стран, хотя не только европейцев. 15 марта 2019 года до зубов вооруженный 28‑летний житель австралийского штата Новый Южный Уэльс Брентон Таррант, разъезжая на автомобиле, совершил террористическую атаку на две мечети в новозеландском городке Крайстчерч, убив 51 человека и ранив 49. Свой «подвиг» террорист записывал на видеокамеру и передавал через Facebook в эфир. После ареста Таррант признал свою вину, однако многие в Европе ему аплодировали.
Эти судороги евронационалистов не могут помешать тому, что в Европе неумолимо растет численность мусульманского населения, а с ним и влияние исламистов. С каждым годом меняется демографический состав прежде всего развитых европейских стран. В Германии, Франции, Великобритании, Бельгии, Нидерландах, Швеции, Швейцарии и Норвегии доля мусульман ныне составляет от 6,1 до 8,8 %, а к 2050 году возрастет минимум в 2,5 раза, а среди молодежи и того больше. Фактически мусульманскую зону представляют собой Балканы – за счет албанцев, косоваров и босняков, которые селятся повсеместно. Относительно мало исламизированы лишь периферийные страны Восточной Европы, но открытость европейских границ аукнется и их. В итоге возникли классические в конфликтологии два полюса напряжения: на одном – европейские националисты-традиционалисты и антирелигиозные либералы, на другом – европейские и пришлые исламисты.
Европейские хамелеоны
Между тем по мере неотвратимо текущей исламизации Европы начался процесс «хамелеонизации»[196] европейских политических элит, то бишь переход в ислам европейских политических деятелей и активистов, как правило, разделявших ранее крайне левые или правые взгляды. Свидетельство тому – трагическая история, приключившаяся недавно в Нидерландах. О ней 17 августа 2018 года поведал интернет-портал «Царьград», опубликовавший статью под названием «Голландский депутат совершила самоубийство после группового изнасилования мигрантами». Вот что написал автор статьи Андрей Афанасьев (живущий в Гааге русский):
«Нидерланды содрогнулись от жуткой истории. Депутат городского совета Гааги Вилли Дилле совершила самоубийство. Накануне трагедии она записала прощальное видео, в котором рассказала о мотивах своего решения:
«Я просто хочу, чтобы мир знал правду. 15 марта 2017 года меня похитили, изнасиловали и жестоко избили. Это сделала группа мусульман, они хотели, чтобы я прекратила отстаивать свою позицию в Гаагском городском совете. Когда они закончили, они спросили: «Ты уважаешь Мухаммеда, ты уважаешь Аллаха, ты уважаешь Арнуда?» И так я поняла, кто стоял за этим. Арнуд ван Доорн, тоже из городского совета, когда-то я его уволила, он очень меня ненавидит, это чрезвычайно злой человек».
53‑летняя Вилли Дилле была членом Партии свободы. Эта политическая сила выступает с позиций евроскептицизма и здорового голландского национализма. А вот Арнуд ван Доорн, которого умершая обвинила в организации нападения, придерживается противоположных взглядов.
«Меня зовут Арнуд ван Доорн. Два года назад я стал мусульманином. Мне 49 лет, и я депутат городского совета Гааги. Я председатель Партии единства, построенной на исламских принципах», – сообщил о себе голландский политик.
Ранее ван Доорн также был членом Партии свободы, однако резко переметнулся на противоположную сторону. После изнасилования женщина не написала заявление в полицию, так как в современной Европе такие эпизоды спускаются на тормозах. Кроме того, ей поступали угрозы и после произошедшего. Несколько раз на улице к ней подходили марокканцы, которые обещали убить не только саму Вилли, но и четверых ее детей в случае, если депутат не перестанет критиковать мигрантов и агрессивное насаждение мусульманских принципов в Нидерландах.
Голландские СМИ практически игнорировали данный эпизод, публикации есть всего в нескольких небольших изданиях. Очевидно, что местные власти делают всё возможное, чтобы он не стал достоянием общественности. Арнуд ван Доорн заявил о своей непричастности и сказал, что намерен предпринять «соответствующие юридические шаги», а мэр города Паулин Крикке просто тепло отозвалась об умершей и выразила соболезнования ее родным и близким.
Этот эпизод – яркий пример того, куда может привести увлечение леволиберальными идеями. Сначала голландцев лишили собственной идентичности – их церкви превратились в бары, рестораны и даже ночные клубы. Именно в этой стране стали ставить опыты с легализацией наркотиков, однополых браков и т. д. Потом к уже окончательно расслабленным голландцам стали массово завозить пассионарных и агрессивных выходцев с Ближнего Востока и из Северной Африки. В отличие от голландцев у них с идентичностью всё в порядке, и они начали насаждать свои порядки, да так успешно, что местную партию, построенную на исламских принципах, возглавляет этнический голландец. На защиту уже и так разрушенных ценностей коренного населения встала женщина, которая долгое время боролась за права своих земляков в Гааге. А вот ее защитить никто не смог. И в Гаагском трибунале вряд ли будут кого-то судить по этому делу. Пусть трагическая история Вилли Дилле станет горьким уроком всем нам».
Судя по тому, что происходит в современной Европе, ни эта, ни другие подобные истории не станут уроком для правящих либеральных элит. Бо́льшая их часть всё еще исповедует ультралиберальные ценности, ходит на гей-парады, больна русофобией и борется с авторитарными (на их взгляд) режимами по всему миру. Стоят на своем и оппонирующие либералам европейские националисты вроде Герта Вилдерса. На теме мигрантов они набирают политические очки, и их влияние в Европе растет. Но уже обозначилась третья тенденция: переход политических либералов и националистов в ислам. В девяти случаях из десяти это вызвано отнюдь не сменой мировоззрения или религиозным прозрением этих людей, а политическими соображениями. Учитывая быстро растущую численность мусульманского населения в западноевропейских странах (особенно среди молодежи), эти политические хамелеоны решили стать вожаками этой пассионарной массы. Используя свой политический опыт, они формируют исламские политические партии и входят в их руководство, как это сделал в Нидерландах Арнуд ван Доорн. Исламистских политических партий в Европе уже немало.
В Испании действует Партия возрождения и объединения (PRUNE), зарегистрированная в 2009 году в Гранаде. Ее манифест призывает к моральному и этическому возрождению общества на основе принципов ислама. Вскоре после основания лидер партии Мустафа Баккач эль-Амрани анонсировал ее участие в муниципальных выборах в Гранаде, Барселоне и Овьедо в 2011 году. Партию тогда не внесли в бюллетени для голосования. Но численность ее растет, и когда-нибудь она появится на политической карте Испании. Нетрудно догадаться, чего эта партия будет добиваться: исламской автономии юга Пиренеев, в пределах бывшего Гранадского халифата.
В тех же Нидерландах в 2005 году была основана партия «Исламские демократы», выступающая против религиозной дискриминации мусульман (хотя в Голландии ее нет), увеличение количества мусульманских школ, изучение арабского языка. С 2006 года партия участвует в муниципальных выборах в Гааге. В настоящее время лидер партии Хасан Кучук является членом городского совета Гааги.
В Бельгии в 2012 году была основана партия
