— Рус! Убей его нахер! Ноги сначала прострели, а потом…
Хаски не успевает решить для себя ничего — вспугнутым зверьком Кай вскакивает, прыгает в оставшуюся от окна дыру, а там он растворяется в сумерках.
Акросс выбирается на кухню ранним утром — в пятом часу. Застает там Гранита с чашкой кофе и бледного Кая, какого-то даже зеленоватого, словно отравившегося.
— Я же тебя выгнал, — наливая в чашку воду из-под крана, напоминает недовольный Акросс.
— Мне некуда идти. Я уйду, как только очнусь в том мире, — обещает Кай, не глядя на брата. Гранит смотрит за ним внимательно, обеспокоенно, а Акросс решает, что ему плевать. Хочет — пусть сидит, не хочет — пусть уходит. Он столько времени жил с призраками, что полумертвый брат на кухне не самый жуткий вариант.
Пусты колбы, в которых были Тим с Барсом, Акросс убеждает себя, что волноваться еще рано. Но не вернулся Легион, у которого в том мире было не так много времени. Он мог выйти из-под контроля и найти способ спрятаться дальше от Акросса. Но ведь он уже пытался и, неприспособленный к жизни настоящим человеком, не зная о том, что должен есть и как ходить в туалет, он проиграл. Ему спокойнее было в клетке в подвале. Вариант, в котором Хаски справляется и убивает Легиона, Акросс не рассматривает.
— Может, стоит что-нибудь выпить? Что болит? Тошнит? — негромко спрашивает Гранит, волшебством, не иначе, превращенный в заботливого дядюшку. Кай отрицательно качает головой, растирает веки. Выглядит он так, словно у него жуткое похмелье. Хотя Акросс ни о чем не спрашивает, он внимательно наблюдает за ним, но ничего нового в Кае нет.
— Ты ведь видел, как ушел Легион, раз был тут? — начинает Акросс, Кай снова отрицательно мотает головой:
— Нет. Не видел. Я и сам уходил… Думал посмотреть, как там мама.
Акросс верит, кивает, но в отсутствии Легиона по-прежнему есть что-то тревожное, неправильное. Когда раздается даже не стук, а удар — Акросс выдыхает с облегчением, идет открывать, но через два шага дверь распахивается сама, покосившись. На пороге не Легион, а Хаски в толстовке, с накинутым на голову капюшоном. Получается, в схватке против Легиона он вышел победителем.
— Я за своим капитаном, — невозмутимо предупреждает, вплывая в дверь. Секунда — Акросс пытается найти свой пистолет, не обнаруживает его и материализует новый. Достает оружие Хаски, друг на друга направляют почти одновременно, но в ту заминку успевает вскочить с места и встать между ними Кай.
— Стойте, хватит, — командует Кай как дрессировщик. — Хаски, я никуда не пойду. Уходи.
— Будто я позволю, — напоминает о себе Акросс.
— Я сам с ним разберусь, — как можно мягче отвечает Кай.
— Отойди. Он в тебя уже стрелял. Еще раз пальнет, — огрызается Акросс.
— Как насчет тебя? — возвращает Хаски. — Ты его сколько раз убивал? Ты и в нашем мире что первым делом сделал? И что теперь изменилось.
— Хватит, — требует Кай, он по-прежнему бледен и на ногах едва держится.
— Он сам сказал, что останется. К тому же я его не держу, мне все равно, а вот ты отсюда живой не выйдешь.
— Хватит, я сказал, — повторяет Кай, и мягкость в его тоне оборачивается для остальных слабостью. Он больше не преграда, только отодвинуть — и все. Его даже убивать не нужно.
— Гранит, — зовет Акросс. — Убери его уже. Мешается.
Кай собирается сказать еще что-то, но его скручивает снова, он закрывает рот ладонью, содрогается, и пальцы окрашиваются черным. Кай вспухает так, словно он костюм, который мал тому, кто попытался его надеть, но чуть медленней и с усилием снова возвращается к норме. Зрелище настолько жуткое, что замирают все, забыв, что собирались делать и зачем друг в друга целятся. А Кай начинает расти — выпирает позвоночник, расширяются плечи, и выглядит это так, словно его разрывает изнутри.
Но потом вдруг наступает тишина. Кай закрывает голову руками, пытается отдышаться и не может понять, что произошло. Тело больше не распирает от силы, которую он сдерживал. Только пальцы в чем-то черном и липком. Кай замечает наконец — что-то не так. Мир светится голубым, он покрыт тонким слоем инея, даже лица Акросса и Хаски в этом напылении. Следующее, что видит Кай — девушку перед ним. Вега улыбается, поднимает руки, оставив их вытянутыми так, словно хочет положить Каю на щеки, но не касается.
— Что это? — удивляется Кай. Время остановилось — это он понимает, и та буря, что бушевала в нем, только на время затихла. Но от жеста Веги внутри поворачивается что-то и темная сила, недавно поглощенная Каем, закрывается в маленькую, как копилка, клетку. И вот Кай уже чувствует себя намного лучше, почти свободным.
— Я пришла спасти тебя, — объявляет Вега с сияющими глазами, ее правая рука все же легко касается щеки Кая. — Мой глупый. Ты знаешь, что произошло бы?
Кай отрицательно мотает головой.
— Легион бы вырвался. Убил Хаски и Акросса. Потом вылез бы в ваш мир и убил Хаски уже навсегда. И оставался бы кошмаром Акросса. Ты ведь оборвал его короткий поводок, из-за которого он подчинялся Акроссу.
— А теперь? — Кай на мягкую ласку реагирует спокойно, но и не отвечает. Улыбка Веги заставляет его дернуться, но он тут же уговаривает себя успокоиться.
— Я спасу тебя и от них, — обещает Вега, и рука ее забирается выше, под волосы Кая. Он по-прежнему смотрит на нее спокойно, не шарахается, не млеет. Сдержанно кивает, чувствуя, что она ждет разрешения:
— Спасай.
Сдвигаются с места шестеренки времени, опадает иней, но вместе с этим движением изменяется и декорация. Для Акросса с Хаски прошла всего секунда, за нее Кай, которого только что разрывало на части, исчез, и по началу они даже забывают, что ничто теперь не мешает им убить друг друга.
И только потом осматриваются — это не штаб Акросс, и Гранита больше тут нет. Они в пустом темном зале с высоким потолком. Это похоже на школьную столовую из которой вывезли всю мебель. Светло-голубым пятном на фоне этого выделяется Вега, стоящая у дальней от них стены.
— Где Кай? — первым реагирует Хаски. Акросс насторожен в ожидании новой подставы. Вега улыбается им по-доброму, больше не теряется от этого отношения. Она в мягком, почти танцевальном движении отклоняется в сторону, открывая для них сидящего на стуле Кая. Он похож на те фарфоровые куклы, что всегда окружали Вегу — на лице нет эмоций, и в серых глазах иней.
Хаски сглатывает, сделает шаг к нему, другой и — останавливается. Его тело заедает как проржавевший организм, ноги больше не двигаются.
— Ты выбрала, — кивает Акросс.
— Ты же желал мне счастья, — напоминает Вега.
