Его разбудил недовольный голос Гримли. Памятуя о ночном бреде вестфольдца, Сигурд схватился за меч, вскочил, занеся клинок над головой. Сидящий на палубе у его ног Гримли сморгнул, удивился:
— Ты чего?
Потом побледнел:
— Ты…
— Нет. — Сигурд увидел его порозовевшие щеки, смятую кожу на шее, ясный взгляд. Опустил меч, засмеялся:
— Нет! Нет! Нет!
Его громкие возгласы разбудили остальных. Обессилев от борьбы с неведомой хворью, хирдманны не спешили подниматься. Сидели, горестно взирая на Сигурда. Рюрик встал, направился к Латье. Тот спал у рулевого весла, с головой накрывшись франкским цветастым пледом. Рюрик присел подле кормщика, сдернул плед с его головы, что-то негромко сказал. Сигурду было все равно — что. Корабль качался на волнах, влекомый коварными дочерьми Ньерда, над головой бонда кружились чайки, печально выкрикивая имена погибших, а ему хотелось смеяться и танцевать от радости. Он опустился на корточки, обхватил Гримли за плечи, затряс:
- Я вспомнил! Понимаешь? Вспомнил!
Гримли не понимал. После ночной болезни у него под глазами остались темные круги, трещины на губах и слабость. Он попытался отстраниться, ощупал взглядом лицо и шею Сигурда. Догадавшись, что он ищет, бонд сорвал рубашку:
— Нет, видишь! Ничего нет. И у тебя тоже! Он потянулся к вороту рубахи Гримли. Вестфольдец ловко вскочил, отпрыгнул:
— Не подходи!
Метнул быстрый взгляд куда-то на корму, облизнул сухие губы, взялся одной рукой за борт, нащупывая другой нож на поясе:
— Прости…
Увидев блеск клинка, бонд опомнился, отступил. Сдерживая нахлынувшее ощущение счастья, опустил руки, заговорил, стараясь, чтоб голос не дрожал и не срывался на крик:
— Ты не понимаешь. Я не болен. Моя кожа без следов болезни, мое тело не горит, и мой рассудок не покинул меня. Колдунья Бьерна помогла мне найти средство…
Гримли не слушал, смотрел куда-то за спину бонда. Сигурд обернулся.
В двух шагах от него стоял Рюрик. В руке мальчишка сжимал боевой топор, перекрывая путь к корме. Двое хирдманнов подбирались к бонду со стороны носовой палубы и другого борта. На корме Латья готовил факел. Огонь уже занимался на смоляной голове факела, шипел, похрустывал. Трое уцелевших воинов подтаскивали ближе к кормщику тюки одежды, взятой в земле франков. Одежда должна была помочь запалить корабль…
— Нет! — Сигурд метнулся к оставленному на палубе мечу, но Гримли опередил его, ногой отшвырнув оружие в сторону. Меч заскользил по палубным доскам, заскрежетал тяжелой рукоятью.
- Будь осторожен, Гримли, — негромко сказал Рюрик. — Больные безумцы бывают очень сильны…
— Я не безумен! И не болен! — Сигурду не было страшно, только обидно. Он отыскал лекарство, оружие против неведомой хвори, а те, кого он жаждал спасти, хотели убить его, даже не выслушав.
Один из хирдманнов поднял меч. Рюрик отвел назад руку с топором, примерился. Времени не осталось, радость и обида улетучились, зато тело обрело невиданную легкость. Сигурд сорвал с шеи мешочек Айши, бросил на палубу к ногам юного хевдинга:
— Лекарство! Это — лекарство!
По привычке присел, уклоняясь от удара меча. Лезвие свистнуло над его головой, чиркнуло по одному из шпангоутов. В светлых глазах Рюрика мелькнуло что-то похожее на удивление, но рука уже выпускала топорище. Ожидая боли, Сигурд закрыл глаза, сжался. Под сомкнутыми веками замельтешили лица, дома, луга Каупанга, кресты христианских капищ, какието овцы, пещера с монахами…
Бонд не увидел, как в последний миг Рюрик подправил вылетающее оружие кончиками пальцев. Рассекая воздух, топор ушел в сторону, выбил щепу из борта и грохнулся на палубу, рядом с отброшенным мечом бонда.
— Лекарство? — спросил Рюрик.
Сигурд открыл глаза. Все четверо нападающих застыли, вопросительно глядя на юного хевдинга. Но он не атаковал.
Гримли острожно убрал нож.
— Айша дала его, — теперь Сигурд говорил медленно, не спеша, как на торгах, когда делал вид, что вовсе не интересуется нужным ему товаром. — В Гаммабурге она дала мне этот мешочек с травами и сказала, что если привязать его на грудь или съесть хоть немного, то никакая хворь не сможет войти в мое тело. Я носил этот мешочек на шее, привык к нему и забыл о ее словах. Но ночью Гримли заболел…
— Я?! — возмутился вестфольдец.
Рюрик нахмурился, и Гримли смолк.
— У него был жар, он странно говорил…
— А ты — не странно? — вновь вякнул вестфольдец.
Сигурд постарался не обращать на него внимания, протянул руку к Рюрику, показывая обмотанный тряпицей палец:
— Я обмакнул палец в это зелье и сунул в рот Гримли. Он не понимал, что я делаю, он был болен.
Вестфольдец фыркал, то ли плюясь, то ли возмущаясь возведенной напраслиной.
— Он прокусил мне палец, и тогда я ударил его по голове… — говорил Сигурд.
Его слушали немногие — на корме, за спиной Рюрика, Латья оживленно с кем-то пререкался, затем взмахнул факелом. Вырвавшись из пальцев кормщика, факел упал на ворох тряпья, пламя расползлось огненными языками, лизнуло новую пищу, обласкало ее мягкими щупальцами. Уцелевшие воины принялись сбрасывать в огонь свою одежду — без нее было легче добраться до берега. Так было решено еще вчера…
— О, Боги! — выдохнул Сигурд.
— Туши!!! — заорал Рюрик, ринулся к пламени, выхватил их него лоскут темной ткани, швырнул за борт. — Туши, чтоб тя расперло!
Такого ругательства Сигурд никогда еще не слышал. Но Латья, похоже, слышал — подскочил к костру, принялся ногами разбрасывать горящие тряпки, топтать уже разгоревшееся пламя. Вслед за хевдингом спасать корабль кинулись и остальные. Гримли отпихнул Сигурда, протопал к огню, начал пинать тряпки, норовя вышвырнуть их за борт. Вестфольдец не столько тушил пожар, сколько вымещал злость на оговорившего его приятеля…
Пока Сигурд подбирал с палубы колдовской мешочек с травами, огонь уже затушили. Покряхтывая и сетуя на прожорливого Локи, хирдманны сгребли в кучу серый пепел.
Сигурд пробрался за спиной упорно не замечающего его Гримли, тронул за плечо Рюрика. Тот отмахнулся.
— Куда спешил? — выговаривал он кормщику.
— Так ведь ты сам сказал… — пытался оправдаться Латья.
— Я сказал — готовь огонь, но не говорил жечь!
Мальчишка сердился, кормщик — тоже. Последний сдался быстрее. Развернулся боком к Рюрику, сцедил слюну за борт, пробормотал:
— А-а, на тебя не угодишь! — И гордо направился прочь.
Рюрик оглянулся на поджидающего его Сигурда. Ожидая расспросов, бонд шагнул вперед.
— Гримли! — позвал мальчишка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
