— Папа, уходи. Мне сейчас не до гостей.
— Этому парню ты обрадуешься, — ответил Сет и открыл дверь в ее комнату, куда тут же, виляя хвостом и высунув язык, заскочил Джим. Здоровый и веселый. Хорошая новость. — Уэнди сказала, что Жан-Люк еще на пару дней задержится в клинике, пока раны не заживут, но Джима можно уже забирать домой.
Дженна посмотрела на счастливое лицо Сета, на виляющего хвостом Джима и расплакалась.
Пятница, 14 октября, 15.30
— Стивен! — возбужденно позвал Кент.
Тот оторвал взгляд от бумаг.
— Что там? — спросил он, вставая. — Что там у тебя?
— Новая информация, — ответил Кент.
Напряжение юноши было почти осязаемым. И таким интригующим. Поверх бумаг, которыми был завален письменный стол Стивена, Кент положил два листа бумаги с результатами анализа ДНК. Один был немного выцветшим, и на нем была ярко-желтая наклейка, сообщающая о том, что это секретные материалы, принадлежащие штату Вашингтон. Второй был совсем новым.
— Пришел ответ для Лиз? — предположил Стивен.
Кент кивнул.
— Это ДНК Уильяма Паркера из секретных архивов Сиэтла, — возбужденным голосом сообщил он. — А это ДНК волоса, обнаруженного на опушке у Клэри.
Стивен подался вперед и прищурился.
— И…
— Они не совпадают, — торжественно возвестил Кент.
Стивен непонимающе смотрел на Кента.
— И что? Нам уже известно, что Руди в тот день был на занятиях. Значит, он либо не Уильям Паркер, либо его не было на опушке, либо и то, и другое.
— Погоди, он все еще может быть Паркером, — возразил Кент. — ДНК образца, обнаруженного на опушке Клэри, не совпадает с ДНК Паркера, но между ними прослеживается близкая связь. Настолько близкая, что можно говорить о том, что образцы получены от близких кровных родственников. И это не родство отец-сын, потому что образец с опушки получен из митохондриальной ДНК, в которой закодированы только материнские гены. Уильяма Паркера на опушке не было, но был его кровный родственник, и мать у них одна.
— Его братец, — прошипел Стивен. — Брат, которого все считают слишком отсталым, чтобы вообще замечать.
В кабинет как раз вошла Лиз.
— Пришла, как только ты позвонил, Кент. Что случилось?
— Это младший сын Лютцев! — скорчил гримасу Стивен и ударил кулаком по столу. — О котором все говорили, что он слишком отсталый, чтобы его подозревать. Черт, Дженна его даже защищала. Бедный мальчик, которого избивает деспот отец.
— Возможно, и избивает, — сказала Лиз, все еще пытаясь отдышаться. Она пробежала глазами анализы ДНК, прочла аккуратно напечатанное Кентом заключение, кивнула. — Но это нас не остановит. Тебе нужен ордер на обыск дома Лютцев?
— Перевязанный большим красным бантом, — сквозь зубы ответил Стивен.
— Я за ним, — сказала Лиз. — Отличная работа, Кент. Стивен, позвони Нейлу. Он захочет об этом узнать.
Пятница, 14 октября, 15.45
Нейл разложил пуговицы на листе алюминиевой фольги, которую миссис Темплтон расстелила на кухонном столе. Надев перчатку, он по одной отделял пуговицы от общей кучи и возносил себе под нос благодарственную молитву за привычку кота — мистера Вискаса — воровать пуговицы. И за внезапное озарение. Он взял оловянную пуговицу и поднес к свету, наблюдая за игрой теней на каждой грани.
— Узнаёте? — с надеждой спросила миссис Темплтон.
Он повернулся к ней.
— Да, мадам. — Дэвис бросил пуговицу назад в кучу. — У вас есть полиэтиленовый пакет с застежкой — абсолютно новый, неиспользованный? — спросил он, завернул пуговицы в алюминиевую фольгу и положил в протянутый пакет. — Закройте спальню и не приближайтесь к креслу, — велел он. — Эксперты соберут там всю пыль, чтобы убедиться, что кот больше ничего не вынес из спальни вашей дочери.
Нейл поспешил к машине, зажав в руке драгоценный пакет с уликой. Он молился так, как никогда раньше.
Глава 32
Пятница, 14 октября, 16.30
В комнату Дженны заглянула Чарли.
— Тетя Дженна…
Дженна села в кровати и зарычала.
— Знаю. Ко мне гости. Кто бы это ни был, отошли его домой.
— Ну, не знаю, тетя Дженна, мне кажется, вы обрадуетесь.
Дженна вытащила себя из кровати, непрерывно бормоча что-то себе под нос. И замерла как вкопанная, когда увидела в гостиной Эллисон неловко мнущегося Брэда Тэтчера. Он посмотрел на ее лицо и закрыл глаза.
