— Что точно означает, что моя рука крови взывает к крови Доусона?
— Это означает, что твоя магия призывает его магию.
— Подобное тянется к подобному, — сказал Мистраль, его глаза все еще были направлены в ночь.
— Фейри в Европе, смешавшиеся с людьми, их семьи иммигрировали в Соединенные Штаты, — сказала я.
— Да, — сказал Рис.
— Значит таких людей может быть много? — Спросила я.
Он кивнул и пожал плечами.
— Возможно.
— Но это означает нечто большее, — сказал Мистраль. — Это означает, что принцесса может призвать почти всех, у кого в роду были фейри.
Я обернулась, пытаясь увидеть лицо Дойла, но он прижал свою щеку к моей макушке. Не для того, чтобы помешать мне увидеть его лицо, а, как мне кажется, потому что так было комфортно нам обоим.
— Что это значит?
Дойл заговорил низким голосом, его грудь и шея были так близко ко мне, что его голос вибрировал по мне.
— Когда-то некоторые руки власти позволяли призывать людей и создавать из них армии или делать их своими слугами. Они приходили охотно, с желанием служить. Рука крови одним из немногих, которые могли заставить людей хотеть присоединиться к тебе. Без преувеличения, если у тебя есть власть, которую когда-то рука власти уже попробовала, ты можешь призвать магию их крови, и они ответят.
— У них есть выбор? — Спросила я.
— Когда Вы применишь эту силу, они не захотят выбирать. Они будут хотеть служить тебе, как мы.
— Но…
Рис приложил к моим губам свой палец.
— Это разновидность любви, Мерри. Это из способов, которым люди находили своего лорда или мастера. Только тогда это не было как сейчас, давно это было. — Он убрал палец и выглядел очень грустным. — Я тоже мог призывать к себе людей. Я давал им безопасность, комфорт, радость. Я защищал их и действительно любил их. Потом я потерял свои способности и больше не мог защитить их. Я не мог их спасти. — Он обнял меня, а поскольку Дойл был прижат ко мне, он обнимал нас обоих.
Рис прошептал:
— Я не знаю, буду ли я счастлив, если этот вид силы вернется к нам. Когда это работало, это было замечательно, но когда ушло, я будто умирал со своими людьми, Мерри. Они умерли и часть меня умерла с ними. Я тогда молился о смерти, об истинной смерти. Я молился, чтобы умереть с моими людьми, но я бессмертен. Я не мог умереть и я не мог их спасти.
Я почувствовала слезы на его щеке. Я прижала свое лицо к его щеке и чувствовала, как плачет его единственный глаз. Гоблины, которые лишили его другого глаза, лишили его и слез. Я чувствовала, как руки Дойла напряглись вокруг нас. Тогда я почувствовала, что Гален встал позади Риса и тоже обнял его.
Шолто положил руку на волосы Риса, и раздался глубокий голос Мистраля:
— Не знаю, хочу ли я сновать быть ответственным за жизни других.
— Я тоже, — сказал Рис, в его голосе дрожали слезы.
— Я тоже, — сказала я.
— У тебя может не быть выбора. — Сказал Дойл.
И это было правдой, замечательной и ужасной правдой.
Глава 30
Дойл заколебался в дверях бронированного хаммера. Он всматривался внутрь машины, будто изучая пещеру, в которой может обитать дракон. В это мгновение я четко видела линию его тела, поворот головы, и я вдруг поняла, что армия, приехавшая нас спасти, была сомнительным благословением.
— Машина бронирована, а значит слишком много металла, чтобы ты ехал внутри. — Сказала я.
Он повернулся и посмотрел на меня, на его лице было безразличие.
— Я могу поехать внутри с тобой.
— Но это причинит тебе боль.
Он, казалось, задумался над ответом, и наконец сказал:
— Это будет неприятно, но терпимо.
Я посмотрела на хаммер и на стоящих рядом со мной мужчин, которые тоже не торопились сесть в машину. Ни один из них не хотел находится среди такого огромного количества металла.
— Никто из вас не пробовал применить магию в таком большом количестве металла, так?
— Нет, — сказал Рис около меня.
— Мы будем, как это называется, слепыми. Мы в этой штуковине как простые люди.
— Если вы останетесь в таком количестве металла надолго, то вы истаите?
Они обменялись взглядами.
— Я не знаю, но некоторые могли бы.
Рис обнял меня одной рукой.
— Не смотри так серьезно, Мерри, девочка. Это короткая поездка и мы можем это сделать. Кроме того, этот металл не только нам не позволит применить магию.
Я посмотрела на него, и кажется поняла, что он имел ввиду, но нам было важно уехать.
— Ты имеешь ввиду, что если на нас нападут, то их магия тоже не будет работать в этих машинах?
— Я думаю, что это большое искусственное препятствие разрушит любые чары, направленные на него, — сказал Дойл.
— Тогда давайте садиться, — сказал Рис, — и увезем нашу принцессу подальше отсюда.
Дойл решительно кивнул и повернулся садиться в машину. Я взяла его за руку, заставив его повернуться и посмотреть на меня. Я поцеловала его губы, чему он поразился.
— Для чего это?
— Для храбрости, — сказала я.
Его улыбка ярко сверкнула на темном лице.
— Ради тебя я всегда буду храбрым, моя Мерри.
Эти слова заслужили еще один, более глубокий поцелуй.
Эксперт Грегорио громко кашлянула. Затем добавила:
— У нас мало времени, принцесса. — Ее последнее «принцесса» походило на оскорбление.
Я прервала поцелуй и взглянула на нее. Она вздрогнула.
— Что случилось? — Спросила я.
— Ваши глаза — они пылают.
— Иногда такое случается, — сказала я.
— Это магия? — спросила она.
Я покачала головой.
— Это он так на меня действует.
— Кроме того, — Рис сказал, — ее глаза почти всегда так искрятся. Вы должны увидеть как наши глаза пылают, когда мы применяем магию или занимаемся сексом. Вот это шоу.
Она нахмурилась, глядя на Риса.
— Слишком много информации.
Рис шагнул к ней.
— О, а я даже не начал еще флиртовать.
Дойл и я отодвинули его за руки.
— Достаточно, — сказал Дойл.
— Мы должны сесть в большой, плохой автомобиль и уехать, — сказала я.
Рис повернулся ко мне и на его лице не было ни тени поддразнивания, оно было почти печальным.
— Ты не знаешь, каково нам будет там внутри, Мерри.
Я сжала его руку.
— Если вам там будет совсем плохо, тогда вы пересядете во что-нибудь более открытое. Я видела, что у них есть другие джипы. Я поеду одна.
Он покачал головой.
— Какими бы мы были стражами, если бы позволили бы это? — Он наклонился и прошептал, — И какими же мы будем отцами?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
