– Итак, зачем вы просили о встрече?
– Собираетесь ли вы вооружить ополчение огнестрелами? – подал голос Арден.
– Пока – несколько рот. На всех в первое время не хватит.
– Мы так и думали, – сказала Эриот. – Вам понадобится другое оружие.
– Ну, у нас есть арсенал в Цитадели… Пытаемся наладить собственное производство, но на это потребуется время.
– Думаю, мы в состоянии вам помочь, – сказала Эриот и кивнула на Ардена.
Тот сделал два шага назад, подошел к одной из стен конюшни и, сильно ударив плечом, проломил ее. Несколько камней упали внутрь какого-то полого пространства. Гэлис открыла рот – до этой минуты она и представить себе не могла, что великан так силен. В следующий миг стратег изумилась еще больше: Арден начал вынимать из стены кирпичи один за другим, словно там вообще не было цемента.
Что-то с лязгом упало к его ногам. Через несколько секунд из пролома вывалилась гора каких-то металлических предметов. Мечи, кинжалы, боевые топоры.
– Ради Сефида!… – воскликнула Гэлис. – Откуда все это?!
– Осталось после битвы, – пояснила Эриот. – А мы сохранили на случай… ну, на всякий случай, короче.
Стратег пристально посмотрела на девушку.
– А теперь? – вкрадчиво спросила она.
– Знак доверия, – сказала Эриот. – Знак доверия – между нами и коренными жителями, между нами, вами и другими членами экспедиции… Вы найдете оружию достойное применение?
– Безусловно, – кивнула Гэлис.
– Я попрошу пару человек помочь перенести все это в Цитадель, – сказал Арден, развернулся и пошел прочь.
– Пришли кого-нибудь для починки стены! – крикнула ему вслед Эриот.
Арден махнул на ходу рукой.
– Да, простите, что опоздала, – спохватилась Гэлис.
– У нас у всех много работы. Я понимаю.
– Если бы работа, – печально сказала стратег. – Утром меня вызвали в дом префекта Поломы. Его мать, Соркро, умерла прошлой ночью во сне.
* * *
Квенион заметила, что река Уош по мере продвижения армии на север резко сужается – чем дальше, тем уже она становилась, а вот течение ее убыстрялось.
Девушка знала, что неподалеку от Сайенны есть несколько мест, где пересекать бурную Уош безопасно. Еще один брод находился там, где Уош разделялась на более мелководные Элдер и Янгер.
Как-то Избранная заметила цаплю, которая ходила по воде вдоль поросшего камышом берега, выискивая рыбу. Еще она увидела большого баклана, безмятежно плывущего по течению.
Когда камыши сменились высокими деревьями, на их ветвях девушка приметила зимородков, которые сверху высматривали зазевавшихся рыбешек, лягушек или ящериц. Стрекозы плавно парили над тихими заводями, а по водной глади изящно скользили маленькие жучки с длинными лапками.
Спустя некоторое время боль от разговора с Намойей поутихла. Квенион подумала: а ведь жизнь похожа на реку. Она точно так же течет в одну сторону, в нее постоянно впадают различные притоки… Течение усиливается и убыстряется до тех пор, пока не исчезнет надежда на спасение. Или у жизни есть ответвления, пробивавшие новые пути для тех, кто оказался смелее других и пошел туда, куда считает нужным?…
Нет, наверное, лучше существовать подобно тем насекомым или птицам, что живут вдоль реки, лишь изредка отваживаясь вступить в ее воды…
Но тут Квенион снова увидела армию Намойи, огромную и непреклонную, словно бурная река. Бедную девушку закружит течением – и смоет в море…
* * *
– Все в порядке, господин? – поинтересовался инженер.
Кадберн посмотрел на него, не узнавая. Акскевлерен стоял перед большим лонггоном, к которому приспособили колеса. Избранный попытался припомнить, когда же в последний раз он так близко видел подобное орудие.
… Да, это было в день смерти его господина Мэддина Кевлерена… принц вспыхнул словно свечка и исчез в ярком пламени и вонючем черном дыму… Вслед за этим заполыхали брезентовые чехлы, наброшенные на бочки с порохом, прогремел взрыв… и Кадберна, как и многих других, швырнуло со стены вниз…
– Господин?…
Кадберн попытался сосредоточиться на собеседнике. Ах да. Лейтенант Лакдон. Это фамилия. А имя?…
– В чем дело? Я слушаю.
– Вы приказывали сообщить, когда работы по восстановлению стены завершатся.
– Да-да… – произнес Акскевлерен и окинул взглядом проход во внутренний двор Цитадели.
Стену, на которой он сейчас стоял, починили достаточно быстро. Хотя она сильно пострадала после весеннего нападения плутократов, восстановительные работы проводились на скорую руку. Если враг снова ударит здесь, неприятностей не избежать. Поэтому Гэлис послала инженеров, чтобы они еще больше укрепили стену.
– Господин, – снова заговорил инженер, отбрасывая назад прядь непослушных волос. – Кладка прочна. Она выдержит даже несколько попаданий из лонггонов, если у противника таковые вообще окажутся. Во всяком случае, стена простоит дольше, чем продержится действие Сефида…
– Отличная работа, – сказал Кадберн и кивнул в знак одобрения. – Чем займетесь дальше?
Лейтенант Лакдон вздохнул.
– Траншеи и окопы.
– Трудная задача, – посочувствовал Избранный.
– Лучше начать прямо сейчас… Прошу прощения, господин.
Снова в одиночестве…
Кадберн Акскевлерен опять мысленно возвратился к тому ужасному дню, когда погиб Мэддин. Однако через пару секунд тряхнул головой и отправился дольше – проверять, все ли лонггоны надежно закреплены, правильно ли веревки намотаны на рымболты, сложены ли снаряды удобными пирамидками и укрыты ли бочки с порохом брезентовыми чехлами на случай дождя.
Кадберн остановился, пытаясь прикинуть расположение всех орудий. Матросы перетащили лонггоны с кораблей, переправивших колонистов через Бушующее море. На каждого из моряков были возложены дополнительные обязанности по несению службы на крепостной стене.
Во внутреннем дворике Цитадели располагалась личная охрана покойного принца. Эти солдаты – лучшие в городе кавалеристы, и именно на них надеялись более всего.
Акскевлерен решил, что место гибели своего прежнего хозяина они станут защищать со всей неистовостью. Тот, кто будет владеть Цитаделью, в конечном итоге овладеет и Киданом. И Кадберн приложит все усилия, чтобы этим кем-то оказался не Кевлерен.
* * *
Велан Лаймок не знал, какая сила побудила его отправиться в ночной дозор.
Он медленно прогуливался от одной палатки до другой, разговаривал с командирами, перебрасывался парой слов с часовыми, успокаивал тех, кто не мог заснуть. Ему казалось это правильным. Впервые в жизни Лаймок почувствовал, что занимается чем-то важным, а не растрачивает время впустую.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