— Мне очень жаль, доктор Маршалл.
— Все не так плохо, как кажется, — солгала она, устраиваясь на диване. — Присаживайся, Брэд. Что ты хотел?
Он сел, недоуменно заморгав от ее официального тона. Облизал губы, открыл рот. Закрыл.
Дженна вздохнула.
— Брэд, ты хочешь что-то сказать? Или просто так пришел?
— Речь идет об отце, — сказал Брэд и опустил глаза. — Он вчера вечером был не прав, но вы должны понять почему.
Дженна нахмурилась.
— Откуда ты знаешь, что произошло вчера?
— Все об этом знают, доктор Маршалл. — Он едва заметно усмехнулся. — Теперь ребята боятся подходить к вам на пушечный выстрел. Боятся, что придется петь сопрано.
Дженна издала короткий смешок.
— Брэд, что тебя сюда привело?
Он полез в карман и достал жалкий сложенный листок бумаги, мятый по краям.
— Вот это.
Она развернула и замерла, когда со страниц на нее выпрыгнули написанные кем-то строчки: …устала от куриных наггетсов, футбола, подгузников. Это твои дети, и ты волен поступать с ними… Она осторожно положила записку на прикроватную тумбочку, руки ее дрожали.
— Ты знал?
Брэд округлил карие глаза.
— Вы знали?
— Твой отец сегодня мне рассказал. А как ты узнал?
Брэд отвернулся.
— Нашел записку.
Сердце Дженны сжалось, когда она представила, как ребенок читал такие ужасные, полные ненависти слова собственной матери.
— Когда?
— Месяц назад.
— Боже, Брэд! — Она хотела понять, почему мальчик изменился за одну ночь. Теперь поняла.
— Если вы знали о маме, почему не вернулись домой?
Дженна опять вздохнула.
— Ох, Брэд. Все не так просто.
Он метнул на нее взгляд, встал, выглянул в окно, засунув руки в карманы. И хотя внешне Брэд был похож на мать, в это мгновение он так напомнил Стивена, что Дженне опять захотелось разрыдаться.
— Вы любите его, доктор Маршалл?
Она не сможет солгать.
— Да.
— Тогда все просто.
— Нет, Брэд, не просто. Он не верит мне.
Брэд раздраженно ответил:
— Вы в курсе, сколько человек знает об этой записке? Четыре. А я вообще не должен был ничего узнать. Знает отец Майк, потому что папа все рассказал ему сразу. Потом четыре года он молчал. Никому не рассказывал. Только вам. — Он с хмурым видом отвернулся от окна. — Он доверил вам то, чего не доверял даже своей семье. Вот так он вам верит.
Слова Брэда эхом отдавались у нее в сердце. «Вот так он вам верит». Но она покачала головой, вспоминая вчерашнюю ночь. Боль, оставленная кулаками хулиганов, не шла ни в какое сравнение с болью от осознания того, что Стивен ее бросил. Из-за того, чего она не совершала.
— Этого мало.
Глаза Брэда заблестели.
— Вчера вечером он признался Хелен, что хотел жениться на вас. Она заверила, что вы вернетесь. Она уже собирается ехать в Серенгети. — Он посмотрел на Дженну свысока, ей захотелось попятиться. От семнадцатилетнего подростка. — А как же Ники? — спросил он.
Дженна закрыла глаза. И промолчала. А что она скажет?
— Он уже считает вас своей мамой, — хрипло продолжал Брэд. — Вчера ночью он проснулся. Плакал. Тревожился за вас.
Дженна почувствовала, как навернулись слезы — будь они прокляты! Глаза словно резали ножом.
— Твой отец был прав. Было неправильно позволять Ники привязаться ко мне. Он боялся, что если у нас не склеится… — Она решила не договаривать.
— Что? — требовал ответа Брэд. — Вы просто уйдете, не сказав ни слова? У нее, по крайней мере, хватило мужества записку оставить. — Он кивнул на потрепанный листок на столе. — Я был о вас гораздо лучшего мнения, мисс Маршалл.
Дженна отвернулась. Брэд прав. Она несправедлива по отношению к Ники. Но насчет Стивена она не ошиблась — влюбляться в него не следовало.
Она прерывисто вздохнула и протянула пареньку записку.
— Похоже, мы оба ошибались.
Пятница, 14 октября, 16.30
Телефон зазвонил, когда Нейл повернул за угол, направляясь в кабинет к Стивену. Нэнси указала ему на конференц-зал.
— Дэвис, — произнес он в трубку и резко притормозил у конференц-зала, где с трубкой в руке стоял Тэтчер. Тот закатил глаза и нажал «отбой».
— Это я звонил, — сказал Стивен. — А ты тут как тут.
Нейл покачал головой.
— Угу. Я тут как тут. Посмотри, что я нашел.
