— Великий слушает тебя. Докладывай, Двуглавый!
— Докладываю, — глухим свирепым голосом заговорил Двуглавый Юл, усаживаясь в кресло. — Два часа назад был атакован туземцами, стартовал и лег на обратный курс. В настоящий момент имею в трюме пятнадцать заполненных контейнеров. Взято около восьми тысяч квадратных километров с хорошим содержанием кислорода, воды, хлорофилла и крови. Число кондиционных голов определяю в тысячу.
— Тысяча — это хорошо, — гулко произнес низкий жирный голос, и Гале показалось, что она слышит плеск какой-то жидкости. — Это неплохой улов, Двуглавый. А сколько осталось пустых контейнеров?
— Десять, Великий.
— Тогда почему ты поторопился стартовать?
Двуглавый помолчал. Физиономия его правой головы страшно скривилась.
— Может быть, ты испугался? — осведомился жирный голос.
— Га-га-га! — рассыпался кто-то скрежещущим смехом. — Двуглавый испугался! Ты славно пошутил, Великий! Ты сегодня в ударе! Га-га-га!..
— Наш девиз в этом рейсе — налететь, схватить и исчезнуть без следа, — сурово произнес Двуглавый Юл. — Никто не должен знать в этом секторе Галактики, откуда мы и кто мы. Это твой собственный приказ, Великий. Оставаться и продолжать сражение было бесполезно…
— Почему?
— Туземцам удалось выследить в поле и разрушить контрактор. Но если ты прикажешь, я вернусь, вступлю в бой и испепелю эту наглую планету…
— Не требуется ни вступать в бой, ни испепелять, — прервал его жирный голос. — Стоимость контрактора будет удержана из твоего гонорара. Продолжай идти обратным курсом. Ты уверен, что за тобой нет погони?
— Пока нет.
— Если заметишь погоню, атакуй и уничтожь атомными торпедами. Следующий сеанс по расписанию «экстра». Будь здоров, Двуглавый.
— Будь здоров, Великий…
Снова послышался вибрирующий свист, и все стихло.
— Как тебе это нравится? — обратилась левая голова к Гале. — Стоимость контрактора будет удержана из моего гонорара… До чего жадный старикашка!
— Зачем ты прилетал к нам? — спросила Галя. — Что тебе у нас было надо? Зачем тебе наши сады?
— Сады? — удивился Двуглавый. — Мне? На что мне нужны ваши сады? Я прилетал за головами, понятно? А сады нужны этим головам, иначе они не смогут работать. Сады, реки, воздух… Хлорофилл, вода, кислород… Тьфу, даже вспомнить противно!..
— Головы… — Галя в ужасе смотрела на него. — А зачем тебе наши головы?
— Это не мне… В общем, это долгая история и не твоего ума дело. Ты глупа, не поймешь. Кроме того, это тайна. Секрет. Так что давай лучше…
Пронзительный вон сирены оборвал его на полуслове, и помещение озарилось вспышками багрового света. Двуглавый с досадой взглянул на потолок и нехотя поднялся.
— Ну вот, — проговорил он, морща обе физиономии, — боевая тревога. Погоня, наверное… — Он зевнул в две зубастые пасти и потянулся, хрустя суставами. — Вечно одно и то же. Надоело… Я пойду в боевую рубку, а ты сиди здесь, поняла? Если захочешь питаться, пошарь в холодильнике… Ладно, я пошел.
Он пинком открыл в ближайшей стене низенькую дверцу под иллюминатором, пролез в нее, согнувшись в три погибели, и исчез. Галя, пошатываясь, обошла вокруг стола и рухнула в кресло. Ноги больше не держали ее.
7Галя проснулась от глухого свирепого рева. Двуглавый стоял посередине кают-компании и утирал громадным серым носовым платком обе потные физиономии сразу.
— Вот! — объявил он, пряча платок куда-то за спину. — Сразились, называется. Повис, видишь ли, у нас на хвосте какой-то наглец и не отстает. Я всадил в него последние пять торпед, и что ты думаешь? Все до единой он расстрелял на лету из лазерной пушки, да как ловко! Нет, чует мое сердце, будет у нас с ним история, не обрадуется Великий… Ну-ка, пошла с моего кресла, девчонка! — заорал он.
Галя слезла с кресла и прислонилась к стене. Двуглавый сел на ее место, положил ноги на стол и гаркнул:
— Ку!
Дверца холодильника распахнулась, и оттуда выскочила мохнатая обезьяна, окутанная облаками пара.
— Здесь, Двуглавый! — просвистела она астматическим шепотом.
Галя не удивилась и не испугалась. Она устала удивляться и пугаться.
— Рекомендую, — произнесла левая голова Двуглавого Юла. — Мой квартирмейстер. Особыми талантами не блещет, трусоват, шулер да к тому же вынужден большей частью жить в холодильнике из страха протухнуть. Но в высшей степени услужлив. Так, Ку?
Обезьяна хихикнула и закрыла черными ладонями сначала глаза, потом рот, потом уши на манер трех восточных обезьянок.
— Ну-ну! — нахмурилась левая голова. — Нахватался, понимаешь, на Земле… Вот уж планетка… Взболтай мне хорошую порцию ртутного коктейля… и дай девчонке чего-нибудь поесть и выпить. Земного дай, не спутай, скотина!
Ку пырнул обратно в холодильник, извлек из него кольцо промерзшей насквозь колбасы, буханку промерзшего насквозь хлеба и бутылку молочного льда. Поставив все это на стол, он снова нырнул в холодильник и завозился там, чем-то булькая, что-то переливая, над чем-то хихикая.
— Ешь, — великодушно сказал Двуглавый, указывая на заледенелые деликатесы. — Приступай, не стесняйся. У меня этого добра предостаточно!
Галя приблизилась к столу и осторожно постучала по колбасе ногтем. Колбаса нежно зазвенела.
— Я пока не голодна, — мужественно сказала Галя, проглотив слюну. — Пусть это пока полежит. Я потом…
— Как хочешь, — великодушно согласился Двуглавый. — Я-то, признаться, уже подзаправился в боевой рубке… два кило колчедана потребил. У меня во время сражений всегда аппетит разыгрывается… Ку! — заорал он.
— Здесь, Двуглавый! — поспешно отозвалась обезьяна. — Все готово, Двуглавый!
Она выскочила из холодильника, с натугой неся перед собой в вытянутых лапах глубокую металлическую кювету, наполненную тяжелой блестящей жидкостью.
— Люблю колчедан! — продолжал Двуглавый, принимая кювету одной рукой. — Если колчедан хорошенько измельчить да пропустить через него пары йода… — Он отхлебнул из кюветы сначала левой, затем правой пастью и закатил все три глаза. — М-м-м… Неплохо. Чуть бы побольше хлорной извести…
От кюветы несло такой страшенной химией, что у Гали выступили слезы на глазах, и она поспешно отступила к стене.
— Внимание, Двуглавый! — раздался под потолком высокий резкий голос. — Удалось записать отрывок радиобеседы преследующего корабля с неким флагманом. Желаешь прослушать?
— Ну-ка, ну-ка! — оживился Двуглавый. Он поставил кювету на стол и спустил со стола ноги. — Давай!
