минут десять блуждания по коридорам, лифт вниз, и ещё минут десять. Конечной точкой нашего маршрута оказался тупик в довольно узком для местного сооружения коридоре. В принципе, мы бы могли дойти до этого места и быстрее, но голограмма ИИ передвигалась весьма неторопливым шагом.
— А всё-таки, — решил я задать вопрос ещё до лифта, — чем вам так не нравятся дарахийцы?
Не, ну не молчать же? Точнее, можно было бы и помолчать, но если есть возможность выудить из ИИ какую-нибудь информацию, то почему бы ей не воспользоваться?
— Для понимания ответа на твой вопрос, — произнёс грей не оборачиваясь, — необходимо знать, что собой представляет мой вид, а для этого потребуется не одна лекция.
— Я недавно закончил изучать ваш язык, — произнёс я осторожно, — а до этого изучал историю исчезнувших древних цивилизаций. Так что я имею представление, кто такие сансахали.
— Саансхали, — поправил он меня явно не на дарахийском. — А ты даже интересней, чем я думал. Раз так, то ты должен знать, чем для нас является развитие.
— Довольно широкое понятие, — произнёс я. — Развитие во всех его проявлениях, затрагивающее как отдельную личность, так и весь вид в целом. Насколько я понимаю, любое новое знание или навык входят в ваше понятие развития, которое в свою очередь означает бесконечный путь вперёд. Остановился — умер.
— Примитивно, но сойдёт, — произнёс грей, по-прежнему не оборачиваясь. — Если коротко, то дараах сильно замедлились в развитии с чётко видимой тенденцией на ещё большее торможение. И это я говорю о развитии дараах в целом. К сожалению, у их вида есть направления, по которым развитие уже остановилось. Например, социальное. Кастовая система в принципе не очень подходит для движения вперёд, но дараах даже то, что могли бы сделать — не делают. В плане технологий они тоже не очень, наследие моего вида они изучают уже не первую сотню лет и, если не считать первых десятилетий, продвижения тоже не наблюдается. Меня бесит эта тенденция. Даже я, уже мёртвая, оцифрованная личность, стараюсь двигаться вперёд, а дараах… В общем, я решил сделать ставку на вас. Возможно, ошибочно, но лучше спотыкаться на пути, чем стоять на месте.
— Ну при этом, вы не хотите помогать полноценно, — заметил я. — Если бы вы дали нам возможность дождаться подкрепления, всё было бы гораздо проще.
Остановившись, он повернулся в мою сторону.
— И в чём бы тогда выражалось твоё движение? — спросил он спокойно. — Да и к дараах я не испытываю ненависти, если они сумеют отбить удар в спину, не будет ли это означать, что пусть чуть-чуть, но они стали лучше? Мой вид исчез, единственная радость в моей псевдожизни — это наблюдать, как другие развиваются. Ну и самому пытаться идти вперёд.
Оцифрованный? Ничего себе…
— А при жизни вы кем были? — спросил я.
— Учёным, — ответил он, вновь отвернувшись и продолжив путь.
— А-а-а… — протянул я. — Понятненько.
— Что-то не так? — повернул он ко мне голову.
Видимо на мой тон среагировал.
— Нет, всё в порядке, — ответил я. — Просто понял откуда у вас такие странные запросы.
— Поясни, — произнёс он, остановившись.
— Вы требуете от нас атаковать превосходящие силы противника… — начал я. — Сильно превосходящие силы. При этом, мы даже не знаем расстановку этих сил, не видели, где всё должно происходить, вообще не понимаем ситуации, хотя вы утверждаете, что именно мы в выгодном положении. Даже удар в спину не всегда является преимуществом.
— Я всё ещё против подкрепления, — отвернулся он, продолжив путь. — Ваш вид в любом случае захватит планету, и конкретно твои действия, человек, просто ускорят этот процесс. Либо не ускорят. Лично я не заставляю тебя атаковать дараах.
— Но вы… Предоставляете нам… — подбирал я осторожно слова. — Возможность пройти некое испытание. Я правильно вас понял?
— Так и есть, — ответил он коротко.
— Но испытание должно быть испытанием, а не убийством, — продолжал я гнуть свою линию.
— Что ты от меня хочешь, человек? — спросил грей на ходу.
— Помощи, в зависимости от поля боя, на котором мы окажемся, — ответил я. — Пока сложно сказать какой, но просто кинуть нас на шестьдесят дарахийцев и трёх Титанов… то есть Улучшенных, мало походит на испытание.
— С одной стороны ты прав, дон’ха, — произнёс грей. — А с другой, я абсолютно не верю в то, что ты самоубийца. Раз пошёл со мной, значит рассчитываешь на победу.
— У меня, вообще-то, приказ, — усмехнулся я. — Да и не собираюсь я атаковать дарахийцев, пока не увижу, где придётся действовать.
— В таком случае, вернёмся к этому разговору, когда прибудем на место, — произнёс грей. — В данный момент обсуждать нечего.
Следующий вопрос я задал уже после того, как мы спустились на лифте. Спросил как человек, любящий историю, а не как военный.
— Можно ещё вопрос? — подложил я соломку.
А то мало ли, вдруг он не готов вообще ни на что отвечать.
— Задавай, — ответил грей на ходу.
— Что стало причиной исчезновения вашего вида? — спросил я.
Историки до сих пор спорят на этот счёт, и мне было интересно узнать ответ непосредственно от сансахали.
— Ты же говорил, что изучал историю древних цивилизаций, — произнёс грей. — Если ваша история не даёт ответ на этот вопрос, то и я его тебе не дам. Изучайте, стройте гипотезы, подтверждайте или опровергайте их. Двигайтесь вперёд.
Получается, на любой мой вопрос он ответит подобным образом.
— А это правда, что у Предтеч корабли из сатакфата? — спросил я для проверки.
— Так и есть, — на удивление ответил грей.
То есть, на что-то он всё-таки отвечает.
— Получается, что с Предтечами могут воевать только Предтечи? — спросил я осторожно. — Вряд ли кто-то сможет противостоять кораблям из этого металла.
— Не только, — ответил он. — Некоторые… Древние тоже могут. Мы могли. Проблема не в сплаве, из которого сделаны их корабли. Не у всех, кстати. Тхарийцы используют биотехнологии. Проблема войны с Предтечами комплексная, её нельзя сводить лишь к одной технологии производства сатакфата. Сложно победить тех, кто играется со временем и пространством.
— Предтечи во времени путешествуют? — офигел я.
— Нет, конечно, они не настолько хороши, — ответил грей. — Но создавать пространство, где время течёт с той скоростью, с которой им надо, они могут. Пока ты будешь делать один корабль, они сделают тысячу. Ну или десять — возможности Предтеч нам известны плохо. Вполне возможно, что они не могут контролировать время в широком диапазоне, но то что могут — факт.
Очешуеть… Если Предтечи способны управлять течением времени, то кто вообще может им противостоять? Стоп.
— И вы утверждаете, что могли воевать с Предтечами? — уточнил я.
— Не только мы, — ответил грей. — Это сложно, но вполне реально. Запомни, — повернулся он ко мне, резко остановившись, отчего я на автомате поднял кулак, тормозя взвод, — с Предтечами не просто можно, с ними нужно бороться. Это мёртвые виды, остановившиеся в своём развитии, мешающие идти
