Незавидная же политическая судьба Гучкова и Милюкова была наглядным уроком для всех «независимых» русских политиков. Принцип самосохранения для всех остальных деятелей был весьма прост. Для того, чтобы оставаться у руля власти надо быть послушным и не раздумывая выполнять «просьбы» своих французских и английских друзей. Любые, даже самые невероятные. Интересы собственной страны в расчет, разумеется, принимать не надо. И не при каком раскладе не позволить военным навести порядок в гибнущей стране…
Знаменем же здоровых сил общества, с надеждой взиравших на армию, как-то незаметно для себя стал генерал Лавр Георгиевич Корнилов. Как и Крымов, как и многие другие, он искренне служил России и поначалу с радостью поддержал Временное правительство. Весной 1917 года на собрании офицеров он заявил: «…Старое рухнуло. Народ строит новое здание свободы, и задача народной армии — всемерно поддержать новое правительство в трудной созидательной работе». Не вдаваясь во все политические подробности, русские военные стремились к одной заветной цели: обеспечить своей стране место среди будущих победителей войны. И все, что мешало этому — ими категорически отвергалось.
На первом этапе своей «революционной» карьеры, Лавр Георгиевич Корнилов боролся с хаосом в роли командующего Петроградским гарнизоном. Первой «пробой пера» для него стали те самые демонстрации, приведшие к первому изменению состава Временного правительства. Сценарий был старый, добрый, «февральский». Сначала «Долой войну!» и «Хлеба!», а потом «Долой правительство!». В районе Казанского собора тогда произошла небольшая перестрелка. Большевики еще не пытались взять власть, но прощупывали ее наверняка. Было еще рано — во главе питерского гарнизона стоял генерал Корнилов. Он вывел надежные части на улицу и практически бескровно прекратил беспорядки.
Это запомнили и сделали выводы. Становилось ясно, что на пути Ленина к власти могут встать военные. Армия была еще недостаточно разложена. Следовательно, для успеха «союзного» плана, развал вооруженной силы должен быть продолжен, а генерал Корнилов должен был быть устранен персонально. Вот эти две задачи и ринулось выполнять… Временное правительство. Поэтому и шантажировал коллег по власти Керенский своей отставкой, для этого и старался всеми силами стать военным министром вместо сохранявшего разум Милюкова.
Обратите внимание, как все красиво получается. Выступление Милюкова провоцирует беспорядки, что в свою очередь приводит к смене правительства и замене строптивых министров. Сговорчивый Керенский, долго не думая, подмахивает «Декларацию прав солдата» и подписывает смертный приговор русской армии. После чего большевики попытаются взять власть в июле, и это дает Керенскому премьерское кресло. Он продолжает подыгрывать Ленину, облеченный высшими властными полномочиями. Большевиков не арестовывают, не разоружают, а если они все же оказываются за решеткой, как Троцкий, то их выпускают. Взять власть у Ленина получится только тогда, когда разложение войск зайдет очень далеко, а Керенский нейтрализует своего единственного союзника и главного большевистского врага — здоровые силы армии.
Тем временем русская армия, под руководством военного министра Керенского готовилась перейти в наступление. В то самое, которое должно былоодновременноначаться в мае 1917-го с наступлением «союзников». С тем самым, которое позорно провалилось, и через годы спустя, превратилось во многих исторических источниках в «бойню Нивеля». Благодаря тому, что «союзники» начали «вдруг» наступать на месяц раньше срока, весь стратегический замысел этой атаки уже испарился. Получилась ситуация, когда:
— общего стратегического плана Антанты больше не существует;
— «союзники» обескровлены мудрым генералом Нивелем и ушли в глухую оборону;
— сама русская армия в таком состоянии, что успех наступления практически невозможен;
— немцы после отражения наступления на Западном фронте, перебросили свои войска на Восточный;
— усилилившись, германские войска сами при этом вперед не идут, а чего-то выжидают.
