— Отойди от него. Сейчас же.
Джейме все это смертельно надоело. Надоели ее подозрения, ее оскорбления, ее кривые зубы, ее широкое конопатое лицо и ее жидкие волосы. Не слушая ее, он ухватился двумя руками за рукоять Клеосова меча, уперся в труп ногой и дернул. В тот самый миг, как клинок вышел из ножен, Джейме сделал оборот на месте и описал мечом быструю смертоносную дугу. Сталь с зубодробительным скрежетом ударилась о сталь — Бриенна каким-то образом тоже успела обнажить свой клинок.
— Молодец, женщина, — засмеялся Джейме.
— Отдай мне меч, Цареубийца.
— Сейчас. — Он вскочил на ноги и бросился на нее. Бриенна, отскочив, парировала удар, но Джейме продолжал наседать. Она едва успевала отражать удары, которыми он ее осыпал. Мечи сходились, расставались и сходились снова. Вся кровь в Джейме пела. Вот для чего он создан — нигде он не чувствовал себя столь живым, как в бою, где каждый удар грозит смертью. Поскольку руки у него скованы, женщина может какое-то время продержаться и сойти за настоящего противника. Из-за цепи ему приходилось держать меч обеими руками, хотя клинок ни весом, ни длиной не тянул на настоящий двуручный, но какая разница? И такой длины довольно, чтобы прикончить Бриенну Тарт.
Он наносил ей удары снизу, сверху и сбоку. Мечи, сшибаясь, высекали искры, и он продолжал наступать, шаг и удар, удар и еще шаг. Меч мелькал все быстрее... пока Джейме не отступил и не упер его в землю, дав Бриенне краткую передышку.
— Для женщины не так уж и плохо, — признал он.
Она медленно перевела дух, не сводя с него настороженного взгляда.
— Я не могу себе позволить ранить тебя, Цареубийца.
— Как будто ты на это способна. — Он крутанул мечом над головой и снова напал на нее, гремя цепью.
Он не мог сказать, сколько длилась его атака, минуты или часы: когда мечи бодрствуют, время спит. Он оттеснил женщину от трупа своего кузена, заставил пересечь дорогу и загнал в лес. Однажды она споткнулась о корень, и он уже решил, что ей конец, но женщина припала на одно колено и отразила удар, который мог бы развалить ее от плеча до паха, а после, сделав ряд ответных выпадов, сумела подняться на ноги.
Мечи звенели, и танец продолжался. Он прижал ее к дубу, выругался, когда она ускользнула, перешел вслед за ней мелкий ручей, заваленный палыми листьями. Сталь пела, визжала, сыпала искрами и скрежетала, а женщина начала издавать утробные звуки при каждом ударе, но задеть ее ему так и не удавалось. Можно было подумать, что ее ограждает железная клетка.
— Совсем неплохо, — сказал Джейме, переводя дыхание и обходя ее справа.
— Для женщины?
— Ну, скажем, для зеленого оруженосца. — Он засмеялся хриплым, отрывистым смехом. — Давай, милая, — слышишь, музыка играет? Могу я пригласить вас на танец, миледи?
Она хрюкнула и перешла в наступление — теперь уже Джейме отбивал ее удары. Она рассекла ему лоб, и кровь стала заливать правый глаз. Иные бы ее взяли заодно с Риверраном! Его мастерство заржавело и загнило в их проклятой темнице, а тут еще эта цепь. Глаз у него закрылся, плечи затекли, запястья ноют от тяжести кандалов и меча. Клинок с каждым ударом казался ему все более тяжелым, и он понимал, что орудует им уже не так быстро, как раньше, и поднимает не так высоко.
«Она сильнее меня. Это правда».
Эта мысль пронизала его холодом. Роберт тоже был сильнее, и Герольд Хайтауэр, Белый Бык, в дни своего расцвета, и сир Эртур Дейн. Среди ныне живущих его превосходит Большой Джон Амбер, оба Клигана и, пожалуй, Вепрь из Кракехолла. У Горы мощь просто нечеловеческая, но это ничего. Благодаря быстроте и мастерству Джейме мог победить их всех, а сейчас его побеждает женщина. Здоровенная, как корова, это верно, но все-таки... по всем правилам, это ей полагалось выбиться из сил.
Между тем она загнала его обратно в ручей, крича:
— Сдавайся! Бросай меч!
Под ногу Джейме подвернулся скользкий камень. Он почувствовал, что падает, и воспользовался своей неудачей для низкого выпада. Его меч оцарапал ей бедро. Там тут же расцвел красный цветок, и Джейме успел насладиться видом ее крови, прежде чем треснулся коленом о камень. Боль ослепила его, а Бриенна подбежала, расплескивая воду, и ногой выбила у него меч.
— СДАВАЙСЯ!
Джейме двинул ее плечом по ногам, и она повалилась на него. Они стали кататься по дну, лягаясь и колотя друг друга, но в конце концов она одолела и уселась на него верхом. Он успел выхватить кинжал у нее из ножен, но она перехватила его запястье и так заломила ему руки назад, что ему показалось, будто она плечо ему вывернула. Другой рукой она накрыла его лицо и с головой окунула под воду.
— Сдавайся! — Она выдернула его на поверхность, и он плюнул водой ей в лицо. — Сдавайся! — Она снова сунула его голову под воду и снова выдернула назад. Джейме отчаянно дрыгал ногами. — Сдавайся, не то утоплю!
— И нарушишь свою клятву? Как я?
Она отпустила его, и он плюхнулся в воду, а по лесу вдруг прокатился хохот.
Бриенна вскочила, перемазанная илом и кровью ниже пояса, в сбившейся одежде, вся красная. Можно подумать, ее застали за любовной игрой, а не за дракой. Джейме выбрался на мелкую воду, протирая глаз от крови. На обеих берегах ручья стояли вооруженные люди. Неудивительно — мы так нашумели, что дракона могли бы разбудить.
— Здорово, ребята, — крикнул им Джейме. — Извините, если я вас побеспокоил — хотел жену малость поучить.
— Мне сдается, это она тебя учила, — сказал здоровенный, толстый детина. Носовая стрелка его железного полушлема не скрывала отсутствия носа.
Это не те разбойники, что убили Клеоса, смекнул Джейме. Тут собрался сброд со всего света: смуглые дорнийцы и белокурые лиссенийцы, дотракийцы с колокольцами в косах, волосатые иббенийцы, черные жители Летних островов в плащах из перьев. Он понял, кто они. Бравые Ребята.
Бриенна обрела голос.
— У меня есть сто оленей...
— Для начала сгодится, миледи, — сказал похожий на живой труп человек в плаще из татуированной кожи.
— А потом настанет твой черед, — добавил безносый. — Может, твоя дырка окажется не такой уродской, как все остальное.
— Ты ее в задницу, Рорж, — посоветовал дорниец с копьем и красным шелковым шарфом на шлеме. — Тогда не придется смотреть на ее рожу.
— Зато она меня не увидит — что ж ее удовольствия лишать? — ответил безносый, и вся шайка заржала.
Женщина, при всем своем безобразии и упрямстве, заслуживала все же лучшей участи, чем быть изнасилованной скопищем этих подонков.
— Кто здесь главный? — осведомился Джейме.
— Эта честь принадлежит мне, сир Джейме. — Живой мертвец смотрел на него обведенными красным ободом глазами. Его редкие волосы словно высохли на корню, сквозь землистую кожу на лице и руках просвечивали синие вены. — Я прозываюсь Верным Утсивоком.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
