На протянутой между врытыми в землю столбами веревке висели привязанные за щиколотки восемь обезглавленных обнаженных трупов. За прошедшие два дня грифы и другие любители падали уже успели изрядно их исклевать. Вокруг витал ужасный запах смерти.
Виг устремил взгляд на проступающую за пеленой дождя громаду дворца. Королевские знамена сменили красные флаги с изображенными на них знаками Пентангля. Подъемный мост был поднят, из широко раскрытых ртов уродливых химер, которыми оканчивались водостоки, хлестали потоки воды. Повсюду лежали тела мертвых гвардейцев, и старик понял, что самое яростное сражение происходило именно здесь, когда на солдат с неба неожиданно посыпались сотни ужасных крылатых тварей.
Тристан, спешившись, выхватил из ножен дрегган. «Наверное, впервые этот меч послужит доброму делу», — сказал он себе и медленно зашагал к столбам, чтобы освободить тела от пут.
Сидя на коне, Виг провожал его скорбным взглядом. «Если не затушить эти заговоренные волшебницами факелы, они, наверно, будут гореть тут еще долго», — подумал он. И вдруг ощутил смутное беспокойство. Не присутствие рядом «одаренной» крови, нет, но тем не менее что-то определенно было.
Внезапная вспышка молнии, испугавшая лошадей, осветила площадь и огромное здание дворца. И в этот момент маг понял, что засада ожидает их именно здесь. «Они знали что мы живы, и были уверены: принц обязательно появится здесь, чтобы захоронить тела!»
— Тристан, назад! — закричал маг, пытаясь перекрыть усилившийся шум дождя.
Увы, тот его не слышал.
Старик воздел руки в попытке удержать принца на месте силой магии, но было уже поздно. Изо рта химеры, что находилась слева от ворот во дворец, вырвался ярко-красный сноп огня, и мерцающее свечение широкой полусферой охватило более половины площади, накрыв, словно куполом, выставленные напоказ тела и почти успевшего добежать до них Тристана. Принц, вскрикнув, схватился за грудь и рухнул на землю. Охваченный яростью маг обрушил на переливающийся алым купол стрелы голубых молний, но усилия его оказались тщетными.
«Сработала их ловушка, и я не в состоянии пробить ее, — понял он. — Волшебницы наверняка использовали свое объединенное могущество, и в одиночку мне не преодолеть эту преграду!»
Тем временем ожившая химера медленно распрямилась на когтистых лапах, точно кошка, и повернула голову. Камень, из которого она была сделана, начал крошиться, осыпаться, и глазам Вига предстало чешуйчатое темно-зеленое создание с пылающими желтыми глазами и острыми зубами. Маленькие, кажущиеся бесполезными крылья были сложены на спине. Существо поднялось на мощных задних лапах, оканчивавшихся, как и короткие передние, длинными черными когтями, и теперь по высоте не уступало человеку. Его спина переходила в шипастый хвост, изгибающийся, словно в предвкушении наслаждения. Легко спрыгнув с уступа, тварь оказалась внутри мерцающей полусферы как раз в тот момент, когда Тристан предпринял попытку подняться на ноги.
И она заговорила на человеческом языке.
— Ты имеешь дело с виктаром, — горделиво заявил жуткий монстр. — И я тебе не какой-нибудь тупой охотник за кровью или смрадная вопящая гарпия, — продолжал он, вытянув когти передних лап в сторону принца. — Мне очень нравится убивать, и в этом деле я, можешь поверить, не знаю себе равных. Наверное, ты чем-то очень уж досадил моим хозяйкам, раз они сочли нужным призвать меня.
С громким шипением он принялся медленно кружить вокруг Тристана, слегка приподнимая и изгибая свой хвост, удар которого мог быть смертельным. Чувствуя свою полную беспомощность, Виг не мог оторвать взгляда от ужасной твари.
Принц, придя наконец в себя, выставил вперед дрегган в надежде отразить им удар мощного хвоста чудовища.
— И что же ты собираешься сделать? — спросил он с издевкой. — Заболтать меня до смерти?
Если уж ему пока не суждено разделаться с самими волшебницами, то эту посланную ими мерзость он прикончит во что бы то ни стало!
На толстых губах виктара появилось злобная ухмылка.
— Наглость не доведет тебя до добра, — хладнокровно заявил монстр. — Я собираюсь вырвать сердце у тебя из груди. Свежие человеческие сердца — мое самое любимое лакомство. Они обладают ни с чем не сравнимым вкусом и ароматом. — Виктар испустил злобное шипение и угрожающе наклонил голову, не сводя взгляда с принца.
Тристан понимал, что словесная дуэль закончилась. Молниеносно выхватив нож, он метнул его в монстра, целясь в середину груди. Однако в последний момент, и даже как будто не очень быстрым движением, виктар протянул короткую переднюю лапу и поймал нож на подлете.
— Ну конечно, — с издевкой ухмыльнулся он. — Твои любимые ножи! Хозяйки рассказывали мне о них. Согласен, бросок неплохой. Но против меня они бессильны, — снова зашипев, тварь выпустила нож из лапы. Инстинктивно принц проследил падение ножа на размокшую от дождя землю, и именно этим воспользовалось чешуйчатое чудовище, в мгновение ока преодолев разделяющее соперников расстояние. Его пылающие жаждой смерти желтые глаза превратились в узкие щели, острые когти нацелились в грудь принца, где в свете факела блеснул медальон с гербом дома Голландов.
Тристан, сделав короткий замах, попытался обрушить дрегган на вытянутую шею твари, однако виктар неуловимым движением поднырнул под меч. Принц понял, что его руке пока еще непривычны длина и вес дреггана. «Каждый удар должен быть на счету, — услышал он откуда-то из далекого прошлого голос Фредерика, — потому что ты будешь уставать все больше и больше и с каждым ударом становиться все слабее. Когда противник сильнее или быстрее тебя, то время, а не он — твой главный враг».
И снова монстр кинулся на Тристана, и снова тот взмахнул мечом, но опять его удар не достиг цели. Раз за разом итог оказывался одним и тем же: виктар атаковал, принц, отражая его удары, уворачивался и наносил встречные, которые лишь истощали его силы, не нанося никакого урона противнику. Чем больше уставал Тристан, тем все ближе к его груди подбирались когти ужасного чешуйчатого создания. Внезапно принца словно озарило. «Я играю по его правилам. Эта тварь забавляется со мной, как кот с мышью, желая измотать, чтобы без труда добраться до моего сердца».
И тут он понял, как нужно действовать. Правда, успех задуманного был возможен только в том случае, если желание виктара полакомиться человеческим сердцем способно затмить его бойцовский инстинкт.
К ужасу наблюдавшего за ходом поединка Вига, Тристан уронил дрегган и замер перед монстром, подняв руки в знак того, что сдается.
— Мне тебя не одолеть, — прошептал он. — Дай слово, что, если я отдам тебе свое сердце без борьбы, ты сохранишь жизнь магу. Он стар, и его силы на исходе. Это все, о чем я прошу…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
