– Дуду, далеко не убегай! Тут тебе не в лесу, это же священное место, – строго прикрикнул Лано на мартыша. – Смотри, выгонят нас, и в зоопарк больше не пойдем.
Мартыш не понял и десятой части фразы, но уловил интонацию и на секунду прижался к профессору, изображая из себя послушного и покорного воспитанника.
– Так что, Олег, последние вести и впрямь удивляют? – спросил Лано у Шергина. – Ты уверен, что там все так и было?
– Да, конечно. Взрыв развалил несколько этажей хранилища. И впрочем, это все, что он сделал. Обычный взрыв большой мощности. Ну, скажем точнее, никто не понял до сих пор последствий этого взрыва. От Трато даже пыли не осталось. И никаких новых проходов. Цад сейчас в смятении, пытается засекретить события. Ведь святыни пропали, писание вообще под сомнение поставлено. Мартыши активно занялись переносом товара. До сих пор никогда и нигде никто не видел, чтобы люди, жители Центрума, могли открывать проход. Но мартыши и не люди… И у пограничников сейчас просто сумасшедший дом. С одной стороны, мартыши самые настоящие контрабандисты, с другой… они-то ведь местные. Да и до сих пор неизвестно, что они в Центрум таскают. Видели их после переходов с заплечными мешками, но поймать не смогли ни одного. Да и ничего нового на рынок не поступало.
– Ну, я думаю, скоро все устроится. Я даже думаю, раньше моего возвращения, – ответил Батрид.
– Ну… – протянул Олег. – Надо дождаться ремонта хранилища. Чтобы не попасть после перехода под слой мусора. Если, конечно, вы хотите, чтобы я вас провел.
– А что, тяга к науке еще не прошла? – хитро глянул Лано на своего аспиранта.
– А вы как думаете?
– Я думаю, что я еще немного у вас побуду, вы ведь не возражаете? Мне еще надо во многом разобраться…
– Но ведь вам, Лано, никто не мешает быть здесь сколько угодно. И возвращаться сколько угодно. Мне обещали сделать для вас паспорт и московскую регистрацию. Виктор обещал, у него связи. Можете жить и здесь, и там. Пойдете на курсы вождения, научитесь управлять автомобилем, вы же об этом так мечтали.
– Я бы, конечно, предпочел мотоцикл, и желательно в Пустоши. Что может быть прекрасней гонки по плоскому, как стол, плато. Но жизнь на два дома в разных мирах не так проста, как может показаться, – сказал Лано. – Например, абсолютно все приходится покупать дважды, я о мебели. А в вашем мире нужны еще и холодильники, и всякие специальные печи. С одеждой то же самое, но если ты думаешь, что достаточно просто иметь два комплекта одежды на каждый сезон, то знай – это иллюзия. Все зимнее довольно быстро оказывается в одном месте, а ты в момент наступления зимы – в другом. С летним – такие же сложности.
– Так вы все-таки решились? – удивился Олег.
– Я сначала мечтал – буду переходить между мирами налегке. А что, не нужно с собой ничего таскать, все, по идее, должно быть и в точке старта, и в точке финиша. Но потом порассуждал и понял: ничего не выйдет. С ужасом думаю о жизни людей, у которых больше двух мест постоянного обитания… – ответил Батрид. – Но все эти слова имеют смысл, если ты, Олег, будешь мне проводником.
– А куда я денусь, – засмеялся Шергин.
Он прекрасно понимал, что слова Лано далеки от реальных мыслей, которые мучили профессора. И решил поменять тему.
– А как вы думаете, Центрум видно на небе? – Шергин на ходу поднял руку и провел пальцем, словно пытался коснуться далеких звезд.
Они остановились и стали смотреть на яркое звездное осеннее небо, словно впервые его увидели.
– Я даже не знаю… А может, все совсем не так? Может, мы видим не те миры, которые существуют? А впрочем, какая разница. – Лано надвинул капюшон так, чтобы освещение не мешало смотреть на небо. – Может, все, что мы видим, – это просто фонари на пути нашего перехода. Из мира в мир. Из вселенной во вселенную. Какая разница. Только вот есть у меня одна мысль, и она меня мучает. Ведь если опираться на идею Мультиверсума, мы не обязательно попадаем при переходе туда же, откуда ушли. Мы можем попадать в мир, который пусть на один атом, на один птичий вздох, но отличается от того мира, откуда мы ушли. Но не это страшно. А вдруг мы тоже меняемся с каждым переходом? Так же незаметно для нас и незаметно для окружающих.
– Вы правы, я вот никак не могу припомнить, ваш хвост был такой же пушистый в Центруме, как и здесь? – серьезно спросил Олег.
Лано на секунду замолчал, а потом не выдержал и громко рассмеялся, Олег тоже не выдержал.
– Олег, а ты знаешь, я вспомнил очень интересную вещь. – Лано попытался взять в руки кончик пояса, но в толстых рукавицах это было неудобно. – Помнишь ту самую книгу, с которой все началось?
– Конечно, юбилейное издание… – ответил Олег.
– Вот что интересно – в Центруме этой книги не существовало, пока ты ее туда не притащил.
– И что это значит?
– Это значит, что мы имеем дело с очень интересным парадоксом. – Лано поднял указательный палец, в варежках это выглядело забавно. – И кто знает, как этот парадокс разрешится в будущем. Пока будем считать, что мироздание нам помогло.
Дуду, которого сейчас никак не беспокоили человеческие проблемы, убежал далеко и уже две минуты пытался угостить мороженым полицейского. Впрочем, тот особо не возражал.
– Дуду, мальчик, перестань приставать к дяде! – забеспокоился Батрид.
Дуду встрепенулся и прибежал назад. Полицейский только покачал головой и пробормотал что-то вроде «Ну и понаехали… Интересно откуда…».
– Дуду. Девочка. Умница, – заявил мартыш.
Лано и Олег застыли от неожиданности.
Апрель – август 2012 годаПримечания
1
Х и р о п т е р о ф и л и я – опыление растений летучими мышами.
2
Periculum in mora (лат.) – промедление смерти подобно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
