не ошибся. Пришел туда, куда нужно.
Но как девушка смогла выдержать этот чудовищный холод? Чем дальше Игорь Борисович двигался по тоннелю, тем сильнее замерзал. Если поначалу из темной утробы веяло прохладой, то потом наступила настоящая зима. Промокшие ноги заледенели, идти становилось все труднее и труднее. Но ведь Оксана даже не шла – она ползла здесь! Значит, и он сможет. Ракитин подышал на замерзшие ладони, посветил фонариком по сторонам. Когда-то – возможно, не очень давно, – работники метро использовали этот забытый коридор для складирования всякого ненужного хлама. Видимо, сюда стаскивали все, что было лень поднимать на поверхность. Врач-психиатр двигался среди старых поломанных кроватей, каких-то деревяшек, мешков с промасленными деталями, широких пластиковых обручей…
Ход оказался неожиданно длинным. В конце – совсем узким, извилистым. Ракитин сильно закашлялся. Теперь ледяной воздух было трудно вдыхать – он обжигал легкие. Неужели загадочное существо «включило» новый вид защиты от непрошеных посетителей? Прогоняло их прочь с помощью могильного холода? Доктор пошатнулся, с трудом удержал равновесие. Человек не мог, не способен был жить в таком холоде.
Впереди блеснул огонек, Ракитин оперся о стену, всматриваясь в метавшиеся туда-сюда отсветы. Костер. Психиатр шагнул вперед, оставив на стене кусок кожи с руки. И не почувствовал этого. До разгадки тайны, так долго мучившей его, оставалось совсем немного. Все остальное потеряло для него смысл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
