Они свернули в боковую улочку, покрытую пятнами света, который пробивался через отверстия в ставнях высоких окон. Из пивной доносился смех и звон стаканов. Они брели через завалы мусора, гниющего и зловонного. Над этой частью города висел отвратительный смрад нищеты и тлена. Сюда завоеватели вытеснили бездомный люд. Город, некогда великолепный, был разорен и опустошен, став заложником Федерации, его военной добычей, трофеем войны, которая закончилась, не успев начаться.
Дамсон остановилась, внимательно вглядываясь в пустынные улицы, сходящиеся на освещенном перекрестке, и, прислушавшись к отдаленным звукам, быстро перевела его через дорогу. Переулок, тихий и затхлый, как закрытый чулан, привел их на соседнюю улицу. Пар снова принялся размышлять о Мече Шаннары: каким образом проверить его на деле?
— Сюда, — прошептала Дамсон, юркнув в пролом в старой дощатой стене.
Они оказались в тесном помещении, похожем на амбар. Балки над их головами смутно проступали в бледных полосках света, проникающего сюда через щели в сырых дощатых стенах. Мукомольные машины осели, вросли в пол, напоминая животных, пригнувшихся перед прыжком, а ряды корзин зияли пустыми черными зевами. Дамсон провела его через все помещения — сапоги скользили по каменным плитам и сырой соломе. Остановившись у задней стены, она опустила руку, нашарила железное кольцо, вделанное в пол, и открыла потайную дверь. В слабом свете показалась лестница, ведущая в полную темноту.
Вспыхнула искра, загорелся факел. Слабое пламя осветило помещение, открыв взору низкий подвал, забитый старыми бочонками и ломаными корзинами. Она подала ему знак следовать за ней. Подвал оказался невелик. В стене его зияло отверстие. Дамсон нагнулась, просунула в него факел и шагнула в черный провал. Миновав несколько пересекающихся коридоров, они вошли в комнату, некогда служившую спальней. Там, куда не достигал свет факела, Пар с трудом мог различить марши старой лестницы.
— Здесь вечерок мы будем в безопасности, а может быть, и больше, — сообщила Дамсон, повернувшись к нему. Яркие зеленые глаза вспыхнули от осветившей лицо улыбки. — Не слишком уютно, правда?
— Зато безопасно, и этим все сказано, — ответил он, улыбнувшись в ответ. — Куда ведет лестница?
— На улицу. Но дверь заперта снаружи. Нам придется выломать ее, если потребуется уходить этим путем. Запасной ход — это удобно, чтобы не попасть в ловушку. И потом, никто не догадается искать нас за дверью со старым проржавевшим замком.
Он кивнул, взял у нее факел, поднял повыше над головой, осматривая помещение, а затем вставил в сломанную подставку для лампы.
— Это будет наш дом, — объявил он, сняв с себя Меч Шаннары и прислонив его к кровати: взгляд задержался на украшении, выгравированном на рукояти меча: поднятая рука с горящим факелом. — Интересно, не осталось ли в шкафу случайно чего-нибудь съестного?
Дамсон засмеялась.
— Едва ли. — Она подошла к нему, порывисто обняла, прижала к себе и поцеловала в щеку. — Пар Омсворд, — тихо произнесла она его имя. — Я люблю тебя.
Он крепко обнял ее, погладил волосы, чувствуя, как тепло ее тела обожгло его.
— Знаю, — прошептал он.
— У нас все будет хорошо. Он молча кивнул, уверенный, что так оно и будет на самом деле, а как же иначе.
— У меня в мешке есть немного сыра и хлеба, — сказала она, отстраняясь от него. — И еще немного эля, достаточно хорошего качества для беглецов вроде нас.
Они ели молча, прислушиваясь к треску и ночным шорохам дощатого дома. Несколько раз к ним пробивались голоса, но настолько далекие, что слов нельзя было различить. Закончив ужин, они бережно спрятали остатки, потушили факел, закутались в одеяла, улеглись на узкой кровати и мгновенно заснули.
На рассвете через трещины и щели в комнату проникли лучи холодного призрачного света, шум города стал громче и отчетливее — люди спешили по своим делам. Пар проснулся, чувствуя себя отдохнувшим впервые за неделю. Хорошо бы еще умыться, но спокойный сон — это главное. Усталости как не бывало. У Дамсон сияли глаза, сбитые за ночь волосы, казалось, даже сохраняют подобие прически. И Пар подумал, что самое худшее уже миновало.
— Первым делом нужно найти выход из города, — объявила Дамсон во время завтрака, сидя напротив у столика. Ее лоб прорезали морщинки — знак решимости. — Нам не следует вести себя так робко.
— Жаль, что мы ничего не можем узнать о Кроте.
Она кивнула, отведя взгляд в сторону.
— Я искала его, когда уходила. — Она покачала головой. — Крот находчив. С ним не так просто разделаться.
«Но только если на тебя охотятся не порождения Тьмы», — едва не сказал Пар, но передумал и промолчал.
— Что мне делать сегодня? — спросил он.
— То же, что всегда. Замрешь на месте. Они еще не знают обо мне, только о тебе.
— Ты полагаешь?
Она вздохнула.
— Да. Именно я должна найти дорогу из Тирзиса. За его стенами мы сможем узнать, что случилось с Падишаром и другими.
Он скрестил руки на груди и откинулся назад.
— Я считаю, что мне не следует без толку торчать здесь.
— Иногда ожидание бывает самым лучшим делом, Пар.
— Не хочу отпускать тебя одну. Она улыбнулась.
— А я не хочу оставлять тебя здесь одного. Но это необходимо для нас обоих, мы должны торопиться.
Она натянула свой длинный плащ, одеяние фокусника: Дамсон появлялась на базарных площадях и показывала фокусы детям, делая вид, что ничего не изменилось. Из прохода, который привел их в убежище, проник слабый луч света, и, махнув на прощание рукой, она растворилась в пустоте.
Остаток утра он провел беспокойно, шагая взад и вперед по своему тесному убежищу. Один раз он вскарабкался на верх лестницы, ведущей на улицу, проверил замок на двери и убедился, что тот в полном порядке. Когда наступил полдень, он поел, достав кое-какие крохи из мешка Дамсон, растянулся на постели, намереваясь вздремнуть, и крепко заснул.
Когда он наконец проснулся, свет приобрел уже серебряный оттенок — день быстро переходил в сумерки. Какое-то время он лежал, сонно моргая, но, сообразив, что Дамсон еще не вернулась, а отсутствовала она почти десять часов, вскочил, полный тревоги за нее. Возможно, она заходила и ушла снова? Нет, этого не могло быть. Она бы разбудила его. Да он и сам бы наверняка проснулся. Что же произошло? И что ему предпринять?
Несмотря на тревогу, он не мог заглушить чувство голода и решил доесть остатки сыра и хлеба. В закупоренной фляжке осталось немного эля, но он был теплым и имел неприятный вкус.
Где же Дамсон?
Пар Омсворд с самого начала знал, что выходить отсюда рискованно, что Дамсон Ри, выходя в город, каждый раз ставит на карту свою жизнь. Если Крота взяли, то они могли заставить его говорить. Тогда безопасные места окажутся под угрозой, ей будет худо. Если же захватили Падишара, то уже не осталось никаких секретов. Пар знал — все очень рискованно. И пытался убедить себя, что привык рисковать. Но каждый раз, выходя из сточных труб, обнаруживал, что не готов к таким передрягам. Он понял, что боится.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
