– Да, – ответила Рысь. Разве если бы ей выдали Оуэнса, она не готова была бы махнуть рукой на всех остальных? Она отсняла достаточно материала на Ханга, чтобы его легко могли привлечь. И федералы наверняка уже готовились это сделать.
– Тогда забирайте его, – проговорил Ханг.
– Рысь положила руку на локоть Джек, чтобы та опустила пистолет, но сама продолжала держать Ханга на прицеле.
– Выведите его нам, – приказала Джек. – Я не буду стрелять.
– Она лжет, – выкрикнул Оуэнс. – Они меня заберут, а вас все равно застрелят! Им верить нельзя. Вы, вообще, их знаете? Может, они из полиции или ФБР?
После предупреждения Оуэнса Ханг замолчал.
– А откуда мне знать, что вы не обманете? – спросил он Джек.
– Ты меня знаешь, – ответила та, словно более нелепого вопроса и быть не могло. – Ты же меня проверял. Я, по-твоему, что, на гребаного федерала похожа?
– А девка твоя? Что-то раньше она не похожа была на такую, которые с пистолетом управляться умеют.
– Уж я ее научила за себя постоять, поверь мне. Да и ты сам знаешь наш бизнес. Никому не доверяй. А особенно – любимым.
– А откуда мне знать, что ты не станешь стрелять? – настаивал он.
– У меня к тебе никаких вопросов нет. И потом, ты мне нужен для бизнеса. Но если ты встанешь у меня на пути, я тебя пристрелю, как твоих псов.
– Добро, партнер, – сказал Ханг, очевидно, пытаясь уверить Джек, что они на одной стороне. – Я тебе его выдам. Он и так нам уже немало проблем принес. Мы и сами, в любом случае, хотели покончить с ним. – Ханг медленно вышел из-за своего укрытия. Он поднял обе руки, чтобы показать, каковы его намерения, пусть он и сжимал в правой пистолет. – Не стреляй, Джек.
Рысь и Джек обе наставили на него свои стволы, выжидая, что он собирался делать.
Ханг подошел к дивану, не сводя с них глаз и держа руки над головой. Подойдя к Оуэнсу, он приставил пистолет к его голове.
– Поднимайтесь, мистер Страйкс.
Следующее, что Рысь смогла понять, это что пистолет Ханга оказался у Оуэнса, а вьетнамец кричал от боли, держась за правую руку, и прижимая ее к себе. Потом Рысь заметила, как в лунном свете блеснул скальпель. Оуэнс ухитрился всадить его так глубоко, что лезвие прошло насквозь.
– Я тебе не позволю так щедро распоряжаться моей жизнью, – холодно процедил Оуэнс, и дважды выстрелил в Ханга. Тот упал и больше не двигался.
– Оуэнс, ты отсюда живым не выйдешь, – предупредила Джек.
– А ты и имя мое знаешь? Как мило и забавно, – Рысь слышала изумление в голосе Оуэнса. Похоже, ему это, и правда нравилось.
– Можешь прекратить свои глупые угрозы. Я знаю, что я тебе нужен живым. Если бы это было не так, ты бы уже диван весь пулями продырявила. Вопрос-то в чем? Почему я еще жив, так? Может, Ханга тебе и удалось обмануть, мол, ты тут ради бизнеса, но, Джек-Джек-Джек, неужели, тебе в голову может прийти, что я стану доверять кому-либо? На кого вы с этим ангельским созданием работаете? Неужели, федералы пронюхали, где я?
– Мать твою, – вскричала Джек, и в голосе ее была смертельная угроза, – не смей ее так называть.
Рысь взглянула на нее, пытаясь понять, почему замечание об ангелах вывело Джек из себя. У Джек дрожали руки, точно она с трудом удерживалась от того, чтобы поднять направленный в сторону дивана пистолет и всадить Уолтеру пулю в живот.
– Как она обиделась, а? – радостно поддразнил Оуэнс, – А твоя партнерша в курсе, что у тебя на нее стоит, а?
