— Есть и то хорошо. Слушайте сюда. И передайте другим, кто сейчас не слышит. Я командир отдельного истребительного батальона Красной Армии. Временно мы находимся на территории, захваченной противником, но идём на соединение с частями Красной Армии. Не смотрите на нашу форму — это трофеи для дела. Кто желает продолжить борьбу с захватчиками — выходи строиться на дорогу. У кого кишка тонка, кто забыл о клятвах и долге, кто не желает боя — скатертью дорога. У вас сейчас есть возможность выбрать. Только сейчас. Кто вольётся в наши ряды — выбора у них уже не будет. Мы регулярная часть с соответствующей дисциплиной. Кто нарушит хоть один пункт устава или мой приказ — меры принимаем в соответствии с о временем и обстановкой.
Никто ничего не ответил мне, но тёмная толпа передо мной нарастала.
— Я не обещаю вам, что все вы останетесь живы. Но возможность отомстить и смыть позор плена в бою всем будет предоставлена. Или погибнуть с честью, как защитникам Родины, а не как скоту за забором.
— Веди, командир! — сказал опять тот же седой.
— Командиры, коммунисты и комсомольцы — подойти ко мне!
Их было немного. Я им представил Кадета и тут же свалил на него процесс формирования и перераспределения людей. Сам занялся другим.
Прискакал гонец от Шила. Парень коня раздобыл и ловко скакал на нём без седла и даже без сбруи.
— Командир? Где командир? — заорал он ещё издали. И правильно — а то стрельнули бы, на всякий случай. Но всё одно держали на прицеле — в сумерках силуэт его был хорошо виден, но не лицо. А голоса никто не узнал.
— А какой командир тебе нужен, казачёк?
— Медведь мне нужен!
— Это ты в лесу поищи, тут люди одни.
В ответ всадник разразился трёхэтажным матом, из словесных его построений бойцы узнали о наличии у себя непредвиденных мутаций в самых неожиданных местах, о том, что Медведь «переконтужен слишком» и «слегка» недострелен.
— О, это точно наш. Сюда правь свой транспорт.
Вестовой доложил, Что захвачен склад нашего стрелкового оружия, который немцы видимо собирали по местам боёв, но ничего пока не делали с ним. Склад сейчас обороняли «Лешие», но долго им не продержаться.
Я обратился к вновь освобождённым:
— Представилась возможность вам вернуть себе оружие в бою. Способные сейчас вступить в бой — за мной. Остальные — стоят на месте. Кадет, веди их ранее оговорённым маршрутом. Да, всем снять трофейную форму — друг друга перестреляем!
Оказалось, многие военнопленные работали на том складе. Сортировали собранное оружие, немного чинили, раскладывали кучками. Поэтому знали планировку склада. А склад был — пустырь под открытым небом, обнесённый забором из колючей проволоки. Жаль, что патроны хранились отдельно, но где — никто не знал. Очень предусмотрительная мера предосторожности со стороны немцев. Что толку от оружия без боеприпасов?
Быстро провели импровизированное разделение на подразделения («Вы, трое, за мной! И вы тоже!»). Отряды наскоро превратившихся во взводы моих троек потопали к городу.
— Кадет, где моя одежда?
Кадет откинул брезент на повозке, открыв мои шмотки. Я гауптманским кителем, насколько получилось, обтёр грязь с тела и одел своё. Молодец, Миша — всё почти сухое, а то я уже порядком продрог. Доложили о потерях: один погиб, четверо ранены, хорошо, что легко. Все пострадали от того пулемёта, чтоб ему… Погибший хоть не мучился — сразу в голову.
— Что делать с пленным?
— С пленным? И давно мы пленных берём? — удивился я.
— Тут с ним петрушка получилась. Его прикладом приголубили, а потом он чуть не ушёл.
— Это как так?
— А он по нашему шпрехает, а форма на нас на всех одна. Хорошо наши пленные его опознали, наваляли ему и притащили. Гауптман целый!
— Оно-но как! Всё чудесатее и чудесатее. Ладно, вяжите его. С собой возьмём. Потом разберёмся, как это он по нашему шпрехает. А что это они его не добили?
— Говорят, нормальный был. Не лютовал.
Тут подошёл давешний Седой с десятком освобождённых.
— Товарищ командир, разрешите обратиться?
— К пустой голове не прикладывают. Что у вас?
— Я майор Херсонов, это проверенные товарищи. Нам приходилось работать на том сортировочном складе и есть кое-какие соображения по возможному месту хранения боеприпасов наших калибров. Разрешите проверить!
— Это дело нужное, — кивнул я и протянул Херсонову свой МП-40 и два магазина. — Я тебе дам своего человека, знающего наш дальнейший путь. Если всё сложиться неудачно, он вас выведет в точку рандеву. Дерзайте! От вас будет многое зависеть. Иванкин! С ними!
— Есть!
Я застегнул разгрузку, взял «папашу», хлопнул Кадета по плечу:
— Уводи, Миша, тылы. Аккуратней!
— Постараюсь.
До пустыря добрался без происшествий, встретив лишь два раздетых трупа — освобождённые выпотрошили. На пустыре — колгота. Оборванцы носились меж куч оружия хватая всё подряд. Пришлось поорать. Они же тащили станковые пулемёты Максим. Куда, блин, их? Весят больше пяти пудов, боеприпас расходуют вагонами. Бросили и миномёты. А вот ручные пулемёты, автоматические, самозарядные винтовки, автоматы приказал брать даже неисправные — может на запчасти сгодятся. Но этих видов оружия было немного. Основная масса — трехлинейки. Тоже годиться. Бойцы обвешивались оружием, как новогодние елки — для себя, для того парня, ну и про запас.
А майор нашел склад боеприпасов. Туда мы и направили свои стопы. На этом складе оставили лишь небольшую группу — они обливали кучи с оружием горючим, бочки которого прикатили шиловские, и поджигали — так не достанься же ты никому!
Склад боеприпасов был так же под открытым небом. И здесь уже шёл бой. Мы ударили противнику во фланг. Дерзкой штыковой атакой (незаряженные винтовки — это просто пики) отбросили немцев, закрепились и началось потрошение ящиков. Когда бойцы пополнили боезапас, Херсонов повел людей в атаку, отогнав немцев ещё дальше. Потом ещё атака, теперь под моим началом — отбили реммастерские, где стояли распотрошённые три немецких танка, два наших, несколько бронетранспортёров и десяток машин. На ходу был только один БТР. Сняли с них всё более или менее ценное, с помощью трофейной брони отбили контратаку. Погрузили трофеи в годный Ганомаг, остальную технику и помещения подожгли.
Среди освобождённых нашёлся механик-водитель и один командир танка — они и стали экипажем БТР. Я отослал их на склад под загрузку.
В это время прибежал вестовой от сапёров, что контролировали мост. К мосту подошла колонна автомобилей под охраной броневика с мелкокалиберной, но автоматической пушкой. Их подпустили поближе и грузовики расстреляли в четыре пулемёта. Броневик с ходу влетел на мост, пришлось взрывать вместе с ним. Взрыв ещё и поджёг облитый керосином мост. Шесть наших бойцов оказались отрезанными на том берегу, но решили не переплывать реку, бросив пулемёты, а принять бой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
