— Нет… — Барабашка блаженно заулыбалась, — Здорово! Значит он скоро вернется?
— Ну, путь сюдаа не близкий, однако, можно уже начинать ждать.
— Хорошо! Я начну!
— Только, повторяю, тихонько. Без лишней болтовни.
— Я поняла.
Барабашка убежала радоваться, а вместо неё попросила разрешения подсесть Принцесса, у которой красовался свежий синяк в поллица.
— Это тебя кто так?
— Тайга, дура…
— Я извинилась, на… — донеслось из противоположного угла.
— Рожа от этого болеть не перестала, так что не помогло! — огрызнулась Принцесса, — Я же просила мне в голову не бить! Два раза предупредила, чтобы ты не дергалась, пока я пробую!
— Больно было, на!
— Да тебя ломом хрен убьешь! Келпи! Отомсти ей за меня!
Келпи, с садистским оскалом, закивала. Принцесса, выдохнув, повернулась обратно к с усмешкой наблюдавшему за этим Капитану.
— Ладно — я сама виновата. Знала же, что у неё тело отдельно от башки большую часть времени работает… Ур болевую точку показал, я туда ткнула, вот она мне, рефлекторно, и накернила.
— Бывает… Ниче — как у нас тренер говорил: «Сотряс — не простатит, за пол часа пролетит». По боксу тренер. У них, боксеров, юмор своеобразный.
— Нет, боевые искусства, это не мое. У меня, чего скромничать, пока, главное оружие — внешность и поставлять лицо под кулаки я не готова.
— Ты как Антоха. Он тоже не любит, когда его по роже колотят, поэтому выучился ногами махать. Бьернсона помнишь? Антуан ему так копытом зарядил, что тот всю палубу кровью закапал.
— Жду не дождусь познакомиться с вашим Старшим Помощником, — Принцесса по кошачьи улыбнулась, — Он тут почти легенда. Каких только историй не сочиняют.
— Сочиняют?
— Ну да. Например ограбление банка. Это же неправда… — Принцесса покосилась на Капитана, по чьему лицу блуждала странная улыбка, — Правда? Он реально продал банку фальшивую сигнализацию?
— Прикинь..!?
— Погодите… Вы же не хотите сказать что… То есть его реально забрала Церковь? В смысле — появляющийся корабль, схватка с Орденом Чистых. Это действительно было?
— А ты думаешь такое выдумать можно? Мы-ж при вас, вроде, пленных орденцев продавали? Хотя не… Вы потом нарисовались…
— Ого… Я думала, этот Обмылок нам наврал…
— Стоп! А с ним-то вы когда успели пересечься? Он вот, точно помню, к тому времени уже свалил.
— Мы его выследили и поспрашивали про вас, прежде чем в экипаж просится.
— Не прибили, надеюсь?
— Нет… Побрезговали… Хотя, честно говоря, я не понимаю, почему вы у себя держали что-то подобное.
— Он с Бардьей пришел… Да и вообще — не гони на парня. Ну согласен — тут он был не на своем месте. Не его это. Но все-ж, таки, какой не есть, а свой, — Капитан вздохнул, — Как он там, интересно? Деньги большие на руках — как бы глупостей не наделал…
* * *
А Обмылок глупостей наделал: отовравшись в кабинете Начальника Охраны он, радостный, побежал заселяться, надеясь, что его оставят в покое, но не успел выяснить где тут кормят, как двое здоровых лбов, тоном не терпящим возражений, заявили, что его хочет видеть Вильям Хомстед — местный Губернатор. Хомстед принял его со сдержанным радушием, налил выпить, пригласил присесть, после чего, обманчиво дружелюбным голосом, поинтересовался:
— Так о каких сокровищах Конрад велел тебе не трепаться?
— Эмм…
Так Обмылок узнал, что есть слова, которые не стоит произносить даже в шутку. Жадность островных губернаторов давно стала притчей во языцех. Сбивчиво повторяя сказанное Начальнику Охраны он понимал, что ничего, кроме слов «сокровища», Губернатор не слышит вообще. Кое-как от него отделавшись, Обмылок в смешанных чувствах поплелся, чтобы наконец поесть, но, возле самой харчевни, его поймал и затолкал в кусты, дыша перегаром, невысокий крепыш в форме…
— Джон Олби… Будем знакомы… — представился тот и, схватив Обмылка за шкирку, чтоб не убежал, выглянул проверить не подслушивает ли их кто, — Так… Не буду долго рассусоливать. Мне нужно знать одно — есть ли у них пушка?
