с собой тепло и уют.
Фредрик смотрел на свое отражение в зеркале. Он был одет в шикарный синий костюм «тройку» с белой рубашкой под ним. Пуговицы из белого золота были инкрустированы бриллиантами. Костюм сидел на Фредрике как влитой, выгодно подчеркивая высокую и накачанную фигуру Короля Глорианских земель В этом изысканном крое и лоснящемся блеске дорогой ткани все говорило об элитарности, силе и власти.
Фредрик ухмыльнулся своему отражению. Он выглядел очень привлекательно и знал это. Приглушенный синий цвет костюма идеально подходил Фредрику усиливая синеву его глаз. Его светло русые волосы цвета обласканной на солнце пшеницы были уложены в модную прическу.
Фредрик закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
То, что он испытывал сегодня нельзя было описать словами. За столько лет он наконец обрел свое счастье. Его переполняло от чувства любви и нежности. Душа пела. Ему поскорей хотелось заключить Олив в свои объятия и смеясь кружить с ней в танце пока они оба не устанут.
Тысячу лет ему так не хватало этой радости и тепла от близости любимой женщины. А сейчас, обретя Олив, он даже и представить не может, как было до нее. Как он, вообще, мог вставать с кровати по утрам? Их союз наполнял жизнь Фредрика смыслом, который он так долго искал. Жизнь словно заиграла новыми красками и вышла на новый этап. И Фредрик с нетерпением ждал того, что произойдет сегодня, когда при многотысячных свидетелях, Олив станет его законной супругой и Королевой Глориании.
Хоть Фредрика и переполняло от светлых и высоких эмоций, он все таки поймал себя на грусти. События последних дней не прошли бесследно. Хотя Ангелия, как оказалось, и была чистым злом, но все же она была его матерью. Рана от ее предательства еще долго будет заживать, но Фредрику так хотелось разделить этот день со своими близкими, которых у него не осталось. У него была только Олив.
Фредрик подумал о Кендрике…
Вспомним друга в груди Фредрика больно кольнуло. Ему очень не хватало Кендрика со своей мрачной аурой и кривой ухмылкой на лице со шрамом. Больше всего Фредрик горевал по другу. Ему казалось, что между ними было еще столько всего не сказанного и не раскрытого. Было еще столько много пустого пространства, которое они уже никогда не смогут заполнить…
— Отличный день для свадьбы, не правда ли?
Фредрик не поверил своим ушам. Он медленно обернулся на знакомый голос, который раздался со стороны открытой террасы. Там, свесив ноги с массивных мраморных перил балкона сидел Кендрик. Он был одет по-прежнему во все черное и сейчас выглядел более здоровым, но все же усталость читалась в его серебристых глазах.
— Ты жив… — ошеломленно проговорил Фредрик глядя на Кендрика.
Кендрик слез с перил и встал в полный рост. Но он не двигался, так как волновался и не знал как после всего случившегося Фредрик отреагирует на него. Он был очень виноват перед Фредриком. Но тот удивил его, когда рванулся вперед, вышел на балкон и крепко обнял его.
Кендрик секунду стоял в растерянности и неверии, но потом все же опомнился и тоже крепко обнял своего друга за плечи.
— Ты жив. — сказал Фредрик отведя голову назад и посмотрев Кендрику в глаза. — Я думал ты умер. — сокрушенно проговорил Фредрик.
У Кендрика во рту стоял ком. Ему тяжело было говорить. Эмоции переполняли его, но за столько лет порабощения он выучился скрывать свои эмоции глубоко внутри, и просто напросто не знал теперь как выражать свои чувства.
Они освободили другу друга из объятий. Кендрик откашлялся и похлопал Фредрика по плечам.
— Я выжил только благодаря твоей женщине. Уходя из темницы Олив использовала свою магию, чтобы задержать меня на случай, если Ангелия прикажет мне убить вас. А оказалось, что ее магия спасла меня, когда Ангелия приказала мне убить себя. Кокон из корневищ задержал меня, хотя честно говоря, я уже почти было выбрался из него. Мне повезло.
Между ними повисла пауза.
— Прости меня… — одновременно сказали они.
Они уставились друг на друга в недоумении, а потом рассмеялись.
Первым заговорил Фредрик:
— Тебе не за что извиняться. Ангелия отобрала у тебя свободу воли и использовала тебя. Я был порабощен всего-то ничего по сравнению с тем, сколько лет ты находился у нее в рабстве и даже представить не могу через что тебе пришлось пройти, дружище.
Кендрик уставился на Фредрика. Еще тысячу лет назад, он бы не поверил в то, что молодой король Глориании способен на прощение и благородство, но с тех пор много воды утекло и многое изменилось.
— Я столько раз хотел тебе рассказать, придумывал ходы, как обхитрить Ангелию и обойти ее приказы молчания… — мрачно проговорил Кендрик и замолчал. Тишина между ними словно стала материальной. — Фредрик, я делал ужасные вещи по ее приказу. Я… я не мог сопротивляться ей.
Кендрик отвернулся обратно к перилам и посмотрел вдаль. Его фигура одетая во все черное посреди светлого интерьера была олицетворением одиночества и печали.
— Несколько раз я пытался покончить с собой, но ничего не вышло. Она предусмотрела все варианты. Все эти годы… изменили меня.
Фредрик подошел к перилам и стал рядом. Так они и стояли прижавшись плечом к плечу.
— Кендрик, ты свободен. Все наладится. У тебя еще вся жизнь впереди, брат. В конце концов я женюсь на психотерапевте. Она тебя вылечит.
Кендрик тихо рассмеялся и затих.
— Она чудесная, — сказал он повернув голову на Фредрика, — в тот первый раз, когда Олив только попала в замок, и я смог прочитать ее мысли, я подумал, что она все изменит тут. Так и случилось. Тебе очень повезло. Вам очень повезло соединиться в этой жизни.
Фредрик расплылся в улыбке и положил руку на грудь.
— Я люблю ее всем сердцем, Кен. Сейчас я счастлив так, как описывают в девчачьих романах, — рассмеялся Фредрик, — надеюсь, что и ты сможешь испытать такое однажды.
Кендрик улыбнулся, и его лицо осветилось. Фредрик никогда не видел такого света в глазах Кендрика. Тут что-то было еще, подумал Фредрик, но решил не давить на друга.
— Ты же не думаешь, что я пропустил мимо ушей ту фразу, где ты сказал о том, что можешь читать мысли. — ухмыльнулся Фредрик. — Я так понимаю, это только один из твоих даров веракса?
Напряжение спало между ними и атмосфера стала мягче и светлей. Кендрик повернулся к другу лицом.
— О, Фре Фре, я могу надрать тебе зад одним своим мизинцем. — загадочно сказал Кендрик.
— Я так не думаю, засранец. —
