фыркает.
— Там проходят восстания. Люди мародерствуют и сжигают дома. Высокопоставленные фейри толпами уезжают на Тарекуори и в Глэйс. Все пытаются сбежать оттуда, а ты хочешь отправить его туда?
Светловолосый полурослик опускает взгляд на руки своего друга, на пальцы без ногтей, которыми тот обхватил ножны своего кинжала.
— Разве он недостаточно страдал?
— На чьей ты стороне, Маттиа?
Несмотря на то, как сильно пульсирует в венах моя кровь, к своему удивлению, я остаюсь твёрдо стоять на ногах.
— Что здесь происходит?
Сибилла, которая уже вернулась из туалета, пересекает таверну, подходит к своему моряку и обвивает его за талию тонкой рукой.
— Маттиа? — говорю я, не сводя взгляда с его озадаченных голубых глаз. — На чьей… ты стороне?
— На стороне Лоркана Рибава и воронов. И что это ещё за вопрос?
— Тогда ты можешь остаться; а Антони нет.
Маттиа раскрывает рот.
— Он позволил тебе жить под его крышей, когда ты вернулась в земли фейри, Фэл.
— Потому что я не желала вонзить нож ему в горло.
Маттиа бледнеет и переводит взгляд на каменный профиль Антони. А затем делает шаг назад.
— Ты хочешь вонзить нож в горло Фэллон?
— Нет.
Густые брови светловолосого фейри опускаются на его высоком лбу.
— Тогда я не…
Сибилла отводит Маттиа в сторону, чтобы объяснить ему всё то, что я ей рассказала.
Повисает тишина, и я провожу языком по зубам.
— Зачем ты сюда пришёл, Антони?
— Я пришёл кое-что обсудить с Лорканом. И я…
— Нет.
— … уйду после того, как мы с ним…
— Нет.
— … поговорим. Я не знал, что теперь для получения аудиенции у Небесного короля, нужно твоё одобрение, Фэл.
— Я дам ему знать о твоём желании встретиться с ним. Если ему будет интересен этот разговор, он тебя найдёт. А теперь, не мог бы кто-нибудь, твою мать, унести Антони из этого замка?
Я начинаю разворачиваться, но грубый смех Антони останавливает меня.
— Какой же ты стала безжалостной.
— Это неправда.
— Разве?
Я так быстро поворачиваю голову в его сторону, что моя шея издаёт хруст.
— Я спасла тебя, Антони, а теперь я выбираю спасение своей пары и нашего народа.
— Я приехал не ради того, чтобы кого-то убить. И если ты мне не веришь, накорми меня солью, Фэллон.
— Ты, может быть, и решил, что будет умнее встать сейчас на сторону Лора, но что будет, когда война закончится?
— Я не знаю.
Он убирает кинжал в ножны.
— Может быть, куплю лодку и отправлюсь жить в ту часть моря, которой никто не владеет.
А, может быть, вонзишь обсидиановый клинок в спину моей пары.
«Похоже, я пропустил нешуточную перепалку, Behach Éan».
Я выстраиваю стены вокруг своих мыслей, чтобы Лор не успел увидеть сцену, которая всё ещё преследует меня в мыслях. Он, может быть, и знает, что Антони его ненавидит, но лучше ему не знать о планах морского капитана относительно Люса.
«Ты ничего не пропустил».
Я осматриваю «Небесную таверну» в поисках клубов дыма или перьев, но воздух остаётся прозрачным и неподвижным, и его нарушает лишь горячее дыхание, которое вырывается из моих раздувающихся ноздрей.
«Ты уверена, mo khrà?»
«Угу. Оставайся на собрании. Я разберусь».
— Не мог бы кто-нибудь сообщить Лоркану Рибаву, что я желаю поговорить с ним? — говорит Антони.
— Фэллон сказала «нет», — отвечает Коннор. — Идём. Я тебя отвезу.
— Не знал, что королева Данте имеет столько власти над воронами.
— Я не его королева, — огрызаюсь я.
— У меня другие сведения. Ведь я присутствовал на бракосочетании.
Все присутствующие вороны переводят на меня взгляды, словно Антони удалось заронить в их головы сомнение насчёт того, можно ли мне доверять.
— Ради всего святого, — я делаю широкий взмах рукой, — раз уж ты там был, не желаешь ли рассказать всем о том, как меня заставили связать мою кровь с долбаным психом, угрожая тем, что ты можешь потерять язык и бог знает какие ещё части тела, которые был готов отрубить тебе Данте.
Гнев заставляет мои слова взрываться в наполненном напряжении воздухе.
— А лучше расскажи им о том, как я разрезала цепи, которыми ты был прикован к стене, а затем нарисовала жабры на твоей шее, чтобы ты, мать его, не утонул, после того как тебя бросили там.
Глаза Антони начинают подёргиваться.
— Я спасла тебя, даже несмотря на то, что ты желаешь покончить с властью моей пары. Так что не надо приходить сюда и обвинять меня в том, что я спелась с врагом, потому что я — мать его — презираю Данте Регио!
Тени накрывают мои плечи и шею. Они приподнимают мою голову и скользят по моей челюсти, которая дрожит.
«Глубокий вдох, любовь моя».
«Я же сказала тебе не вмешиваться», — ворчу я.
«И пропустить грозную вспышку гнева своей пары?»
Я сердито смотрю на Лора, что только заставляет его обвиться вокруг моего тела и притянуть меня ближе.
«Что сделал с тобой этот человек, Behach Éan?»
Взгляд Лора проходится по моему напряжённому лицу.
«Ничего. Ничего он со мной не сделал. Я просто хочу, чтобы он ушёл».
«Вчера ты его спасла».
Я кривлю губы.
«Что сделал с тобой этот мужчина?»
Я закрываю глаза, потому что если я расскажу Лору о том, что сделал… а точнее — сказал мне Антони, то он уже не покинет Небесное королевство живым.
«Расскажи мне».
Слеза стекает по моей щеке. Я опускаю ресницы, чтобы отогнать слёзы. Несмотря на то, что Антони защищал меня, несмотря на то, что он потерял из-за меня свои ногти, я не могу смириться с его признанием, потому что в итоге я всегда буду выбирать свою пару.
«Он хочет твоей смерти, Лор».
ГЛАВА 54
Как только признание вылетает из моего сознания, я закрываю глаза, чтобы не видеть того, что уготовил Лор для Антони.
«Открой глаза, mo khrà».
«Я предпочту этого не делать».
Ещё больше слезинок стекает по моим щекам.
«Ты веришь в то, что Греко может измениться?»
«Я не стану рисковать твоей жизнью, Лор».
«Я повторяю… ты веришь в то, что Греко может измениться?»
Мои веки взмывают вверх.
«Ты думаешь, я оглохла? Думаешь, Мириам заставила меня отдать свой слух и чувство юмора в обмен на магию?»
Кривоватая улыбка приподнимает его призрачный рот.
«Мне, конечно, интересен корень этой мысли, но нет, Фэллон. Я не думаю, что ты чего-то из этого лишилась».
Моё горло так сильно сжимается, что мне становится больно глотать.
«Я не знаю. Я только знаю, что он хочет, чтобы монархиям пришёл
