— Унтерменши то были, — мрачно сказал Беггатунг. — Унтерменши.
— Сам ты выродок, — обиделся Краленгилд. — Мы что же, по-твоему, каменной башки от мертвой отличить не можем? Каменные они, каменные! — постучал он себя по каске. — Понял?
— Унтерменшу что каменная, что мертвая, что живая — он во что хочешь обернуться может.
— Тьфу, кехертфлакш! — сплюнул Краленгилд.
— Так что дальше было? — спросил Шенкел.
— А то и было, — пообижался Краленгилд, но все же продолжил: — Высадились осмотреть их, бошки хоть и каменные, а может знак какой означают для материковых выродков, ну и нашли их всех там…
Краленгилд выдержал паузу, надеясь, что остальные тут же начнут выспрашивать — что же именно они там нашли, но все почему-то молчали.
— Колония там оказалась. Для особо выродокских выродков. Несколько сотен выродков и гарнизон. А для выродка главное что? Для выродка главное тяжелая работа, и ничего лучше для него нет, потому как без работы у него в мозгах все наизнанку выворачивается. А какая на острове может быть работа? Просто камни таскать — не очень интересно, опять же выродок выворачиваться начнет, спрашивать себя: «Зачем таскаем? Куда таскаем?» Вот начальник колонии и придумал для воспитуемых развлечение — из камней морды каменные вытесывать, да на берегу устанавливать. Каково?!
— В топку! — мрачно приговорил Флюгел, но Беггатунг покачал головой:
— Не скажи! Для выродка лучшей доли нет, чем умереть. Поэтому главное — заставить его подольше…
Разговор принял специфический оборот. Все стали с жаром обсуждать рецепты «Как продлить муки выродка и что делать, если он подыхает слишком быстро». Когда команда основательно вошла в раж, Ферц поднял руку, и все заткнулись.
Поперек их движения пролегла широкая полоса дороги. По ней плотным потоком двигались невообразимые машины. Стиснутое отвесными поверхностями блоков, шоссе не имело никаких переходов — ни подземных, ни мостовых. Идти же вдоль него тоже не представлялось возможным — машины почти скребли боками по сторонам прохода.
Осторожно заглянув за угол, Ферц увидел, что справа дорога плавно заворачивает к цитадели, а слева расплывается какая-то дымная клякса, куда и ныряют эти конструкции на колесном, гусеничном и смешанном ходу.
По большей части по дороге мчались знакомая по материковым десантным операциям техника, стоящие на вооружении у выродков, — баллисты, танки, бронетранспортеры, самоходные гаубицы, танкетки, и прочая тяжелая и легкая бронетехника — совсем новенькая, блестящая, будто только с конвейера.
Однако попадались и совсем удивительные сооружения, больше похожие на подводных пауков, которые выбрались из-под толщи воды и теперь мерно перешагивают через мчащийся поток длиннющими гибкими лапами. Не похоже, что внутри хотя бы одной мог сидеть водитель — стекла и перископные щели у них отсутствовали, лишь тускло отсвечивали глухие бронированные обтекатели.
От такого зрелища отряд замер на месте, кто-то звучно глотнул пересохшим горлом, а заметив до боли знакомый горбатый силуэт баллисты на атомном ходу со свеженарисованной эмблемой имперского легиона, отчаянно заорал:
— Выродки!!! Ложись! — и все бухнулись брюхом в щебенку, за исключением господина крюс кафера, который продолжал спокойно рассматривать проносящуюся мимо вражескую бронетехнику.
Полежав на брюхе, уткнувшись носом в землю и не дождавшись хоть одного выстрела со стороны дороги, отряд стал подниматься, отряхивая с комбинезонов желтоватую пыль.
— Что за хрень? — вырвалось у Беггатунга. — Куда дальше-то?
— Туда, — хладнокровно показал Ферц на противоположную сторону.
— И как же мы туда попадем, господин крюс кафер? — осмелился спросить Шенкел.
— Ногами, солдат, — соизволил пояснить господин крюс кафер.
— Может у них тут перерыв имеется? — предположил Флюгел.
— И баня, чтоб на мыле поскользнуться, — в тон добавил Краленгилд. — Это же цитадель, кехертфлакш! Безостановочное производство. Железякам отбой не нужен.
Ферц еще раз посмотрел на карту. Ошибки не обнаружилось — они шли предписанным маршрутом, там даже, умгекертфлакш, эта дорога пропечаталась, вот только воздушная фотосъемка почему-то не отметила на ней оживленного движения.
Возвращаться и искать новый путь? Господин крюс кафер пошевелил коротким носом.
— Флюгел!
— Да, господин крюс кафер!
— Видишь того «паука»? — Ферц показал на пробирающуюся сквозь плотный поток машину, чье тяжелое брюхо почти елозило по крышам проносящихся под ней танкеток, баллист, броневиков, а похожие на струны лапы дрожали от напряжения с режущим уши воем.
— Так точно!
— Отстрели ей лапы.
— Есть! — Флюгел расчехлил трубу ракетомета, откинул экранчик наведения и опустился на одно колено. — Поймал! Сзади?!
— Чисто! — крикнул Беггатунг.
Труба плюнула огнем. К «пауку» потянулись еле заметные дымные полосы, но машина их засекла, дернулась в сторону, затем, резко выпрямив лапы, подскочила вверх, где ее и настигли самонаводящиеся головки.
От взрывов «паук» накренился, обрывки лап забили по воздуху, безнадежно пытаясь восстановить равновесие, и машина с грохотом рухнула на дорогу, медленно и неуверенно покатившись по инерции дальше вихляющим колесом. Попадавшиеся на пути машины с оглушительным треском лопались, выпуская фонтаны пламени, сзади напирали другие, громоздясь на росший вал обломков, почерневших остовов все новыми и новыми волнами. Так штормовой прибой раз за разом выбрасывает на берег обломки раздавленных кораблей и субмарин.
Огненные потоки устремлялись во все стороны, расписываясь щедрыми мазками сажи по бетонному полотну дороги и пятнистым бокам бронетехники, что ухитрялась проскочить расширяющуюся воронку мясорубки.
Свинцовый привкус радиационного загрязнения сгустился, проникая даже сквозь фильтры дыхательных масок, ввинчиваясь под язык тяжелым расплавом.
Обломки машин взлетали вверх неуклюжими ракетами, оставляя после себя маслянистые черные следы причудливых траекторий, и, достигнув пределов свободного полета, с воем обрушивались вниз, вызывая новый прилив визга, скрежета, взрывов, огня.
— Надо уходить! — проорал Флюгел Ферцу, но тот завороженно продолжал смотреть на бушующую стихию разрушения.
Флюгел растерянно оглянулся и увидел, что и остальные оцепенело смотрят туда же, куда и их командир, и только багровые блики гуляют по стеклам дыхательных масок. А вверху нарастало непонятное гудение, и когда Флюгел попытался встать на ноги, что-то невыносимо тяжелое, вязкое обрушилось на него, придавило к земле, распластало и вжало в щебень так, что захрустели кости, а рот наполнился кровью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
