та хочет того же. Эйс сам не мог точно сказать, почему он так и не вытащил шкатулку из кармана. Безоблачная картинка дала трещину именно там, на краю принятия такого важного решения. Может быть в тот миг, когда Нера рассказывала, какой видит себя через двадцать лет и он не смог представить рядом с ней себя. Или, может быть, в тот миг, когда обнаружил, что воображаемая сцена предложения вызывала намного большее сердцебиение, чем оттягивающая карман шкатулка тут, в реальности. Сейчас же, доставая шкатулку и стряхивая с нее пыль трис с удивлением понял, что… радуется. Браслеты были красивы и он был уверен, что они понравятся Тайлин. Она обрадуется и он уже был рад тому, что она будет рада. Глупость, конечно.
Про клятву он не думал, да и сложно что-то придумать в пути с третьего этажа на первый. Но слова сами сорвались у него с губ. Непривычно неловко, со смущением, которого он сам от себя не ожидал. И произнося их, Эйс понял, что говорит от чистого сердца. У них с диа Тайлин не было ни одного свидания, не было дрожи в пальцах и первых взглядов. Он не писал диа писем, не думал он ней в тихие минуты, но при этом доверял ей так, как только мог доверять. Это доверие проросло в нем незаметно и стало для самого мага неожиданным сюрпризом. Логически ему не было никакого обоснования, и все же это было так.
Когда Тайлин говорила свою клятву кровь стучала у Эйса в ушах. Трису казалось, что он почти ничего не услышал, хотя он знал, что это не так. Что потом он без труда вспомнит слова и проанализирует свое нежданное и неуместное волнение.
Эйс потер лицо руками, встал и подошел к окну. За ним, ожидаемо, невозможно было что-либо разглядеть, поэтому маг просто прижался лбом к прохладному стеклу.
Что пошло не так? Тайлин танцевала с Кейсо, оживленно беседовала с ним, была рада ему? Так и у него была интересная беседа с диа Дейлен — девушка оказалась неглупа и весьма рассудительна. Кейсо смотрел на Тайлин дольше, чем полагалось бы по правилам приличия? Трис уже понял, что Кейсо нравится диа. Но кроме задержки взгляда трис Кейсо ничем не позволил себе выйти хоть за краешек приличий. И все же Эйса грызло неприятное чувство. Что, если Кейсо решил отомстить за свою сестру? Что, если Тайлин это способ? Причем, способ, отвечающий взаимностью? Думать так про человека, которому ты готов был доверить прикрывать спину было мучительно. А еще была диа Миам, хищной птицей следившей за всеми. И надо было поддерживать разговоры и образ счастливого жениха, а вместо этого маг то и дело проваливался в свои мысли.
А потом появилась Нера. Ее голос, запах ее волос, ее глаза и ямочка в уголке губ, когда она улыбалась. Уверенность в каждом жесте, в себе, в том, какую реакцию она вызывает у окружающих. И воспоминания, казалось, давно запертые, накрыли его с головой. Непростительно.
Он представлял Неру гостям, а сам видел ее кожу, на которую падал отсвет огня в камине там, в прошлой жизни. Снова ощущал пальцами шершавую крышку шкатулки, в которой лежали браслеты. Браслеты, один из которых теперь на его руке, а второй на запястье Тайлин. Отсветы «огоньков», падающие на ее лицо, когда она, такая сосредоточенная, сидела в библиотеке с книгой. Ее отражение в лабиринте, с Кейсо за спиной. Ее наклон к нему в танце. Пальцы, гладящие Дичку, это странное и до удивления преданное порождение Каменного пролеска. Спокойная готовность выслушать его и услышать. Тепло от кожи диа.
Маг вздрогнул, чуть не расплескав вино, которое наливал для Неры. Кажется, Тайлин уже пригласила ее к столу? Внешне невозмутимая, доброжелательная невеста мага, делающая вид, что все происходящее не задевает ее ни капли и не должно задевать. Бокал был налит почти до краев — с точки зрения правил совсем недопустимо, но когда Неру волновали такие мелочи?
Эйсу показалось, словно именно здесь и сейчас он по-настоящему шагнул с берега на берег. Нера осталась там, на другом берегу и он мог от души пожелать ей счастья и удачи. А вместе с этим пришла и подозрительность. Магу самому было противно от нее, но он не мог отделаться от мыслей: а что, если визит Неры не случаен? Зачем она пришла? Склонить его снова к себе, чтобы… что? Она не могла не понимать, что он никогда не откажется от невесты, опозорив ее. И не заведет любовницу.
Эйс всматривался в лицо трисы.
Стыдно, маг. Позорные, недостойные мысли. В отличие от тебя, Нера давно отпустила ваше общее прошлое и действительно нашла время пожелать тебе добра. Тебе и твоей невесте.
Маг встретился взглядом с Тайлин и его обожгла темнота, которую он там увидел. В тот же момент он понял, что диа Миам только что подняла в их честь бокал с вином и поспешил ответить тем же. Нужно было взять себя в руки, дать Тайлин понять, что он здесь, рядом с ней, но Эйс то и дело проваливался в свои мысли. Вино немного притупило остроту внимания и маг никак не мог объять картинки в своей голове, в которых Нера была то подсвечена светом, как воспоминание из прошлого, пришедшее с добрыми намерениями, то затенена, едва подозрительность снова поднимала в нем голову.
Да как вообще он дошел до такого, чтобы подозревать все, всех, почти каждого, не формулируя даже, толком, за что и почему?! Может, он просто начинает сходить с ума рядом с Краем?
А кожа Тайлин пахла сладким тестом, боги знает почему Эйс вдруг так остро это чувствовал. К счастью, Нере пора было уезжать. Трис с готовностью вызвался исполнить ее просьбу и проводить трису к Краю — ему было необходимо увидеть, как она поведет себя наедине с ним. По тропинке спускались в тишине, Нера лишь раз оперлась на руку мага, едва не поскользнувшись. У начала Края она остановилась и какое-то время так же молча разглядывала его.
— Знаешь, а здесь он другой, — сказала она, наконец.
— В каком смысле?
Нера перевела на Эйса задумчивый взгляд.
— Более живой. Не знаю, как точнее сказать. Может, ты и сам это замечал?
Маг пожал плечами.
— Ты забываешь. Мне не с чем сравнивать.
Нера подошла ближе к магу, все так же задумчиво глядя на него.
— Или, может быть, мне так кажется, потому что ты рядом? — триса прикоснулась пальцами
