Я сделал еще глоток ароматного напитка и встал. Все, что нужно, я уже услышал.
– Ты предлагал осмотреть дом.
– К вашим услугам, – с готовностью поднялся дворецкий.
– Нет, я пойду один. А ты проследи, чтобы мне никто не помешал. И, Сэм… лучше уведи отсюда семью.
Я не собирался ничего предпринимать. Но кто ее, бездну, знает? Мало ли, на какие штуки она способна.
– Понимаю, – нахмурился Сэм, – неспокойно в доме с недавних пор…
– Ты что-то видел?
– Да нет. Но у меня какие-то дурные предчувствия. Здесь как будто стало тяжелее дышать. Не знаю, как объяснить…
– Уходи, дружище. Прямо сейчас. И лучше тебе не возвращаться сюда. Вы все останетесь на государственной службе, я вас пристрою куда-нибудь. А здесь людям не место.
Поклонившись, дворецкий вышел, а я двинулся по дому, останавливаясь в каждой комнате и прислушиваясь к своим ощущениям. Видимо, печать или какая-то хитрая защита все еще продолжали действовать, несмотря на отсутствие магии. Явственно чувствовалось присутствие бездны, но эманации были слабее, чем в храме Ат-таны. Я спустился на первый этаж и остановился посреди бальной залы. Дыхание бездны усилилось. Делать нечего, придется рискнуть. Выйдя в астрал, я осмотрелся: так и есть, с пола поднималась багровая дымка, такая густая, что, казалось, я плыл в кровавом облаке.
Мимо прокатился клок серого тумана, и я поспешно вернулся в тело. Похоже, эманации доносились снизу. Выполняя обещание, данное лорду Феррли, я не стал рисковать и проваливаться сквозь пол. Мало ли, какие сюрпризы могла подкинуть бездна… Пройдя в правое крыло, в кухню, где Тина, жена Сэма, собирала какие-то вещи, изредка промокая глаза белоснежным платочком, я спросил:
– Где вход в подвал?
– Вон там, ваше высокомагичество, возле дверей в кладовые.
– Спасибо. Тина, возьми отсюда все, что хочешь. Я разрешаю.
– Нет уж, – надулась кухарка, – нам чужого не надо. Уж если так сложилось, что приходится покидать насиженное место…
– Поверь, Тина, скоро здесь будет слишком жарко для спокойной жизни, – криво ухмыльнувшись, я потянул на себя тяжелую дубовую дверь.
В лицо пахнуло сырой прохладой. Тянуло плесенью, мышами и чем-то еще… По телу пробежала мелкая дрожь, все чувства обострились до предела. Я начал медленно спускаться по выщербленным ступеням, ощущая все усиливающуюся дурноту.
Лестница закончилась, и я оказался в винном погребе. Вокруг высились стеллажи с пыльными, покрытыми паутиной, бутылками. В углах стояли большие дубовые бочонки. Августейшая фамилия неплохо заботилась о жильцах этого дома.
Закружилась голова, горло стиснул болезненный спазм. Судя по всему, я был близок к цели. Вышел в астрал, огляделся и тут же вернулся в тело, согнувшись в приступе тошноты. Пропал Тинин омлет…
Ауру этого места уже нельзя было назвать ни дымкой, ни туманом. Я словно с головой погрузился в яму, полную крови – густой, тягучей, залепившей глаза. И эта штука действовала даже на физическом уровне. Человек, не обладавший магическими способностями, скорее всего, просто ощутил бы непонятное беспокойство или страх. Как это было с Сэмом. Для мага же аура подвала была губительна. Бездна тянула к себе, засасывала, медленно убивала, пила силы…
– А хрен тебе! – злобно прорычал я, сбрасывая оцепенение и, шагнув вперед, толкнул один из стеллажей.
Тяжелое сооружение зашаталось и рухнуло, увлекая за собой остальные полки. Обиженно зазвенели разбивающиеся бутылки, в воздухе разлился одуряющий аромат, а на полу образовалось винное озерцо, из которого выглядывали стеклянные кувшинки осколков. Случись тут любитель выпить, он за такое святотатство проклял бы меня на веки вечные.
Но мне было не до вина. Я не отрываясь смотрел в середину лужи, туда, где только что стоял стеллаж. Смотрел на врата. Я нашел их.
Для всех это был обычный пол – каменный, довольно ровный, грязноватый, залитый красной жидкостью, на поверхности которой оседала пыль. Пол, и ничего более. Но я каким-то образом видел, как в нем дышит, сокращается, пульсирует багровая каверна. Похожая на зияющую окровавленную рану, на сердце, вырванное из грудной клетки, но почему-то еще бьющееся, она была омерзительна. Притягивающая взгляд, завораживающая своим ритмичным движением, огненная, раскаленная и одновременно ледяная, непохожая ни на что, она была прекрасна.
Я упал на колени, не в силах оторвать глаз от удивительных существ, носившихся в пламенеющей мгле. У них не было ни формы, ни образа – неясные тени, стремительные, неуправляемые, голодные… Прорвав ткань междумирья, эти сущности приобретали обличья, наиболее подходящие для охоты и устрашения дичи. Сейчас же они находились в своем истинном состоянии, и были великолепны. Теперь я понимал, почему много веков люди, орки и эльфы называли их богами бездны. В них было совершенство незавершенности, красота ужаса. Их жестокость была неосознанна, а значит, абсолютна.
Всмотревшись внимательнее, я увидел то, что мешало сущностям бездны вырваться на поверхность. На врата была словно накинута мелкая сеть, сплетенная из очень тонких нитей. Она была прозрачнее самой тонкой вуали, легче шелка, невесомее паутины, но закрывала нашу реальность, делая ее невидимой для обитателей бездны. Печать. Мощнейшее магическое устройство, питающееся от неизвестного мне источника, настолько сильного, что он не исчез после нашей схватки с Вериллием, и до сих пор продолжал отдавать свою энергию.
Я смотрел – и мне открывались все новые детали удивительной картины. От врат, словно жилы от сердца, тянулись широкие полосы – каналы. Их было восемь, и не требовалось особых размышлений, чтобы понять: они направлены по розе ветров. Гипотеза Артфаала получила бесспорное подтверждение. Все полосы были неподвижными и черными, как русла пересохших ручьев, лишь одна, надувшаяся, взбухшая, пульсировала, неустанно гоня к вратам густой багрец. Северное направление. Связь с Аллирилом.
Наверное, еще недавно я не сумел бы увидеть врата. А если бы и увидел, скорее всего, они тоже были бы черными, иссохшими и бессильными. Об этом позаботился Ридриг Первый. Зачем монарх сначала создал магическую схему, соединив большое место силы в Виндоре с остальными, более мелкими, а потом сам же нейтрализовал устройство – не знаю. Вероятно, понял, что оно опасно. Но Вериллий нашел способ разбудить врата, и сейчас они все набирали силу, тогда как печать постепенно слабела, иногда пропуская наружу самые настойчивые сгустки энергии из бездны и наполняя город их эманациями.
Дурнота и головокружение исчезли, я почувствовал прилив энергии. Сознание прояснилось, заработало, пытаясь найти решение задачи: как снова закрыть врата? Вериллий был ключом, каким-то образом управлял всей схемой. "Первая печать сорвана"…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