– Оуэнс, заткнись, – сказала Рысь.
– А ведь твоей красоте я мог подарить бессмертие, знаешь, – проговорил он, обращаясь к Кэссиди, – что же ты так настаиваешь на том, чтобы позволить времени и старости изуродовать твое прекрасное лицо? Ну как же так можно… Зря, зря тратить…
– Зря – это ты, урод на свет появился, – ответила она, хотя знала, что, вступая в разговор с психопатом, только даешь ему стать сильнее.
– Да, я отвратителен. Но маски помогают мне стать красивым. Очаровательным. Сии-и-ильным. Если бы ты увидела, ты бы поняла.
– Твои жуткие маски только подчеркивают твое ничтожество, придурок, – прокричала Джек, – ты используешь ни в чем не повинных женщин, думая, что можешь таким образом исправить свое уродство. Но ты навсегда останешься монстром, как ты не поймешь.
Джек шагнула к Рыси, блокируя правую сторону кабинета, Кэссиди встала слева. Они начали медленно приближаться к дивану, каждая со своей стороны, держа Уолтера на прицеле.
Он, конечно же, слышал их приближение.
– Еще шаг, и я застрелю старика, – взвизгнул Оуэнс.
– Он твой последний козырь. Разыграй, как тебе больше нравится. Мне без разницы. Окажи этому миру небольшую услугу, избавив еще от одного изверга.
– А ну назад! Я же слышу, что вы подходите!
Пригнувшись, Джек скрылась за краем дивана так, чтобы Оуэнс ее не видел. Рысь сделала то же самое со своей стороны и перегнулась через спинку дивана. Оуэнс сидел к ней спиной, глядя в ту сторону, откуда ожидал появления Джек. Если бы Джек сейчас высунулась, то старик, сидевший, не шевелясь, оказался бы между ней и Оуэнсом, под перекрестным огнем.
Она скрылась за подлокотником дивана.
– Все кончено, Оуэнс. Опусти пистолет.
– Вы меня не застрелите, – уверенно проговорил он, точно напоминая.
– И ты ни в одну из нас не выстрелишь, – сказала Рысь. – Потому что вторая всегда сможет тебя скрутить и доставить куда надо. Только в этом случае у тебя будет прострелена рука, так что тебе же хуже.
– Может, и так. Но хочется тебе посмотреть, как твоя девушка погибнет? – спросил он.
– Мы вообще-то собирались доставить тебя живым. Но знай, что мне ничего не стоит снести твою уродливую башку, если придется, – ответила Рысь, снова выглянув из-за подлокотника. Старик, похоже, решил, что самое время уходить с линии огня, раз ничего из сказанного к нему не относилось. Он начал пятиться в сторону от Оуэнса, туда, где сидела Джек, но Уолтер схватил его за шиворот. Какое-то время они боролись, старик старался скинуть его с себя – для Рыси наступил момент действовать.
Она приблизилась сзади и приставила «Глок» к затылку Оуэнса, убедившись, что он отчетливо ощущает давление ствола.
Джек секундой позже приставила пистолет к его виску.
– Опусти оружие, – проговорила она по слогам.
Он подчинился. Рысь пнула пистолет подальше.
– Поднимайся.
Оуэнс и старик одновременно встали на ноги, только вьетнамец замешкался, пытаясь нашарить трость. Джек толкнула старика в кресло, и тот безвольно плюхнулся.
Оуэнс повернулся к Кэссиди.
– Зря, зря, зря, – улыбнулся он. – Ты была бы моей лучшей работой. Красивая, смелая. Такая дала бы мне больше силы, чем все остальные.
Рысь вспомнила то жуткое чувство, которое испытала, будучи привязанной к столу этого психа. Вернулись отчаяние и беспомощность, страх, что она могла разделить участь его несчастных жертв. Она с трудом устояла на внезапно ослабевших ногах, силясь не выдать ужаса выражением лица.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
