Пока Дива приходила в себя, недоумевая, почему зверь не нападает, волк вдруг вильнул хвостом и скакнул в сторону. Не удержавшись на осыпи, он сорвался вниз, жалобно взвизгнув.
Ахнув, Дива высунулась наружу, но увидела только, как мокрый зверь, отряхиваясь, выбирается на берег. Затем он стал скачками взбираться наверх чуть в стороне от сосны, где притаилась Дива. Там его ждал второй зверь, кинувшийся к нему с изъявлениями любви и дружбы. Некоторое время волки ласкались друг к другу, виляя хвостами и визжа от избытка чувств, словно родные братья, не видевшиеся долгое время.
Далекий свист привлек внимание зверей. Прервав ласки, они галопом помчались на зов, оставив Диву вытирать со щек слезы зависти — звери вели себя так, как на ее памяти не обращались друг с другом люди. Но постепенно она успокоилась — новая тревога заставила .ее забыть о волках. Вспомнился свист — это могло означать только одно: поблизости были люди. Если звери ручные, они приведут людей сюда.
Ее больная дочь нуждалась в помощи, но Дива словно обезумела. Дни скитания изменили ее. Она торопливо собралась, прижимая малышку к груди, выбралась из пещерки, кубарем скатилась с обрыва к реке и поспешила вдоль берега.
Она не оборачивалась на бегу, но сразу почувствовала погоню. Волки бежали за нею, повизгивая и тявкая. Выбиваясь из сил, Дива бежала, не слыша крика человека, спешащего следом.
Волки приближались. Один удачный прыжок — и кто-то дернул Диву за платье, женщина рванулась изо всех сил. Ткань порвалась, оставив клок в зубах зверя, но второй волк встал перед нею, оскалив клыки. Дива метнулась прочь, но звери запрыгали вокруг нее, не давая сделать и шага.
— Дива! Дива!
Беглянка не слышала криков, пока человек не поравнялся с нею. Узнав хозяина, волки оставили беготню и прыжки и смирно уселись справа и слева от женщины, постукивая хвостами по земле и по-собачьи ухмыляясь.
Подбежавший человек резко остановился, словно налетел на дерево. На лице его отразилось живейшее удивление и волнение, но у самой Дивы не оставалось сил удивиться или обрадоваться Смарглу.
— Миледи! — ахнул он.
Она стояла перед ним ссутулившись и закрыв плечом ребенка — похудевшая, в грязном порванном платье, растрепанная, со свежей царапиной на щеке и полубезумными глазами загнанного зверя.
— Не бойся меня, Дива, — осторожно заговорил Смаргл. — Я не причиню тебе зла… Но если бы ты знала, как все горюют о твоем исчезновении! Стривер все горы облетал! Тебя почти месяц ищут!
— Я не вернусь туда, — хрипло отозвалась Дива и сама испугалась своего голоса. — Лучше умереть!
— Тогда сделай милость, умри в моем доме! — Смаргл вдруг чинно поклонился ей. — Не в лесу, одна среди диких зверей, а там, где о тебе и твоем ребенке могут позаботиться друзья!
Приблизившись, Смаргл протянул руки, готовый поддержать женщину или принять у нее младенца. Волки смотрели на нее с двух сторон и усиленно виляли хвостами.
— А ты меня не выдашь? — спросила Дива.
— Если сама о том не попросишь!
Смаргл никогда не бросал слов на ветер. Он и Мера всегда понимали ее. Дива вспомнила, что младший Сварожич давно не жил в замке — он тоже не мог принять тамошних порядков. Вздохнув последний раз, Дива бережно положила дочь на руки Смаргла.
Волки обогнали путников, первыми ринувшись по шаткому мостику на островок, где среди зарослей ивняка поднимался наполовину скрытый листвой небольшой приземистый домик. С какой стороны ни подойди, нельзя было увидеть его целиком. И только несколько тропинок, проложенных в кустах, говорили, что он обитаем.
На голоса волков, что затеяли игру на траве, из дома шариком выкатилась невысокая полненькая женщина с длинными пушистыми волосами. Выскочив на берег, она всплеснула руками, увидев Смаргла, ведущего по мосткам незнакомую женщину.
— Смаргл! — ахнула она, кидаясь навстречу. — Что это? Кто она такая?
Подбежав, маленькая женщина ловко схватила запястье Дивы мягкими прохладными пальцами и заглянула ей в лицо большими прозрачными глазами водяницы. На ее юном лице отразились испуг и забота.
— Это леди Дива, — поспешно сказал Смаргл. — Жена Перуна и…
— Самого Перуна? — вскрикнула Луна, отпрянув. Оглянувшись на Смаргла, она поймала его предостерегающий взгляд и проворно побежала в дом, сверкнув босыми пятками. Волки с радостным воем довольных жизнью зверей помчались следом.
Глаза Дивы наполнились слезами впервые с того момента, когда она решилась пойти со Смарглом. Тот, почувствовав состояние женщины, повел ее в дом.
— Она жена мне, — виновато объяснил он. — Ты должна ее помнить — я ее с юга привез.
— Я знаю. — Дива отвернулась, глотая слезы. — Но она… она же…
Беглянка успела заметить выпуклое чрево Луны — через месяц ей пора было становиться матерью. Это пробудило в душе Дивы зависть — в то время как она сама потеряла шестерых сыновей, у других продолжали рождаться дети. А ей казалось, что больше ни у кого не родится ребенка!
У дверей Смаргл остановился, пропуская гостью вперед.
Луна встретила ее на пороге и сразу увлекла в дом поближе к очагу. Набросив на плечи женщине мужнин полушубок, она тотчас погнала его за водой, а сама, не переставая причитать над матерью и ребенком, захлопотала, устраивая младенца и одновременно собирая на стол. Сложив руки на коленях, Дива пустым взором смотрела на суету маленькой женщины.
— Баньку истопим — усталость снимешь, — ворковала Луна, колобком катаясь по дому. — У малыша твоего всю хворь выведем — вот увидишь, каким он станет…
— Она, — прошептала Дива тихо. — Дочка…
— Что? — через плечо обернулась Луна. — Дочка? А у меня сын!
Слово это заставило Диву встрепенуться и выпрямиться.
— Сын? — повторила она. — Какой сын?
— Мой, — ревниво отозвалась Луна, отступая. — Первенец… А это, — она погладила живот, — второй… Смаргл мой времени даром не теряет…
Упоминание о чужих сыновьях снова заставило Диву вспомнить о своих собственных. Снова в памяти всплыл ночной пожар и пепелище, где она тщетно искала хотя бы обгоревшие косточки мальчиков. Боль нахлынула с новой силой. Долго сдерживаемые слезы прорвались наконец наружу, и Дива зарыдала в голос.
Не ожидавшая этого Луна тихо села на лавку, обнимая руками живот. Оба ребенка — дочка Дивы и мальчик, которого жена Смаргла на всякий случай скрыла — заплакали на разные голоса. Ворвавшийся на крики Смаргл бросился перед плачущей навзрыд Дивой на колени, ловя ее руки и силясь успокоить.
— Нет! Нет! — причитала сквозь слезы женщины. — Я не вернусь туда! Ни за что!
— Не бойся, сестра. — Смаргл согревал в ладонях ее холодные пальцы. — Не бойся! Я никому тебя не отдам — ни Перуну, ни Велесу! С нами жить станешь — жене моей рожать скоро, ты ей поможешь. Вместе будем! И девочку твою выращу, дочерью мне станет! Это твой дом, твой навсегда! Я за тебя и жизни не пожалею…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