Зачем русской армии наступать в такой проигрышной ситуации, когда она едва может обороняться? Полистав литературу, много объяснений этому загадочному стремлению вы не найдете. Будет только один мотив: наше наступление оттягивало германские силы с Западного фронта. Это правда, только не совсем понятно, зачем России стоящей одной ногой в гробу, оттягивать на себя еще больше сил противника с фронта, где англичане и французы чувствуют себя значительно лучше. Но такой мотив кажется весьма странным, если думать, что Керенский и его хозяева из Лондона и Парижа действительно хотели общей победы Антанты. И наоборот, все встает на свои места, когда мы знаем конечную цель «союзных» махинаторов — разрушение России.
Тяжело больного нагружают дополнительно и не дают лекарств, только желая, чтобы он поскорее умер. Поэтому и Временное правительство под указку «союзников» старалось перетянуть на себя максимальное количество немецких войск.
Заинтересовавшись биографией посла Великобритании в России Джорджа Бьюкенена, вы опять же убедитесь, что наступление нашей армии было предпринято под его давлением. Союзники» требуют идти вперед, чтобы еще больше ослабить и без того катящуюся в пропасть страну. Их ставленники отказать не могут. На кого давит британский посол: на главу правительства князя Львова и военного министра. А им, как раз, только, что, совершеннослучайностал А.Ф. Керенский. Главным идеологом, главным «лоббистом» необходимости идти вперед, становится он же. Со спокойной совестью ездит по войскам и призывает новую революционную русскую армию к наступлению. К тому, которое закончится крахом, всеобщим озлоблением и повышением ленинского рейтинга.
Желание поскорее добить русскую армию, прикрывается, как обычно, демагогическими лозунгами. Якобы новая революционная армия будет так хорошо воевать, что в два счета выиграет войну. Бредовость подобных утверждений была очевидна, как политикам, так и военным. «Приводить ныне в исполнение намеченные весной активные операции недопустимо» — подводит итог на совещании в Ставке, начальник штаба генерал Лукомский. «Явной стратегической авантюрой, заведомо обреченной на крах», называет готовящееся наступление и один из руководителей Петросовета, Суханов — Гиммер.
Да, что там! Против наступления выступают даже большевики!«4 июня большевистская фракция огласила на съезде Советов внесенную мною декларацию по поводу готовившегося Керенским наступления на фронте — пишет Лев Давыдович Троцкий — Мы указывали, что наступление есть авантюра, грозящая самому существованию армии». А парой строчек ниже — делает вывод: «Доверие к Временному правительству в массах было безнадежно подорвано».
Вот для этого Керенский и призывает наступать — это его очередной ход в игре «поддавки». Он старается изо всех сил. Пускает в ход все свое красноречие: «Наша сила придаст вес голосу революционной России и приблизит окончание войны». Кто против наступления, тот против революции — это основной тезис его тогдашних выступлений. Об этом просто кричатвсе мемуарытого времени: «Агитация Керенского была (почти) сплошным триумфом для него. Всюду его носили на руках, осыпали цветами». Это слова того же Суханова. Но он человек штатский, натура творческая, увлекающаяся. Так нет же, генерал Деникин вторит ему: «Был несомненно такой краткий, но довольно яркий период в жизни Керенского — военного министра — я его отношу приблизительно к июню — когда не только широкие круги населения, но и русское офицерство подчинилось обаянию его экзальтированной фразы, его истерического пафоса. Русское офицерство, преданное на заклание, тогда всё забыло, всё простило и мучительно ждало от него спасения армии».
В полном восторге от Александра Федоровича и «союзники». Он просто находка для них! Так умело дурит голову целой стране. «Союзные» газеты полны лестных оценок его способностей. Статьи о нем — только в положительном ключе: это самый молодой военный министр в мире! Россия и армия поверили Керенскому, а сладкоречивый министр снова всех обманул. Солдаты и офицеры готовились к ненужному и неподготовленному наступлению. Именно оно и должно было поставить на русской армии окончательный, жирный крест. Троцкий позднее напишет: «Наступление 18 июня было организовано Керенским под явным давлением Антанты, которая была заинтересована в том, чтобы немецкие войска были отвлечены на Восточный фронт. Подготовляя это наступление, Керенский и военное командование знали, что армия не обладает ни техническими, ни моральными предпосылками для его проведения…В конечном итоге это наступление обратилось против его организаторов, ибоновое преступно провоцированное поражение сильно революционизировало солдатские массыи тем самым создало благоприятную почву для большевистской агитации за мир». Лучше и не скажешь.