— У кого?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не строй мне тут дурачка! — Олби встряхнул Обмылка как половичок, — У дружков твоих!
— Бывших дружков…
— Срать! Есть или нет?
— Есть…
— Дерьмо! Какая!
— Точно не знаю, я в это ни разби… — встряска повторилась, — Что-то с топором связанное!
— Точнее!
— Эта… Тыльная сторона, которой не рубят! Вы меня не трясите — я мысли путаю.
— «Обуховка»?
— Ага!
— Ебаный ты по голове сраный пиздец!
— Вот прям так? — удивился Обмылок.
— Именно, — подтвердил Олби отпуская его, — Съебал отсюда…
Поев и отдышавшись, Обмылок прокрутил в голове произошедшее, и решил выяснить всё обстоятельнее. Оказалось, что мокнувшая под штормовыми ливнями Гарбарука — настоящее осиное гнездо, где на данный момент установилось троевластие. Основными фигурами были Начальник Охраны Севионской Островной компании Конрад Маулс, Губернатор Вильям Хомстед и капитан колониального инспектора «Сэр Кевин», он же «Старый Ублюдок», Джон Олби, между которыми была сложная паутина взаимоотношений.
Несмотря на то что, по сути, торговый пост севионцев был не просто основой местной экономики, а самой этой экономикой в принципе, губернатора назначали не они, а метрополия. Этим и ограничивалась. Колониальную гвардию предполагалась набирать на добровольной основе и вооружать чем бог послал. А тот послал Гарбаруку далеко и на известное место, так что те полторы калеки, которые составляли основу местных вооруженных сил, ничего не могли противопоставить даже гребной шлюпке в которой сидит мужик с ружьем.
Нет — в случае чего можно было, конечно, собрать ополчение, но качество его было сильно так себе. В противовес Губернатору, Конрад Маулс имел под своим началом два десятка ребят охранявших склады и вооруженных винтовками, а главное — в основном бывших солдат, так что сил за ним стояло как бы не побольше. Формально, конечно, торговым постом заведовал не он, а какой-то начальник, но тот, имея меткое прозвище «Слизень», боялся Маулса до дрожи и старался лишний раз не отсвечивать, занимаясь исключительно бравурными реляциями в головной офис.
Джон Олби метался посреди двух огней. С одной стороны он, как военный моряк, подчинялся метрополии, с другой стороны — его корабль принадлежал компании. Так же было и с Хомстедом и Маулсом. Первый считал, что он на его стороне, ибо такой же как и он слуга короны. Второй был уверен, что если что, то «Старина Джон» встанет за него, так как-они оба едят с одной руки.
А повод перетягивать его туда-сюда у них был. Несмотря на общую убогость «Старого Ублюдка», на нем стояли две противоаэропланные трехдюймовки системы «Канэ», а в капитанском сейфе — «Льюис» которые, хоть вместе, хоть поодиночке, не оставляли противоположной стороне никаких шансов. В принципе, при желании, команда «Ублюдка» могла вынести вперед ногами и тех и других и спасало мир в Гарбаруке только принципиальное желание Олби тихо досидеть до пенсии, не ввязываясь ни в какие авантюры. Поэтому, он не давал ни Хомстеду ни Маулсу никаких четких обещаний, а те, в силу такой неопределенности, тоже не делали резких движений.
В качестве дополнительного приза, Обмылок узнал, почему «Старина Джон» так отреагировал на «Обуховку». В Островах, почти везде кроме крупных проливов, открытые прямые участки больше пары миль были редкостью. Поэтому, бой двух кораблей напоминал сражение линейной пехоты — взаимный расстрел с минимальной дистанции, пока у кого-то не кончатся боеприпасы, люди или нервы не сдадут. Победитель, после такого, выглядел не сильно лучше побежденного и местные подобных стычек предпочитали избегать, нападая либо на заведомо более слабые цели, либо из засады, стремясь уничтожить противника до того, как тот успеет отреагировать. В данных условиях, особой ценностью являлись орудия, которые могли сделать, как это ему объяснил один из собеседников, «Ваншот» — нанести противнику критические повреждения и лишить его боеспособности одним попаданием. «Обуховка» же, как раз была способна «ваншотнуть» «Ублюдка», как минимум снеся ему надстройку с орудиями, а, при особо удачном попадании, вообще утопить нахрен единственным выстрелом.
