— Что?
— Уордер обещал нам небольшую встряску.
— Вроде того, полковник. Вроде того.
«12.34. Сковелл и Клеменс работают в открытом пространстве, укрепляя внешние части минирадиотелескопа «Циклоп».
— Они все еще там? — спросил Ашер-Смит.
— Да, — сказал Стордаль, откладывая журнал. — Уже заканчивают, сейчас вернутся на станцию.
Уордера, как обычно, не было — наверное, докладывал своим боссам в НАСА о том, как весело проводит время на базе. Троуп озабоченно потрогал щеку — сковырнул прыщик, когда брился. Интересно, как они бреются там, в космосе? Тут же представилась специальная электробритва с каким-нибудь ухищрением типа пылесоса. Несмотря на свою причастность к космическим программам, до подобных мелочей Троуп не опускался, а зря. Хотя бы просто ради банального любопытства.
— В Хьюстоне небось радуются, — заметил Колфелт. — Пятьдесят лет человек летает в космос, а они до сих пор устраивают праздник по поводу каждой прикрученной снаружи железяки.
Появился техник по фамилии Биркин, деловито пронес пачку перфокарт. Команде Троупа приходилось видеть только его и Стордаля, хотя на базе, несомненно, работали и другие, но доступа в этот маленький центр они не имели. Секретность происходящего не соответствовала простоте эксперимента, и Троуп уже задумывался об этом. Вчера перед сном он поделился сомнениями с Колфелтом, и желчный полковник напомнил про обещанные ЧП и параллельную программу.
— Мало ли, что там у них на станции, — сказал он, взбивая подушку. — Пентагоновские парни все еще лелеют надежду подстрелить кого-нибудь на орбите. Лучше не лезьте, Гэвин. Между прочим, я для себя уже решил — распатроню этих умников с их «Розами». Космический водевиль, вы не находите? В роли злого дядюшки — Клеменс, в роли красавицы — Нид, и герой-воздыхатель тут как тут.
Проходивший обратно Биркин рассыпал свои перфокарты, и Троуп вернулся из воспоминаний в день сегодняшний. Он наклонился было, чтобы помочь технику, но тут Ашер-Смит воскликнул:
— Что это?!
Задребезжал зуммер, откуда-то возник Уордер, тут же кинувшийся к экрану. Перешагнув через ворох перфокарт, полковник Троуп налетел на торопившегося Стордаля.
— Обещанное ЧП! — сказал Колфелт.
— Разгерметизация, — сообщил Уордер. — Как на «Аламо».
— Метеорит?
— Какое там. На «Аламо», полковник, был обычный заводской брак.
— У них там дела плохи, — сумрачно сказал наблюдавший за событиями на экране Ашер-Смит.
В самом деле, на станции явно происходило что-то незапланированное. На лицах Сковелла и Клеменса читалась растерянность, они озабоченно щелкали тумблерами на пультах, а Нид сидела в своем кресле, бессильно опустив руки.
Собравшимся у экрана оставалось только смотреть — все проблемы решались сейчас в Хьюстоне. Ашер-Смит схватил психолога за плечо и развернул.
— Это ваша обещанная учебная тревога? — спросил он. — Говорите честно!
— Не совсем, — пробормотал Стордаль. Он хотел что-то добавить, но тут вмешался Уордер.
— Учебная тревога была назначена на шестнадцать ноль ноль, — сухо сказал он. — После этого — вне зависимости от результатов — астронавты должны были отправиться домой, на Землю.
— Хьюстон их вытащит.
Это сказал Монкур, но представитель НАСА покачал головой.
— Хьюстон тут не поможет. У них всего два скафандра.
— Какого черта? — взвился Ашер-Смит. — Почему?
— Мы планировали учебную тревогу, то самое ЧП. В одном из скафандров нарушена система жизнеобеспечения, притом так, что это легко заметно. Вероятность того, что за эти считанные часы случится реальная авария, ничтожно мала. Но…
Уордер замолчал.
Троуп оглянулся — техник сидел на полу среди своих перфокарт с открытым ртом и выпученными глазами. Психолог торчал поодаль. Судя по лицу Стордаля, сказанное было правдой.
— Вы хотите сказать, что только что убили одного из членов экипажа? — спросил Ашер-Смит, прищурившись.
— Все пока живы, генерал.
— Кто санкционировал ваши забавы со скафандром?
— Генерал Карриган. Вы довольны? Так давайте смотреть, что там дальше. Никто еще не умер и, возможно, не умрет.
Ашер-Смит проводил вернувшегося к экрану Уордера взглядом, но смолчал. Санкция Карригана свела на нет весь его пыл — с четырехзвездного героя-астронавта могла спросить разве что специальная комиссия из конгрессменов.
Тем временем ситуация на станции развивалась негативным образом. Уордер на пару минут исчез, потом появился снова и сообщил, что говорил с Хьюстоном, и разгерметизация куда серьезнее, чем казалось, и живучесть станции под угрозой. Стордаль стоял, бледный, как смерть.
— Я так не могу, — прошептал Монкур. — Мы смотрим на них, как на шоу.
— Она обнаружила повреждение, — сказал Колфелт, тыкая пальцем прямо в экран.
Нид.
Лицо женщины исказилось. К ней подплыл Клеменс, что-то спросил, неслышное за писком зуммера и помехами, Нид, похоже, выругалась в ответ. Сковелл уже забрался в свой скафандр и с чем-то ожесточенно возился. Клеменс окрикнул его, Сковелл мотнул головой.
— Сковелл отдаст ей скафандр, — убежденно сказал Монкур.
— Не Клеменс же… — кивнул Уордер.
— Делайте ставки! Делайте ставки, господа! — выкрикнул Ашер-Смит и повернулся к Уордеру. — Вам не приходило в голову переговорить с Тедом Тернером по поводу телевизионной трансляции?
— Вы много себе… — начал Уордер, но тут Троуп неожиданно для себя коротким ударом снизу в челюсть послал его лежать в угол комнаты. Ашер-Смит вцепился в полковника, ему помогли Колфелт и Монкур.
— Вы ответите, Троуп! — визжал Уордер, суча ногами в попытке встать. Он выплюнул на белый линолеум окровавленный зуб, скривился и повторил: — Вы будете отвечать!
— Успокойся, Гэвин, — шипел Колфелт, повисший на спине полковника. — Успокойся! С этой крысой мы разберемся позже.
— Это мой скафандр! Мой!
Сковелл бил себя рукой в грудь, где на табличке красовалось его имя.
— Он ей не подойдет!
— Берите мой, — предложил Клеменс.
Биолог посмотрела на него глазами, полными слез.
— А как же вы?
— Я попробую продержаться так. Дыхательный аппарат вроде бы цел, и если мне повезет…
— Я не могу… — прошептала Нид.
— Можете, Сибил. Можете.
Уордер выглядел плачевно.
— Вы сами виноваты, — сказал Ашер-Смит. — О таких вещах нужно предупреждать.
Представитель НАСА ничего не ответил.
— Мы преследовали иные цели, джентльмены, — сказал генерал Карриган. — Программа «Розы» была второстепенной, нас куда больше занимал проект «Часовщик». К тому же то, что вы ничего не заметили, уже по сути своей положительная оценка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
