12 августа 1857 года послушник Сергий указом консистории определен был в число скитского братства, а в начале 60-х годов пострижен в рясофор. К концу 1860 года отец Флавиан, будучи уже иеродиаконом, по распоряжению начальства оставил пономарскую должность, и Сергий после него сделан был главным пономарем. Послушание это он проходил более 25 лет, до самого иеромонашества, и притом с таким усердием и тщательностью, что поистине мог служить примером для всех пономарей. Во всякое время при нем была такая чистота и опрятность в храме Божием, что как будто он нарочно готовился к какому празднику. Впрочем, в это время он только и знал одно пономарское послушание; а ходить за садом и цветами приставлены были уже другие люди. По любви к чистоте и опрятности он не раз своими руками, конечно, при помощи других, тщательно отмывал закоптелые от каждения ладаном стены и потолок в церкви; на каковой труд последующие за ним пономари уже не решались.
26 октября 1866 года отец Сергий пострижен был отцом игуменом Исаакием в мантию и получил новое имя — Савватий. 31 декабря 1872 года он посвящен был в Калуге архиепископом Григорием в сан иеродиакона, а в 1878 году 31 декабря, тоже в Калуге, — в иеромонаха. Летом следующего 1879 года вздумали в монастыре промыть закоптевшую от ладана теплую церковь во имя Казанской иконы Божией Матери. Сам ли иеромонах Савватий поревновал принять участие в этом труде или, может быть, приглашен был начальствующими, неизвестно. Но только случилось тут несчастье. Промывание должно было начаться с потолка. Для того поставлены были подмостки, но, по недосмотру строителей, не совсем прочные. Потому, когда отец Савватий вместе с другими трудившимися братиями взобрался на эти подмостки, они обрушились. Все на них находившиеся, конечно, попадали на пол, но иные зашиблись, и только. А отцу Савватию свалившаяся сверху доска раздробила одну ногу в самом суставе около ступни, так что из раны по времени выпадали малые осколки кости. Да кажется, поврежден был при этом и крестец. Отца Савватия тотчас же снесли в монастырскую больницу. Приглашен был из ближней деревни Стенино опытный костоправ, который и связал ему ногу в лубки. А смотритель больницы, монах Филарет, и сам принимавший участие в трудах по церкви и тоже пораненный, хотя несколько легче, постоянно прикладывал лед к его ране и тем не дал возгореться антонову огню. Месяцев восемь пробыл отец Савватий в больнице и только в 1880 году на 5-й неделе Великого поста вышел из больницы. А в Великую Субботу мог уже участвовать в соборном служении Божественной литургии. Но хотя нога его и зажила, однако уже до самой кончины не давала ему полного спокойствия. Часто ощущалась в ней боль, особенно когда, бывало, отслужит он литургию; и ходил по большей части, опираясь на палку. В последние же годы жизни отец Савватий сильно страдал от своей больной ноги. Незадолго до кончины он принял постриг в схиму и скончался мирною христианскою кончиною 9 августа 1895 года, напутствованный в жизнь вечную всеми христианскими Таинствами. Всего жития его на земле было 62 года.
Монах Савватий
(†24 декабря 1833 /6 января 1834)
Из дворовых людей. Первоначально жил несколько времени в рославльских пустынных лесах Смоленской губернии вместе с монахом Досифеем и другими пустынниками. В 1821 году, когда живший в тех же рославльских лесах монах Моисей (впоследствии оптинский настоятель) с родным своим братом Антонием (впоследствии скитоначальником), привлеченные любовью Калужского епископа Филарета (впоследствии митрополита Киевского), прибыли в Оптину пустынь для устроения при ней скита, прибыл вместе с ними и отец Савватий, который был некоторое время у скитоначальника отца Анатолия келейником.
Одновременно с вышеупомянутым послушником Георгием заболел он холерой и в один день, то есть 24 декабря 1833 года, преставился ко Господу из жизни сей временной, прожив в скиту 12 лет с лишним. А всей его жизни было 52 года.
Схимонах Сергий (Пономарев)
(†7/20 апреля 1881)
В миру Стефан Никитич Пономарев, родной брат бывшего скитоначальника иеросхимонаха Илариона [77] (скончавшегося 18 сентября 1873 года), сын рядом погребенного с ним его родителя Никиты Филимоновича Пономарева, в монашестве монаха Нифонта, из саратовских купцов. А прежде был, как и родитель его, крепостной господ Ширинкиных, затем вольноотпущенный и купец. Был в свое время женат и очень счастлив своим подружием. Бывши крепостным человеком, ездил со своим барином за границу: был в Италии и, сопровождая барина, всходил с ним на вершину огнедышащей горы Везувия. Там он видел громадных размеров огненное озеро. Высоко вздымались на нем наподобие морской волны волны огненные. Страшно было смотреть на эту адскую картину. Между прочим, в виду их [78] какой-то господин, должно быть разочарованный жизнью, бросился в эту бездну и мгновенно в ней бесследно исчез.
