близ Гибралтарского пролива, которая имела большое стратегическое значение.
Вплоть до 1940 г. в административном отношении это была международная зона, которой управлял совет, назначаемый правительствами тех стран, которые подписали соглашение 1923 г. (это были Испания, Франция, Португалия, Великобритания, Нидерланды, Бельгия, Италия и Швеция). В то время, когда Франция терпела поражение, а победа Германии была, как казалось, близка, испанское правительство послало свои войска в этот район. Оно объясняло это тем, что якобы делалось это с целью сохранить нейтралитет зоны во время войны.
После капитуляции Германии испанское правительство дало знать всем, что оно собирается отказаться от контроля. Хотя представители Соединенных Штатов и не входили прежде в состав администрации зоны, британское и французское правительства провели с ними консультации о том, какие организационные мероприятия необходимо провести для передачи власти. Все три правительства договорились в качестве временной меры передать зону в совместное управление гражданской администрации из представителей Великобритании, Франции, Испании и США. Но по двум другим вопросам начались разногласия.
Американское и британское правительства согласились с тем, что на будущей международной конференции будет принят новый статут региона, который сменит устаревший. Но французское правительство хотело просто вернуться к старому формату управления, в котором Франция имела самое значительное, доминирующее влияние.
К тому же американское правительство придерживалось мнения, что если советское правительство желает принять участие в предварительных переговорах, то следует разрешить ему это. Британское и французское правительства были готовы проинформировать советское правительство о своих намерениях, но они полагали, что не следовало приглашать его на переговоры. А испанское правительство в своей ноте заявило, что оно будет бойкотировать любые консультации, если в них примут участие советские официальные лица. Американское правительство позволило другим странам принять коммюнике. В нем сообщалось о характере предстоящих переговоров и давались гарантии советскому правительству держать его в курсе всего происходящего.
2 июля, за день до начала консультаций экспертов в Париже, советский посол в Вашингтоне Громыко информировал Государственный департамент, что советское правительство, имевшее свои интересы в Танжере, удивлено тем, что его не пригласили для участия в этих переговорах. Он попросил отложить их, пока советское правительство не обменяется мнениями по этому вопросу, а затем проинструктирует советских официальных представителей, которые станут участниками этой встречи. С подобными просьбами обратились британское и французское правительства. Грю предпринял все возможные усилия, чтобы Советский Союз принял его объяснение, что единственная причина, почему Соединенные Штаты были приглашены, а Советский Союз нет, — это тот факт, что советское правительство не проявило ранее никакого интереса к Танжеру. Он заявил, что американское правительство готово приветствовать участие советских представителей во встрече, но оно само, в известном смысле, является только гостем. Он обещал, что французским и британским властям будет сообщено, что американцы поддерживают советское пожелание, но решение остается за ними.
Министерство иностранных дел Франции дало следующий комментарий: «Мы уже говорили вам, что осложнений в этом вопросе можно было бы избежать, если бы было принято простое решение вернуться к той ситуации, что сложилась в 1939 г.». Они настаивали, что это было бы наилучшим выходом из сложившегося положения. Британское министерство иностранных дел было также огорчено просьбой русских, но оно не желало, чтобы только его обвинили в противодействии русским. Более того, оно не хотело, чтобы Соединенные Штаты вышли из состава временной администрации зоны, как то было предложено французами.
В этот решающий момент испанское правительство решительно отказало в советской просьбе, заявив, что, в то время как оно было согласно вести переговоры с западными державами о выводе испанских войск и восстановлении международного статуса зоны, оно не собиралось обсуждать эти дела с любой другой страной. Американский посол в Мадриде (Норман Армур) посоветовал Государственному департаменту не пренебрегать этим заявлением. В противном случае он с уверенностью может сказать, что испанское правительство откажется вывести свои вооруженные силы из Танжера, поскольку оно убеждено, что русские смогут воспользоваться своим возможным там присутствием, чтобы ослабить режим Франко. Но Государственный департамент отказался действовать в зависимости от страхов и угроз Франко. Он сообщил послу, что Советский Союз имеет законный и признанный интерес в этой зоне. Тем не менее он понимает, что подобный курс может повредить американо-испанским отношениям, и тогда пропадет возможность использовать Испанию как ресурсную и транспортную базу.
Это различие целей и мнений было характерно для кануна Потсдамской конференции. Возобладало мнение британского правительства: переговоры о будущем Танжера должны быть отложены до Потсдама, пока советские идеи и намерения не проявят себя там. Другой причиной была надежда западных союзников на то, что советские правители в обмен на разрешение участвовать в переговорах о Танжере согласятся предоставить возможность Западу принимать большее участие в делах стран Восточной Европы.
В Потсдаме Сталин, чья инициатива в отношении Испании встретила резкий отказ, вскоре дал понять, что он считает, что советское правительство просто обязано наряду с другими странами решать проблему Танжера. Он хотел, чтобы конференция приняла решение, что с испанской оккупацией зоны Танжера должно быть покончено и были бы предприняты следующие действия. Зону снова поставят под международный контроль; представители США, Великобритании, Советского Союза и Франции примут новый статус для зоны, и Испания должна поддержать этот статус после того, как в этой стране будет установлено демократическое правление.
Иден ответил на это предложение на встрече министров иностранных дел, состоявшейся 23 июля. Он также полагал, что международная администрация в Танжере должна быть восстановлена, и выступал за скорейшее начало переговоров для рассмотрения вопроса, каким наилучшим образом можно этого добиться. И он был бы рад видеть на них советских представителей. Но он настаивал, что они не должны обсуждать в Потсдаме, что конкретно нужно сделать в этом направлении, так как Франция, которая имеет к этому делу такой большой интерес, не присутствует на конференции. И прежде чем принимать окончательное решение, все правительства, бывшие участниками конференции в Альхесирасе (1906) — заключительный акт которой подписали правительства США и императорской России, — должны быть приглашены на конференцию. Бирнс с этим согласился.
Молотов в тот раз не выступил против. Возможно, он получил все, что хотел, и, как ему казалось, проявил решительность в вопросе о контроле над зоной. Было достигнуто соглашение о ближайшей встрече представителей четырех держав для обсуждения «вопроса Танжера». Было сочтено необходимым не упоминать о достигнутой договоренности в совместном публичном релизе после окончания конференции. Но запись в протокол все же внесли.
Глава 40
Франция
Прежде чем завершить наш рассказ о Потсдамской конференции, мы должны помнить, что Франция в ней не участвовала. Петиция де Голля не была принята
