Пора было заняться еще одним вопросом, буквально выводившим меня из себя. Вопросом парусных кораблей!
Я давно отчаялся, что Арнитиус построит то, что мне нужно. Похоже, забросил идею «Грааля» и сам мастер. Но это не было поводом опускать хвост. Перед своим низвержением я подкинул несколько идей и мотиваторов его подмастерьям. Сейчас я внимательно наблюдал, кто же из них наиболее перспективен для моих целей.
Лучше всего легли мои намеки на неокрепший тогда разум самого юного помощника знаменитого корабела. Найденная им берестяная грамота рассказывала о далеких морях, о бушующем океане и о невиданных землях, которые находятся где-то там, далеко за западным горизонтом: там дикари знают только один металл – золото и поклоняются кровавым богам, там непрекращающимся потоком льется кровь жертв на алтари… Этот текст был плодом больного воображения неизвестного автора глубокой древности. Но он очень удачно лег на подростковые фантазии тогда еще мальчишки на побегушках в мастерской Арнитиуса.
Никогда юный Рисус не прекращал мечтать о том, как когда-нибудь его нога ступит на неведомые земли. Как привнесет он свет истинной веры в черные души дикарей. Хороший, честный и такой романтичный юноша. Он идеально подходил для воплощения моего замысла. Было у Рисуса еще одно достоинство: ум, не такой острый, как у Ламира тин Каера, но точно незаурядный.
Когда я понял, почему Арнитиус не может построить требуемое судно, я прыгал от ярости несколько часов! Все оказалось донельзя просто. Лежало на самой поверхности! Мастер не мог понять, что для морского парусника нужна очень большая осадка по сравнению с привычными ему конструкциями. Он даже не задумался в этом направлении, потому как не смог перешагнуть стереотип: корабль обязательно должен заплывать в мелкие реки. К тому же глубины у основных портов Аркаха и континента вполне позволяли подойти кораблю даже с пятиметровой осадкой почти вплотную к берегу. А если догадаться о длинных пирсах, то вообще можно было забыть об осадке как о сдерживающем факторе.
Натолкнуть на идею глубоко сидящего в воде судна мне его не удалось. Как о стену горох, он игнорировал все намеки! Но нашелся тот, кто внял. Но когда Рисус пришел к старому мастеру со своей идеей, то был с позором изгнан и лишен звания подмастерья. Вот такие выверты иногда выдает судьба. Юноша принес корабелу ответ, над поиском которого тот провел почти всю свою жизнь, и что в итоге? Изгнание и поругание. Неисповедимы пути человеческого разума…
Рисус метался в поисках того, кто поможет ему построить корабль мечты. Но мало кто слушал двадцатиоднолетнего подмастерья, которого к тому же выгнали с предыдущего места работы. К кому он только не обращался: к купцам, к лордам, попытался даже получить аудиенцию у адмиралов и самого короля. Без толку. Слишком велико было влияние слова лучшего корабела на острове, никто не хотел давать деньги тому, кого прогнал Арнитиус. Слухи среди мастеров распространяются быстрее пожара в степи.
Я подглядел чертежи Рисуса. Надо сказать, в них было много дельного, он в должной мере развил идею каботажных парусников. Фактически парень хотел построить что-то очень близкое к каравелле, только с косыми «бермудскими» парусам да с пропорциями длины к ширине не один к трем, а скорее один к четырем с половиной. Ну и внутренняя конструкция – шпангоутов и прочих силовых элементов – была проработана лучше, нежели на древних судах Земли. Это уже благодаря моим чертежам «дромонов». Его судно было рассчитано из длины в тридцать два метра и соответственно имело водоизмещение в пятьсот пятьдесят тонн! Он не побоялся поставить более высокие мачты и увеличить осадку, поднять высоту бортов, а в остальном этот проект очень напоминал уже знакомые многим корабли верфей Арнитиуса. Самые большие ладьи несли максимум сто тонн, каботажники – триста – четыреста, так что пятьсот с лишним тонн измещения по его чертежам не были чем-то из ряда вон выходящим. Проект Рисуса был реальным, несмотря на многие примененные в нем новинки и на то, что осадка судна должна была быть более четырех метров. Если его обеспечить качественным материалом и хорошими мастерами, то парень построит то, что нужно мне. В чем же проблема? Как и большинство гениальных озарений, это могло никогда не увидеть мир по причине отсутствия финансирования. Сколько открытий, опередивших время, не было реализовано из-за того, что первооткрыватель не нашел средств для воплощения своей идеи, – не счесть…
2 мая 634 г. от Р. А. Восточный тракт Нигрисиса
Одетый в едва закрывающие тело лохмотья усталый путник остановился на привал. Он не мог позволить себе даже самую дешевую корчму. Залатанные не один раз сандалии в очередной раз подвели – порвался ремешок. Разведя костер из валежника под тенью одинокого дуба, странник зябко поежился. Несмотря на близкое лето, этот вечер выдался прохладным и ветреным.
Стиснув зубы, чтобы не стучали, юноша протянул ладони к огню. Еще полгода назад он и помыслить не мог, что станет бродягой. У него была хорошая работа, свой угол в мастерской. Теперь у бедняги не было ничего. И даже репутации не было, вернее, она была, и очень плохая. Никто не наймет его для занятия любимым делом. Конечно, с его опытом работы с деревом он легко найдет себе место в любой строительной артели, но не хотел Рисус строить дома. Путник, греющийся сейчас у костра, грезил иным – кораблями. Они были его манией, его мыслями, он жил ради мечты. Но в отличие от мечты своего учителя он заходил в своих фантазиях намного дальше. Парню было мало построить судно, способное свободно ходить по проливу. Он хотел намного большего – увидеть неведомое, те земли, которые скрываются за Западным океаном.
За полгода обивания порогов он растратил все свои запасы. Сейчас у Рисуса не осталось ничего, кроме лохмотьев, порванных сандалий, одной лепешки да заботливо сохраняемого свертка с чертежами. С тоской глядя в огонь, юноша думал, что зря все это. Никому не нужна его мечта. Зачем он идет в Винисис, его не то что на порог адмиралтейства не пустят, а даже в сам город. Он никто – бродяга, без роду и племени. За ним не стоит гильдия корабелов. Изгой. Немного согрев руки, юноша достал из-за пазухи последнюю лепешку.
– Кхе. – От раздавшегося за спиной старческого покашливания Рисус дернулся, потерял равновесие и руками угодил прямо в тлеющие угли. – Эх, ну что ж ты так неаккуратно-то, вьюноша.
– Э-э-э.
Реакция у Рисуса была хороша, и он вовремя успел отдернуть ладони, ожогов не было. И сейчас он с удивлением смотрел на сгорбленную старушку, которая всем телом опиралась на гнутую клюку. Как она смогла так тихо к нему подобраться?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