После смерти своей супруги Стефан Никитич прибыл в Оптину пустынь, где уже давно подвизался младший брат его, вышеупомянутый иеросхимонах Иларион, с намерением поступить в число братства оного монастыря. Был отцом настоятелем принят на жительство в монастырь, и так как в миру был хороший портной, то и определен в монастырскую рухлядную закройщиком. В первое время своего пребывания в святой обители, должно быть, он очень скучал по своей супруге, так как не мог без слез вспоминать о ней и потому, вероятно, имел немощь по временам лишнее выпивать. По этой-то, кажется, причине еще при жизни своего брата, уже болящего и доживавшего свой век скитоначальника отца Илариона, Стефан Никитич, теперь уже монах рясофорный, в 1872 году 27 августа переведен был из монастыря в скит, где надзор за ним был построже и где он уже не предавался винопитию до самой своей кончины. Характера он был тихого. Никто из братий не видел, чтобы он с кем-либо поссорился или кого-либо обидел.
Уже будучи в преклонных летах, он никогда не пропускал ни служб церковных, ни скитских молитвенных правил. Сему, впрочем, очень способствовало его крепкое телесное здоровье. О простуде он и понятия не имел. В раннее, например, весеннее время, в апреле месяце, когда снег только начинает сходить и когда в скиту, окруженном со всех сторон лесом, в особенности бывает слишком сыро, отец Стефан, утром, напившись горячего чаю, разогретый и потный выйдет на крыльцо в одном балахоне и с открытой лысой головой. Поглаживая по голове рукой, начнет говорить: "Ах, как прекрасно! Как прохладно!". Кто-то из монахов заметит ему: "Отец Стефан! Простудишься!". Только ответит: "Во!.. выдумал, что сказать, язёвый лоб" (от слова "язь" — рыба). Язёвый лоб — это у него были шуточно-бранные слова. Вообще, он до самой своей смерти не болел. И только в последний год его жизни заметно было, что лицо его начало принимать мертвенный цвет. В ноябре 1873 года келейно пострижен был в мантию, при чем ему дано было имя Сергий.
При жизни старика отца Сергия пришел в монастырь его родной сын, по имени тоже Сергий. В монастыре был принят в число братства, там жил, там и скончался.
Незадолго до своей смерти отец Сергий, любивший в свое время с братиями пошутить, неожиданно начинает говорить: "Что это я? Восьмидесятый год живу на свете и никогда редьку с медом не ел. Нужно попробовать". И покушал. Говорил, что кушанье не противное.
В феврале 1881 года отец Сергий заболел и пострижен был в схиму. Перед самой кончиной, лежа уже на смертном одре, он чувствовал сильный жар в груди и говорил: "Ох, терпенья нет, все равно как огненные уголья насыпаны в моей груди". Но вот ходивший за ним монах, по совету понимавших людей, наложил ему на грудь холодный компресс, и страдалец тотчас почувствовал успокоение. 7 апреля того же года, во вторник Страстной недели, в третьем часу пополудни отец Сергий скончался мирно христианской кончиной с напутствием всех Святых Таинств на 80-м году от рождения. Чин погребения, или отпевание тела, совершил иеромонах Агапит в Великий Четверток после часов, а предал земле тело покойника новый скитоначальник иеромонах Анатолий после литургии.
Через несколько дней после погребения схимонаха Сергия скитский иеромонах Нектарий (в то время бывший еще рясофорный монах Николай) имел во сне замечательное видение. "Вижу, — сказывал он, — отца Сергия и в то же время очень хорошо знаю, что он скончался. Спрашиваю: "Отец Сергий, ведь ты умер?" Отвечает: "Да, умер, но только телом". — Спрашиваю еще: "Ну, каково тебе там?" Отвечает: "Да слава Богу! Милость Божию получил, но только я нахожусь в общем помещении. А кто подвизался усердно в земной жизни, у тех уж какие красивые домики!". Тем сновидение кончилось".
Схииеродиакон Сергий (Трунов)
(†31 августа /13 сентября 1884)
В миру Симеон Феодотович Трунов, сын помещика Курской губернии Щигровского уезда Феодота Саввича, имение коего было в селе Большие Щигры. Прибыл в Оптину пустынь в 1833 году вместе со старшим братом своим Павлом. Оба они ушли в монастырь тайно от родителей, которые немало поскорбели о сем, но впоследствии, узнавши, что дети их поступили в святую обитель на служение Богу, простили им это спасительное своеволие. Павлу в то время было 20 лет, а Симеону не более как лет 16. В скит ли прямо поступил Симеон или предварительно в монастырь, достоверно не известно, но только в сороковых годах прошлого [XIX] столетия он по спискам уже показан в числе скитских насельников. Так как он поступил в обитель в очень молодых летах, то и долго ему пришлось ждать приуказки. Она последовала только 4 декабря 1853 года. А в 1857 году 7 сентября он пострижен был в мантию с получением нового имени — Сергий. 17 августа 1862 года посвящен был в иеродиакона, но с февраля 1873 года, по случаю потери голоса, церковных служб не мог отправлять.
