Следующий час прошел как в тумане. Хосебу и Ронно угощали вином, сладким и ароматным, консервированными фруктами из Европы, лучшими сигаретами. Окончательно осмелев, Хосеба решилась задать вопрос, который уже давно вертелся на языке: каким образом эти машины сумели проникнуть сюда, в центральную часть сельвы?
Антонио Альварес хитро сощурил глаз и подтолкнул девушку к одному из автомобилей, еще не загруженному.
— Садись! — приказал он.
Так Хосеба оказалась в вездеходе рядом с Альваресом, принявшим на себя обязанности шофера.
— Держись крепче, — сказал он и включил двигатель.
И началось! Машина рванулась вперед, вынеслась за пределы высохшего болота и стала петлять между деревьями и кустами. Она карабкалась по кручам, казавшимся Хосебе совершенно отвесными, стремительно скатывалась по откосам, преодолевала участки глубокого песка. В заключение водитель направил автомобиль в реку — машина въехала в воду на такой скорости, что поднятая ею волна хлестнула в ветровое стекло, заставив Хосебу зажмуриться. Но все было в порядке — вездеход пересек реку. И вот противоположный берег. Взобравшись на галечный мыс, Альварес выключил двигатель и насмешливо посмотрел на пассажирку. Он был уверен: девчонка ошеломлена, испугана. Но Хосеба была счастлива.
— Выходит, тебе понравилось? — пробормотал Альварес и расхохотался.
Потом рассказал, как была поднята на гору Святого Франциска статуя девы Марии, как сам он отреагировал на столь удачную рекламу, сделанную этим автомобилям, — купил полдюжины вездеходов. И вот итог. Прием и перегрузка очередной партии контрабанды организованы здесь, в дебрях сельвы, куда можно проехать по берегу реки. Полиция же и ее глупый шеф дон Мачадо устроили засаду совсем в другом месте.
— Можно попробовать мне самой? — вдруг сказала Хосеба. — Когда-то я училась…
Альварес развернул машину, вновь пересек реку.
— Пересаживайся на мое место, — сказал он, когда вездеход оказался на высохшем болоте.
Хосеба села за руль, и автомобиль запетлял по окаменелому грунту.
Минут через двадцать Альварес вылез из вездехода и направился к другим автомобилям — там продолжался прием груза.
— Ронно! — позвала Хосеба.
Индеец с достоинством занял предложенное ему место рядом с девушкой. И вездеход вновь помчался по бывшему соляному болоту.
Самолет вскоре закончил выгружать контрабанду и улетел.
Ронно вылез из автомобиля, взял духовое ружье и ушел в сельву. Он вернулся, когда уже смеркалось, неся на плечах убитого оленя. Это была его благодарность дону Антонио.
Контрабандисты разожгли костер. Воздух наполнился ароматами жареного мяса. Возле машин расстелили брезент. На нем появились консервы, бутылки…
— Возьмите меня с собой, дон Антонио, — вдруг сказала Хосеба. Она сидела у костра и мечтательно глядела в огонь.
— Куда?
— Ведь вы будете возвращаться в город? Отправитесь туда уже завтра?
— На рассвете.
— Вот и отлично. Я успею сходить к Синему озеру и вернуться с деньгами.
Альварес молча глядел на девушку. Он ничего не понимал.
— Деньги? — наконец пробормотал он. — Что за деньги?
— У нас с отцом как раз скопилось полторы тысячи долларов. Мы выгодно продали последнюю партию чикле. На нее был хороший спрос…
Альварес продолжал глядеть на Хосебу:
— Полторы тысячи долларов… Что же ты хочешь купить в городе?
— Автомобиль. Такой, как эти, — Хосеба показала на вездеходы.
— Ну, спятила! — крикнул Альварес. — Зачем тебе автомобиль?
— Нам нужен автомобиль, — упрямо сказала Хосеба. — Отец стар, ему трудно ходить. Вот он и будет ездить в автомобиле.
— По этому дикому лесу?
— Вы умеете водить машину в сельве. Значит, смогу и я. Научусь сама, буду учить Чако и Лино и еще этого моего приятеля, — Хосеба показала на Ронно. Затем подошла к одному из вездеходов, ласково провела ладонью по пыльному боку машины. — У моей знакомой девушки есть автомобиль, похожий на этот. А я завистливая…
Несколько контрабандистов стояли неподалеку, слушали этот диалог и обменивались громкими замечаниями в адрес эксцентричной жительницы сельвы. Альварес запустил в них камнем, и они отбежали.
— Хорошо, — сказал он, — поедешь со мной в город. Я помогу тебе купить автомобиль. Ну, ты довольна?
Хосеба улыбнулась и поцеловала Альвареса в щеку.
— А ведь ты стала совсем взрослой, — главарь контрабандистов погладил девушку по плечу. — Я приеду сюда через год, и мы поженимся, если к тому времени ты не найдешь себе парня моложе и лучше, чем я.
Антонио Альварес быстро доставил Хосебу в город. Коммерсант Густаво Баррера оказался на месте. Он был в отличном расположении духа, потому что торговля советскими автомобилями теперь шла бойко — несколько ульяновских джипов купил даже начальник местной полиции Мачадо…
Автомобиль для Хосебы был выбран. Как и полагалось, Коржов сделал на нем несколько кругов по площади. Но девушка хотела убедиться, что вездеход карабкается по горам не хуже машин Антонио Альвареса. Коржов вновь сел за руль, и они выехали за город. Дорога шла вдоль горы Святого Франциска.
— Может, нанесем визит святой деве Марии? — сказала Хосеба.
Коржов повернул голову к спутнице и увидел ее хитро прищуренный глаз.
— Туда нельзя, — сказал он. — Для города это святое место. А я безбожник… Но вокруг много холмов покруче этого, взберемся на любой другой.
— Я пошутила. Машина мне нравится, мы можем возвращаться в город.
Коржов стал разворачивать автомобиль.
— Это правда, что вы из России? — спросила Хосеба.
— Правда. Что вас удивляет?
— Ничего… Я только хотела сказать, что мой отец встречался с русскими.
— Вот как! — Коржов посмотрел на спутницу. — Он участвовал в войне?
— В Германии есть главный город… Я забыла, как он называется…
— Берлин.
— Правильно, Берлин. Отец был солдатом в войсках янки. Американцы и русские атаковали Германию с обеих сторон. Война окончилась, и отец оказался в Берлине. Там и увидел русских. У него и сейчас хранится память…
— Какой-нибудь подарок русского солдата?
— Пуговица! Медная пуговица со звездой посередине. — Хосеба расхохоталась: — Представляете картину? Отец требует: дай что-нибудь на память! А русский трясет головой: нет ничего подходящего. Тогда отец хватает его за пуговицу — р-раз!
Засмеялся и Коржов. Он спросил, здоров ли отец Хосебы.
— Болеет, — последовал ответ. — Наш дом далеко, в сельве. Там он и заболел… Сейчас выздоравливает. Но все равно ему будет трудно ходить. Потому я решила купить автомобиль.
