Конь под ним споткнулся, и он понял, что животное устало. Они ехали быстро, чтобы как можно скорее выбраться из города, затем выбрали заброшенную тропу, подальше от Раштонской дороги. Рейфу приходилось бывать здесь и раньше, и он знал, что неподалеку протекает ручей, где они могут напоить лошадей. А еще ему хотелось избавиться от проклятых наручников.
Они остановились у ручья. Сквозь листву пробивалась луна, слабо освещая все вокруг. Рэндалл чуть не упал, когда спускался на землю. Он сразу пошел к ручью, напился воды из ладони и побрызгал себе в лицо. Когда он повернулся, то увидел направленный на него пистолет в руках Рейфа и оцепенел.
— Выбрось пистолет из-за пояса и отстегни портупею, — холодно произнес Тайлер.
Рэндалл улыбнулся. Это была обезоруживающая улыбка, такая, какой ее помнил Рейф. Обаятельная и веселая. Только на этот раз чуть напряженная.
— Мне следовало бы это предвидеть.
— Оружие, — повторил Рейф.
Рэндалл вынул из-за пояса пистолет, бросил его на землю, затем медленно расстегнул портупею, и она упала к его ногам.
— А теперь тот, короткоствольный.
— Он в седельной сумке.
— Ты ни за что не оставил бы его там.
Рэндалл наклонился и достал пистолет из голенища.
Рейф злобно усмехнулся:
— Вот, значит, как ты понимаешь доверие, Рэндалл. Брось пистолет в воду. Мне не нравятся подобные игрушки.
После того как Рэндалл исполнил приказание, Рейф прицелился ему в колено.
— Теперь ключ к наручникам.
— А как же Шей?
— Ключ, Рэндалл, — сказал Рейф. — Я с удовольствием проделаю в тебе вторую дырку, если ты считаешь, что одной тебе мало.
Рэндалл сунул руку в карман и вынул ключ.
— Бросай его сюда, а сам отойди назад. И давай-ка посмотрим, как высоко ты сумеешь поднять правую руку.
Джек Рэндалл швырнул ключ, потом поднял руку, отступив на несколько шагов.
Рейф держал Рэндалла на прицеле, пока отстегивал правый наручник левой рукой, затем переложил пистолет в другую руку, которая вдруг отяжелела, рукав рубашки стал влажным. Рейф понял, что опять открылась рана. А еще он понял, что не может позволить Рэндаллу увидеть свою слабость.
Наручники упали на землю, а Рейф все стоял в нерешительности. Он намеревался нацепить их на Рэндалла, но теперь что-то его останавливало. Левая рука Рэндалла была на перевязи.
— Что теперь, Тайлер?
— Ты останешься здесь. Надо бы тебя пристрелить, да не хочется пачкать руки. К тому же ты помог бежать из-под ареста опасному преступнику и за это прямиком угодишь в тюрьму, — злобно произнес Рейф. — Желаю от души повеселиться.
— А как же Шей?
Рейф хотел пропустить вопрос мимо ушей — пусть Рэндалл узнает, каково это мучиться неизвестностью. Но лицо Рэндалла внезапно исказилось такой мукой, что насмешка замерла у Рейфа на губах.
— Я найду ее, — наконец произнес он. — Она не имеет отношения к нашим с тобой делам.
Рэндалл молча зашевелил губами. Он опустил руку и приблизился к Рейфу, остановившись от него в нескольких шагах.
— Я сделаю то, что пообещал в Кейси-Спрингс.
Рейфа захлестнул знакомый гнев.
— Ты опоздал на десять лет, Рэндалл.
Рэндалл вздрогнул:
— По крайней мере, я смогу вернуть тебе честное имя.
— А клеймо стереть ты тоже сможешь?
Рэндалл встретился с его взглядом:
— Нет, этого я не смогу.
Рейф почувствовал, что силы ею угасают, а вместе с ними уходят ненависть и гаев, которые так долго горели в нем. Он постарался ничем не выдать себя, но что-то промелькнуло в глазах Рэндалла.
— Позволь мне поехать с тобой. Я могу тебе пригодиться.
— Не больше, чем гремучая змея.
Но Рэндалл был прав, и Рейф понимал это. Рэндалл мог поторговаться с отрядом добровольцев; а стоит им увидеть Тайлера — они тут же начнут стрелять. И что тогда будет с Шей?
Тайлер посмотрел на наручники, лежавшие на земле, и ногой отбросил их в сторону. Ему сразу стало легче, словно в темный раскаленный ад его души ворвался поток прохладного воздуха. Вглядевшись в глаза врага при лунном свете, он понял, что Рэндалл точно разгадал его намерения.
— Я не откажусь от своего слова, — сказал Рэндалл. — Расскажу о том, что случилось десять лет назад.
— Это уже не имеет значения, — устало произнес Рейф. — В городе были готовы меня повесить только за одно клеймо. На земле нет такого места, где меня встретили бы без подозрений, вопросов, обвинений. — Он отвернулся. — Ладно, подбери свой арсенал. Нам пора ехать.
* * *
Долины они достигли на рассвете. Рейф считал, что у Шей нет ни одного шанса отыскать сюда путь. Но нужно же откуда-то начинать поиски.
Теперь Рейфу было безразлично, что Рэндалл увидит место, где он скрывался. Его единственной заботой стала Шей. Здесь они дадут отдых лошадям, а сами спустятся вниз, чтобы отыскать хоть какой-то след.
Дверь в хижину была открыта. Не обращая внимания на Рэндалла, Рейф галопом помчался к домику. Внутри никого не оказалось, но на столе он увидел цветок рядом с несколькими разломанными галетами. Он знал, что это для Абнера.
Рейф улыбнулся. Неизвестно как, но все-таки ей удалось добраться сюда. И теперь он точно знал, где ее искать.
В хижину вошел Рэндалл и обеспокоенно огляделся по сторонам.
— С ней все в порядке, Рэндалл, — сказал Рейф.
Он тихо посвистел, и из-под кровати вылез Абнер, устремился к Рейфу и вскарабкался вверх по его брюкам. Рейф взял мышонка в руку, погладил его под изумленным взглядом Рэндалла.
— Откуда ты знаешь?
— Подожди здесь, — велел Рейф.
— Почему я должен ждать? Где моя дочь?
Рейф холодно посмотрел на него.
— Ты же говорил о доверии, — колко произнес он. — Забыл?
Тайлер повернулся и вышел, не заботясь о том, что станет делать Рэндалл. Он чуть было не пустился бегом, только нога помешала. За последние двое суток он потерял немало крови, рука кровоточила всю ночь, нога пекла и ныла от боли.
Рейф нашел Шей у скалы возле озерца, куда обрушивались струи водопада, как раз там, где и предполагал найти. Шей крепко спала, свернувшись калачиком, каштановые волосы упали ей на лицо.
Радость, нежность, что-то очень похожее на любовь разом обрушились на Рейфа с такой силой, что он остался как прикованный на месте, стараясь разобраться в этих непонятных чувствах. Уже одно то, что она попыталась добраться сюда в одиночку, наполняло его смирением и горько-сладкой мукой недостижимого счастья.
Попытка удалась, что было поразительно и красноречиво свидетельствовало о ее силе духа.
Ему не хотелось будить Шей. Хотелось просто смотреть на нее. Лелеять мысль, что она рискнула всем для него, хотя такой риск стоил ему огромной боли.
