Вскоре произошло первое, потом второе, третье и так далее, уже без счета, столкновения. Группы варваров подогреваемых многовековой, но вот уже столько лет не находящей нормального удовлетворения, взаимной неприязнью, бросались в бой с радостью. Порой градус азарта зашкаливал до самозабвения, и вожделенно подвывая, дикари убивали друг друга десятками. То есть, это пока счет жертв шел на десятки, все-таки сражались не основные силы, их черед еще не наступил, а передовые группы. Однако позднее, как д'Аранж справедливо предполагал, количество потерь могло перейти сотенный а может быть и тысячный рубеж.
Марисабель не показалось что дикарей много, их действительно было полно. В армии д'Аранжа насчитывалось почти полторы тысячи копий, примерно столько же обреталось и в армии «темного» колдуна. В бой пошли буквально все, кто мог носить копье и целиться из лука. Но не будь этого строгого лимита, д'Аранж был уверен, дикари легко развернули бы и многомиллионную резню.
Помимо собственного азарта здесь присутствовал еще и дополнительный фактор ожесточающий старых противников. Если раньше война велась исподтишка: выстрелил в спину — затаился; сунул нож между ребер — спрятался; застал врага спящим — убил; не сумел проснуться — значит это он тебя застал… ну и так далее. Теперь же, игра, если так можно выразится, получалась честная.
Д'Аранж наделил «своих» дикарей способностью обнаружения затаившегося противника, "темный маг" своих конечно тоже, и дикари с ликованием использовали открывшиеся перспективы. Старая добрая междоусобица, когда один труп в неделю это норма, а два уже достижение, канула в лету. Среди ухоженных деревьев и фигурно выстриженных кустарников разгорелась такая мясорубка, что д'Аранж только головой качал, поражаясь, откуда в людях, никогда друг друга прежде даже толком и не видевших, столько ненависти.
Пока же все для него шло хорошо. «Союзники» играючи освободили пару дополнительных секторов, выбив из них вражеские патрули, и, хотя это ничего пока не давало (занятое противником пространство по-прежнему было больше, расположение его выгоднее а, главное, схождение меридиан в его секторах гуще) но все-таки… И даже что касается потерь в живой силе, то они пока оказались пропорционально ничтожны. Все погибшие — дикари, ни единого латника из эскорта, и не заслуживали бы и упоминания если бы не одно, все то же, но… Обе стороны использовали магические аксессуары и вот тут то и проявилось превосходство изящных и изощренных технологий д'Аранжа над грубыми поделками Слэга-штрих. В схватках, при равном соотношении сил, «черные» дикари легко одолевали «белых» и приносили из боя богатые призы. Для себя, части тел давних врагов и их личные тотемы, а для Лорда-Протектора Парка трофейное оружие.
К сожалению волшебника (впрочем, не особенно сильному) оно мало чем отличалось от тех образцов, с которыми он уже имел возможность ознакомится, во время их первой стычки. «Темный» маг, то ли не успел обновить вооружение своей союзнической армии, то ли, по какой-то иной причине, вообще не собирался этого делать, однако факт оставался фактом — ничего нового для себя д'Аранж в захваченных предметах не обнаружил.
Постепенно, час за часом, перевес армии Лорда-Протектора становился все заметнее. Его бойцы неудержимо продвигались по всем фронтам, отгоняя уже слегка паникующих схизматиков. Сектор за сектором переходил из-под власти оккупантов, обратно, под контроль законного владельца. Порой это происходило даже быстрее чем планировалось. Бывало не успели в зону войти «черные», как «белые», спешно оставляли оккупированные территории и искали спасение, где-нибудь поближе к ставке Слэга-штрих.
Это становилось немного скучно, однако Марисабель неоднократно бывала в пекле сражений и прекрасно осознавала насколько быстро все может измениться. Чародею в этом отношении было значительно легче, ведь в то время как девушке приходилось пассивно наблюдать за едва заметными переменами на карте, то он руководил отрядами, направлял их, и это его отвлекало.
Как там бедняга Слэг-штрих? Что поделывает? У Марисабель мелькнула мысль, что для того что бы переломить ход сражения в свою сторону, ему придется пойти на экстренные меры, и сразу же подумалось — а не тем ли самым он сейчас занимается? И, как это водится, самые худшие опасения немедленно подтвердились. Произошло волнение эфира и к спаррингу магов присоединился еще кто-то.
На карте Парка, той его части, что пока контролировалась сорганазельским колдуном, нарисовался новый объект. Новый и, несомненно, крупный, раз уж его появление было зафиксировано как отдельное явление. Если проекции д'Аранжа и Слэга-штрих выглядели словно трехмерные кляксы, выпускающие во все стороны десятки нитей, каждая своего цвета, то этот «кое-кто» более всего был похож на уголек. Такой же черный с багровеющим в сердцевине пламенем, невесть как затесавшийся в эфемерную конструкцию виртуальной карты.
— А-а-а-а, — разглядев, что произошло, протянул д'Аранж с неопределенной интонацией.
Марисабель тоже пристально всматривалась в «уголек». Он ей сразу не понравился.
— А это что такое? — спросила она. — Надеюсь ничего серьезного?
Ее встревожила близость незнакомца к ставке темного мага. Определенно это был кто-то (или что-то) выступающий на его стороне.
— Трудно сказать вот так сразу. Если в двух словах то это снова демон, но на этот раз, действительно вызванный нашим недругом. И на этот раз он действительно вывел меня из себя. Нет, вы только подумайте, запускать такую мерзость в мой Парк… он должен был отдавать себе отчет, в том что это уже слишком. — д'Аранж призадумался, изучая что-то невидимое Марисабель, потом добавил. — Кстати, о моем обещании показать действительно страшного демона. Боюсь, придется выполнить его немного раньше, чем я рассчитывал. Не исключено что скоро он будет здесь.
— И что тогда? — встревожилась девушка.
Узнав в чем суть, она тоже стала бояться, что скоро рассмотрит демона (действительно страшного демона) во всех деталях. И может быть, познакомится с ним гораздо ближе, чем предпочла бы. А вот д'Аранж даже и теперь ничего не боялся.
— А может и не будет, — вместо ответа продолжал размышлять волшебник.
Он что-то выкрикнул и все вокруг: деревья, кусты, сама земля и даже воздух затряслось от чудовищного выброса энергии. Одновременно с этим карта замерцала, задергалась а, когда успокоилась, стало ясно, что это явление произошло и в других секторах Большого Парка. Может и не везде, но, по крайней мере, в том его участке, где расквартировался Слэг-штрих, он точно побывал. И, если для Марисабель и д'Аранжа торнадо прошло практически безвредно, то для «темного» колдуна его последствия оказались не в пример более разрушительными. Так, многие нити ауры Слэга-штрих стали напоминать не строгие, зловещие в своей функциональности магистрали, а скорее побеги вьюнка растущего по принципу куда получится и как придется. Более того, само пятно изображающее колдуна поменяло форму, превратившись из более-менее симметричной фигуры в скособоченную и усеченную пародию на самое себя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
