— Вода Дьявола подает свой голос, — пояснил Виннету. — Сейчас начнет плеваться Пасть Ада. Отойдем, чтобы ее плевки случайно не попали в нас!
Виннету давно знал, что оба кратера связаны между собой, поэтому отвел своих людей подальше. Вскоре Вода Дьявола перестала бушевать, и теперь апач мог услышать боевой клич тридцати шошонов и апсарока, которые как раз в тот момент бросились на сиу.
Все, что он предсказывал, теперь сбывалось. Пасть Ада начала свое извержение точно так же, как и вчера вечером, когда его люди появились здесь. Среди грома и шипения вверх взметнулся водяной столб, и его разлетающиеся на огромной высоте струи дождем хлестанули по округе. Благодаря разбушевавшейся стихии Виннету и его люди получили великолепное укрытие, поскольку стремящиеся сюда сиу не могли пока видеть скрывающихся позади гигантского фонтана шошонов. Виннету как можно дальше отогнал своего жеребца в сторону, чтобы иметь возможность наблюдать все, что происходило ниже по течению. Он увидел, как враги обратились в беспорядочное бегство, гонимые поистине паническим страхом.
— Они там! — крикнул вождь апачей. — Когда я дам знать, выходите из-за плюющейся Пасти Ада и не дайте им уйти вниз, между нею и рекой. Их нужно направить влево, в долину, к могиле их вождя. Но не стреляйте. Один только страх загонит их туда!
Тем временем сиу, бегущие впереди, уже были совсем близко. Они действительно хотели ускользнуть вверх по реке. Но Виннету уже обежал фонтан сзади. Его боевой клич резко зазвучал в утреннем воздухе, и шошоны подхватили его. Сиу, увидев, что путь отрезан, быстро повернули коней. Им ничего не оставалось, как искать спасения в скальной котловине.
За передними рядами удирающих показался тесно сплоченный клубок всадников. Апач не мог узнать сразу тех, кто там был. Но через несколько мгновений стало ясно, что несущаяся галопом масса состояла как из краснокожих, так и белых. Ядро ее образовывали вождь огаллала, Гроза Медведей и Хромой Фрэнк.
Привязанные к лошадям пленники, как уже упоминалось, пытались, насколько могли, повернуть животных навстречу освободителям. Прозвучал яростный крик в несколько голосов. Его издали Мартин Бауман, Вокаде и Боб, первые двое из которых уже были освобождены от пут. А кричали они, потому что увидели: вождь сиу уводит с собой старшего Баумана. Фрэнк среагировал сразу; он огляделся. Его взгляд упал на сиу, и он тотчас понял, в какой опасности оказался Охотник на медведей. Фрэнк, все еще связанный, быстро и резко повернул своего коня одним лишь нажимом шенкелей и осадил его перед негром.
— Разрежь веревки, Боб! Освободи меня! Быстрее, быстрее! — не кричал, а дико орал он.
Боб мгновенно подчинился приказу, а Фрэнк спрыгнул с лошади, вырвав у одного из застреленных Олд Шеттерхэндом сиу из-за пояса томагавк. Тут же он снова влетел в седло и помчался вперед, вслед за вождем.
У Боба коня не было. Мартин и Вокаде не могли оказать помощи старому Бауману: собственные руки и ноги не слушались их после крепких веревок. Единственное, что они могли сейчас сделать, это орать изо всех сил. Тем самым они привлекли внимание Джемми. Тот огляделся и в ужасе заорал в ухо своему длинному другу:
— Дэви, назад! Сиу уводят Баумана!
И тут перед ними возник Боб, уже разрезающий их веревки. Джемми выхватил у него нож и галопом погнал лошадь за саксонцем, а Дэви без оружия помчался за ним.
В этот момент промчались мимо шошоны и апсарока, последовавшие за друзьями и врагами, а Олд Шеттерхэнду, ведущему под уздцы оставленного Бобом коня, удалось, наконец, верхом на своем жеребце достичь берега.
Никто в суматохе не обращал на него внимания, но от него ничто не ускользнуло.
— Вот твой конь и твой мушкет, бравый Боб, — крикнул он, бросая негру поводья и оружие. — Освободи тех, кто еще связан. А потом веди их всех сюда.
Зарядив свое разряженное ружье, охотник поспешил дальше. До сих пор у него не было ни секунды времени, чтобы позаботиться об оружии, потому что сразу после двух выстрелов, убедившись, что его пули не пролетели мимо, Шеттерхэнд как можно быстрее стремился добраться до левого берега реки.
Теперь земля между Пастью Ада и Водой Дьявола напоминала поле брани. Индейцы и белые кричали изо всех сил. Из беглецов никто ни о чем не думал, кроме собственного спасения. А освободившиеся белые, шошоны и апсарока мчались вперед, не стреляя по врагам, ибо сейчас у них была лишь одна цель — освободить Баумана.
Олд Шеттерхэнд высоко поднялся в стременах, закинув за спину штуцер, и сжал в руке двустволку. Он оказался позади всех, но его жеребец несся так стремительно, что почти касался брюхом земли, и очень скоро настиг апсарока и пятнадцать шошонов.
— Только без спешки! — крикнул Олд Шеттерхэнд, обгоняя их. — Нужно загнать сиу в котловину! Там, наверху, стоит Виннету. Он не позволит им проехать мимо. Ни один из них не должен ускользнуть. Но не убивайте их!
И он проскакал дальше, мимо друзей и отставших врагов. Копыта его коня почти буквально «поглощали» дорогу. Нужно было во что бы то ни стало добраться до Баумана, прежде чем могло произойти несчастье.
Лошадь маленького саксонца была явно не из рысаков, но Фрэнк ревел так яростно и так работал топорищем своего томагавка, словно это были крылья мельницы, мчась вперед с бешеной скоростью. Долго, конечно, так он выдержать не мог, и это было очевидно.
Все же ему удалось настичь вождя сиу-огаллала. Он поравнялся с ним, занес томагавк для удара и крикнул:
— Собака, иди сюда! С тобой покончено!
— Чи-га ши ча лег-ча!151 — пробормотал вождь, язвительно усмехнувшись.
Он повернулся к Фрэнку и отбил его удар голой рукой; оружие выскользнуло из руки саксонца. Сиу тут же выхватил из-за пояса нож, чтобы пырнуть им бывшего «слугу леса» и сбросить его с седла.
— Фрэнк, берегитесь! — крикнул Джемми, изо всех сил погонявший своего коня, чтобы догнать земляка.
— Никаких страхов! — отозвался малыш задорно. — Меня так легко не укокошит ни один краснокожий!
Он придержал свою лошадь и тем самым избежал ножа краснокожего, а потом одним махом смело перепрыгнул из своего седла прямо на круп чужого коня, тотчас обхватил Тяжелого Мокасина сзади и прилип к нему, накрепко прижав его руки к телу.
Вождь зарычал, как зверь. Он попытался освободить руки, но это ему не удалось, Фрэнк сдавил его изо всех сил.
— Отлично! Не отпускайте его! Я иду! — выкрикнул Олд Шеттерхэнд.
— Тогда поторопитесь немного! — кряхтя, ответил ему Фрэнк. — Расплющить такого парня — это вам не шутка!
Все произошло молниеносно, гораздо быстрее, чем можно об этом рассказать. Огаллала продолжал держать в правой руке нож, а в левой — поводья лошади Баумана. Он дергался и, как уж, извивался во все стороны — все напрасно! Из объятий Фрэнка вырваться ему никак не удавалось.
