взаимодействия с обществом.
Простой, но вечный как мир пример: "стучать" или не "стучать"? Разумеется, если вы стали свидетелем подготовки преступления с ожидаемой гибелью людей, сообщить об этом куда следует необходимо без вариантов. А если преступление помельче? Например, ваш брат не заплатил налог. Надо на него "настучать" или нет? А если ваш друг выпил во дворе бутылку пива (в общественном месте!), надо поставить в известность участкового, или все-таки нет? В Европе провели масштабное исследование данного предмета. Респондентам задавали вопрос: сообщите ли вы в полицию, если ваш друг совершил незначительное правонарушение? Ответ ожидаемо разделил Европу по линии север-юг. Греки, итальянцы и иже с ними отвечали, что скорее нет, а немцы, шведы и народы по соседству отвечали, что скорее да. Соответственно, страны условно разделились на комфортные вольницы с менее высоким уровнем жизни, и "зоны строгого режима" с хорошим материальным достатком. Но для нас сейчас важно другое: этическая норма является величиной переменной, что доказано научно. В противном случае надо было бы признать, что одни народы молодцы, а другие — мерзавцы, что само по себе уже не этично. И если вы хотите интегрироваться в общество, то при переезде из Германии в Грецию или наоборот, свое понимание этической нормы необходимо перенастроить.
Многих идея возможности произвольно менять морально-этические принципы, мягко говоря, раздражает. Почему? Потому что это дает чрезвычайную свободу, а слишком свободные люди никому не нужны. Спрос существует как раз на людей максимально зажатых, внутренне закрепощенных. Для брака ищут однолюбов, которые, женившись единожды, не допустят мыслей о других женщинах. Для работы ищут сотрудников, которые, устроившись на место, не помышляют о его перемене. И так во всем. Потому что на таких легко ездить. Жена однолюба знает, что можно расслабиться, перестать следить за внешностью, сделаться сварливой, и муж все равно не посмеет посмотреть налево. А работодатель может увеличить нагрузку и уменьшить зарплату, зная, что работник все равно никуда от него не денется.
Хуже того, гибкость нравственных принципов часто рассматривают как предпосылку или даже первый шаг к предательству. И это в корне ошибочно. Раньше рабов приковывали цепями к веслам на галерах. В морских боях такие "воины" демонстрировали чудеса лояльности, потому что понимали — они либо победят, либо отправятся на дно. Но можно ли считать это верностью? Нет, потому что это зависимость и порождаемые ею ненависть и страх, а не какая не верность. И совершенно не важно, прикован человек цепью или собственной психологической ригидностью, результат один. Верность зависимого человека — это такой же обман, как и любовь проститутки, отдающейся от безысходности и нищеты. Если хотите верности, не говорите людям, что они что-то должны, и не рассказывайте им страшные истории о судьбах предателей. Вместо этого будьте харизматичны, великолепны, мощны, щедры в самом широком смысле. Одним словом, увеличьте свою личную силу и свободу вместо того, чтобы ограничивать их у окружающих. И тогда вам не будет нужды опасаться, что кто-то изменит свои нравственные ориентиры и предаст вас. Напротив, люди будут "подкручивать" свою мораль таким образом, чтобы быть рядом с вами и похожими на вас. И тогда вы в полной мере осознаете, что верность — это не обуза, а честь.
Беда в виде плохо настроенной системы ценностей не приходит одна. Рука об руку с ней идет проблема псевдоценностей и псевдоморали. Опыт показывает, что, помогая человеку стать продуктивнее, именно ей приходится уделять максимум внимания. Что такое псевдомораль? Это система выдуманных самим человеком или группой в его окружении условностей, невыполнение которых карается не менее, а иногда и более строго, чем отход от норм морали общепринятой. Особенно ярко это проявляется у детей. В качестве игры они договариваются носить тайные опознавательные знаки и определенную одежду, в то время как определенные элементы одежды запрещены, запрещены некоторые слова и темы. Бывают запреты на посещение определенных мест, на общение с некоторыми людьми.
Также обычно бывает принято кого-то любить и кого-то ненавидеть, что выводит проблему на принципиально новый уровень опасности. По прошествии времени мало кто из участников игры уже помнит событие, запустившее механизм обожания или отторжения. А пришедшие в компанию после события и вовсе не знают, по какой причине Людмила Федоровна — тетка плохая, а Вячеслав Дмитриевич — дядька хороший. Но так принято, и это становится моралью, точнее, псевдоморалью. "Хороших" стараются копировать, про "плохих" сочиняют дразнилки и делают им мелкие пакости. В конечном итоге детские сообщества часто начинают жить в тесном и сложном мирке псевдофилософии, псевдоценностей и псевдоморали, всего немного не доходя до псевдокульта. Или доходя.
Талантливые педагоги умеют этим пользоваться. Именно по умению встраиваться в причудливую, малопонятную и жестокую псевдореальность детских и подростковых коллективов отбираются воспитатели в интернаты. Они умеют поиграть с трудными детьми в их диковинные психологические игры, им удается встроиться в их специальную реальность, а затем выполнить норматив на "хороших" и постепенно стать законодателями новой, здоровой моды. Но где же на всех напастись гениальных педагогов? В итоге по всему миру вырастают сотни миллионов взрослых, чье формирование прошло под влиянием набора неуниверсальных и нефункциональных ценностей, образовавшихся в результате детских фантазий и череды случайностей.
Конечно, взрослея, люди отказываются от большинства своих детских причуд. Но ужасно другое — они наследуют подход, позволяющий выдумывать правила и возводить их в ранг реальной системы ценностей. Гипертрофированная иллюстрация таких личностей — это киношный маньяк, решивший, что необходимо каждую вторую среду месяца убивать по одной проститутке на четной стороне улицы, названной в честь писателя. К счастью, таких деятелей в реальной жизни мало. Но если исключить из формулы убийство и наделить условия хоть каким-нибудь подобием смысла, то мы получим минимум девяносто процентов населения. Не верите? Тогда я перечислю несколько идиотских условностей, а вы оцените, сколько примерно народу может носить у себя в голове подобный мусор.
Звонить первому неудобно, подумают — напрашиваюсь. Мужчина никогда не должен плакать. Есть надо с хлебом. Говорить "спасибо" надо несколько раз, иначе подумают — неблагодарный. Мастурбировать плохо. После посещения кладбища необходимо немедленно вымыть руки. Лгать стыдно. К тридцати годам надо непременно состоять в браке. Пить спиртное раньше определенного часа нехорошо. Туалетную бумагу нельзя бросать в унитаз. У кого нет машины, тот лузер. Для ребенка вредно, если на него попадет табачный дым на улице. К психологу ходят только психи. Девочкам нельзя пользоваться косметикой до определенного возраста…
Мелочи — скажете вы? Да, мелочи. Но у большинства этих мелочей так много, что жизнь превращается в один сверхсложный ритуал
