— А познакомиться?! — он с удивлением обнаружил, что новоприбывшая им заинтересовалась, и отпускать его не намерена. — Твой знакомец? — обратилась она к Хамидореи, которая вдруг снова обмякла на столбе, заинтересованно оглядывая ноготь.
— Нет, Торми.
— Хм…
Локки вырвался из девичьих пальцев. Настроение и без того поганое, а тут эти две красотки насели. Нет, в другое время такому повороту событий он был бы несказанно рад, но как он может развлекаться, когда босс в беде? И это еще мягко сказано, Эхмея ведь и в самом деле может…
— А по каким таким странным стечением обстоятельств ты познакомился с Торми?
Юноша неохотно повернулся к вопрошающей черноволосой особе с локонами собранными в два хвоста и перевязанными лентами.
— По работе, — ляпнул он, чтобы поскорее отделаться.
— По какой такой?
— Да оружие по… — тут глаза его расширились, когда в голову шибанула мысль, что перед ним как раз та самая, которую Торми предложил обчистить. А пришел он к этому выводу исходя, что, во-первых, оружием владеть умеет, не хуже наемника высшей руки, а следовательно может позволить себе иметь арсенал убойных клинков, а во-вторых, приволок ее Торми на аудиенцию по разбору полетов явно не просто так, вернее не первую встречную. Так что…
— Оружие что? — вкрадчиво вопросила девушка, прищурив глаза: в дымчатой сери клубился нездоровый интерес.
Локки понял сразу две вещи, что про оружие — будь оно трижды проклято! — и заикаться не следовало, и что валить отсюда надо, пока девица за него основательно не взялась. Он, конечно, всерьез не думал, что она большой вред причинит, но нарываться лишний раз не хотелось. Да и босса как-то спасать надо, а не грызней с девицами заниматься.
Он поправил куртку, исподлобья взглянув на зачинщицу конфликта, давая понять, что распинаться о своих делах кому бы то ни было не намерен, и вообще некогда ему тут задерживаться по пустякам. Брякнул напоследок:
— В мужские дела носики не суйте, оно вам не к чему.
Поспешил убраться с глаз долой, как вдруг стал свидетелем призанятнейшего разговора, что предопределил его дальнейшую судьбу, и о последствиях которого он будет вспоминать с горечью и состраданием к себе родному. Но иногда на его лице будет расцветать сладострастная улыбка, в которой он даже себе не станет признаться.
— Хамидорея, устроим вечер перемирия?
— С чего бы?
— Индюка одного уломать надо, а одной боюсь мне не справиться.
— А мне-то что с того?
— Ну-у… тебе ведь не все равно, что ученик Анемона со всякой швалью водится, репутацию учителю портит…
— Хм…
* * *
Сначала его кто-то со всей дури приложил по шее, после чего наступила всепоглощающая тьма, унося с собой отзвуки боли, а потом нежный женский голосок сладко пропел в самое ухо:
— Милый, вставай.
Глаз дернулся и открылся, предоставив плохо соображающему мозгу следующую пикантную картину: две девицы в довольно соблазнительном прикиде — коротеньких платьицах с рюшечками и в черных кожаных перчатках, — с изумительно красивыми ножками и точеными фигурками; а в руках по коротенькой плеточки… — одним словом, мечта извращенца! — стоят и лукаво так смотрят на него, будто приготовили изысканный десерт, и только для него одного. Он в первый раз пожалел, что повязку чертову на глазу носит, уж до того хотелось получше рассмотреть приготовленное лакомство, что даже ручки зачесались избавиться от надоедливого аксессуара. И… он с удивлением обнаружен, что они-то у него как раз связаны, да к тому же примотаны к толстенной ветке дерева, так что он почитай что висит, а девицы вокруг него ходят, словно решая с какого бы боку приступить.
— Что за… — он никак не мог взять в толк, что он тут делает в таком интересном положении.
А вокруг, кроме шутниц никого нет, только зелень тихо шелестит, напевая убаюкивающую песенку, да заборчики возвышаются.
— Ну-с, приступим, — шагнула к нему та что с хвостиками, украшенными разноцветными бусинами.
Она подтянула перчатки, будто готовясь к какому-то важному мероприятию. И Локки, медленно приходящего в себя, аж передернуло, когда он сопоставил свое странное висячее существование и значение плетей…
— Зачем ты заставила меня их надеть? — сквасилась Хамидорея, разглядывая кожаное имущество на руках, которого до того там не наблюдалось.
— Цыц! Так круче, — уже шепотом досказала сподвижница, и еще тише добавила: — Где твои актерские способности? Войди в образ! Мы кровожадные убивцы, а это… — едва качнула она головой в сторону, затихшего парня, — наша жертва кровавому богу. А ручки-то мы пачкать не хотим, вот и приходиться их оберегать.
— Послушайте… девочки… — Локки приостановился в речи, посмаковав словцо. Все-таки приятно быть в плену у таких красавиц, но тем не менее…
— Он все еще не осознал.
— Ага, нужно ему объяснить, — перехватила Хамидорея плеть поудобней.
Навершие рукояти пыточного орудия приподняло подбородок обомлевшего страдальца, и его глаз уставился в дымчатые многообещающие глаза мучительницы.
— Итак, что у тебя за дела с Торми? Начни с самого начала. Я терпеливая. Дослушаю до конца.
Локки сглотнул, не веря, что они серьезно, но дальнейшие события заставили его стать верующим (в обоих смыслах этого слова)…
(Мелкие детали шокирующей экзекуции с применением нетрадиционных методов пыток — вырезано цензурой и пересказу не подлежат)
Явление 27 Последнее желание
Торми толокся в приемной, возле открытых дверей в аудиенц-зал, где был не так давно, — точнее вчера. Попытался сунуться в двери, или, хотя бы, заглянуть одним глазком, но стражники быстро пресекли самодеятельность, апеллируя тем, что посторонним тут вообще отираться не следует, не говоря уже о том, чтоб заглянуть в зал.
Ринго- Ри оставил мальчика в одиночестве, жестом повелев никуда не удаляться. Как оказалось, мальчик был неспособен сказать это прямым текстом, будучи немым. Теперь понятно, почему он является помощникам самой Эхмеи, Торми только надеялся, что речь он потерял не потому что много знал, ибо такая же участь могла постигнуть и самого ученика Анемона — кто знает, что лично для него приготовила лидер-босс на этом празднике жизни, куда его пригласили.
Торми немного волновался, и дабы как-то успокоиться преобнял злосчастное лукошко, которое он по непонятным причинам дотащил досюда, хотя мог бы припрятать где-нибудь в укромном местечке… так нет же, явился вместе с ним, будто оно стало его неотъемлемой частью. Умеет же сенсей внушить нужную мысль, дабы не разбазаривали его имущество.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
