за новые идеи, которые порождают вспышки вдохновения, стимулирующие работу других экономистов. Странно, что радикальная неопределенность, которая отражает именно тот мир, в котором экономисты проводят свои исследования, так сильно отсутствует в их формализации того, как устроен мир.
Инженерия против экономики
Эдвард Прескотт, архитектор теории реального делового цикла, утверждает, что "методологии, используемые в аэрокосмической технике и макроэкономике для количественных прогнозов, удивительно похожи". В подтверждение этого утверждения он приводит слова своего бывшего коллеги по Университету Миннесоты Грэма Кэндлера, профессора инженерных наук и консультанта НАСА, который описывает свой подход к аэронавтике следующим образом:
Я пытаюсь предсказать, что произойдет, когда космический корабль войдет в атмосферу планеты.... Мы атакуем проблему с двух сторон. Во-первых, мы разбиваем проблему на четко определенные части и используем теорию и эксперимент для определения конкретных параметров в контролируемых условиях. . . Второй подход к моделированию поля потока состоит в том, чтобы определить, какие параметры действительно важны для проектирования. ... Обычно с помощью такого параметрического анализа неопределенности можно выделить несколько критических параметров, которые требуют особого внимания ... Мы полностью признаем, что представление мира никогда не будет стопроцентно точным.
Инженер решает сложную проблему реального мира, представляя серию малых миров, поведение которых можно понять, и таким образом определяет факторы, которые действительно важны для понимания характеристик космического аппарата и его поведения. Так происходит развитие практических знаний.
Читатель может судить об обоснованности утверждения, что методы аэронавтики и экономики "удивительно похожи", сравнив рассказ Кэндлера с параллельным описанием Прескотта одного из примеров его собственной работы: .
Исследование, начавшееся в конце 1999 года, было мотивировано вопросом о том, не переоценен ли фондовый рынок и не грозит ли ему крах. В то время люди не знали, как использовать теорию для получения точного ответа на этот вопрос, и полагались на исторические соотношения, такие как соотношение цены и прибыли, чтобы ответить на этот вопрос. ...налоговая и регуляторная система должны были быть смоделированы в явном виде. Например, мы установили в модели налоговую ставку на корпоративные распределения, равную средним предельным налоговым ставкам на распределения. Это калибровка, потому что в мире модели эта налоговая ставка одинакова для всех физических лиц, а на самом деле это не так. ...мы имеем дело с тем фактом, что корпорации имеют большие запасы неизмеряемых производственных активов и что эти активы являются важной частью стоимости корпораций, будучи запасами знаний, полученных в результате инвестиций в исследования и разработки, организационного капитала и капитала бренда. Мы выяснили, как оценить этот запас неизмеряемого капитала, используя данные национальных счетов и условия равновесия, когда доходность измеряемого и неизмеряемого капитала после уплаты налогов равна.
Теория проверяется путем успешного применения. Теория правильно предсказывает большие колебания стоимости фондового рынка по отношению к ВВП, которая варьировалась в 2,5 раза в США и в 3 раза в Великобритании в период 1960-2000 гг.
Сразу бросается в глаза контраст между смирением Кэндлера и высокомерием Прескотта. Но что более важно, даже поверхностное прочтение этих двух описаний показывает, что между методами двух авторов нет никакой эквивалентности, кроме того факта, что оба имеют дело с несовершенно понятными системами. Инженер проводит эмпирические исследования, чтобы выяснить, что работает; экономист манипулирует данными, чтобы поддержать априорные утверждения. Хотя Кэндлер признает, что "представление мира никогда не будет на сто процентов точным", он справедливо полагает, что может определить критические неопределенности; фондовый рынок, однако, пронизан радикальной неопределенностью. И, как результат, NASA успешно выполняет миссии чрезвычайной сложности, в то время как Прескотт, несмотря на неявное утверждение, не имеет ни малейшего представления о том, является ли фондовый рынок переоцененным или нет в любой конкретный момент времени.
Инженеры-авиаконструкторы знают, "что здесь происходит" - не полностью, но в достаточной степени, чтобы создавать самолеты, которые (за прискорбными исключениями, которые мы отметили) безопасны для полетов, и космические аппараты, которые выполняют свои задачи. Кэндлер начинает с определения сферы своей компетенции: "Я пытаюсь предсказать, что произойдет, когда космический корабль войдет в атмосферу планеты". Прескотт тоже пытается предсказать: "Исследование, начатое в конце 1999 года, было мотивировано вопросом о том, не переоценен ли фондовый рынок и не грозит ли ему крах. В то время люди не знали, как использовать эту теорию для получения точного ответа на этот вопрос...". Это сравнение показывает фундаментальное различие между двумя задачами. Если бы существовала "проверенная успешным применением" теория, которая могла бы определить, переоценен ли фондовый рынок и грозит ли ему крах - конечно, такой теории не существует, - это знание само по себе изменило бы стоимость фондового рынка. В этом суть критики Лукаса, которую мы описали выше, и гипотезы эффективного рынка. (Исторический факт: фондовый рынок в конце 1999 года был переоценен и готов был рухнуть, а через несколько месяцев рухнул, но проблема определения времени краха была совершенно иной и более трудной, чем проблема того, рухнет ли он).
Определив проблему малого мира в рамках большого мира космических полетов, Кэндлер далее определяет два критических элемента, определяющих его прогнозы - уровень теплопередачи и аэродинамические характеристики корабля. Этот является началом более широкой стратегии разбиения всей проблемы на четко определенные части, которые могут быть проанализированы отдельно, и является прямо противоположным подходом к требованию макроэкономиста создать единую модель общего равновесия с достаточными упрощающими допущениями, чтобы сделать ее вычислительно выполнимой. Кэндлер утверждает, что основные уравнения аэродинамического потока хорошо известны, но полная модель включает более сотни параметров. Однако предыдущая работа показала, что только ограниченное число этих параметров оказывает значительное влияние на конечный результат. Исследования проводятся для того, чтобы сделать наилучшие возможные оценки этих параметров в конкретном случае: "Например, нас может интересовать, как молекулы кислорода при высоких температурах воздействуют на определенный материал теплозащиты. Мы бы заказали эксперименты для решения этого конкретного вопроса в условиях, максимально приближенных к условиям полета".
Инженер заключает: "Существует расчетный риск, связанный с неопределенностью в наших параметрах моделирования. Конечно, мы стараемся уменьшить эту неопределенность, но в конечном итоге мы всегда вынуждены жить с некоторым уровнем риска, если хотим выполнить интересную миссию". Обратите внимание, что в изложении Кэндлера воспроизводится различие между неопределенностью (продуктом несовершенного знания) и риском (неспособностью достичь эталонного представления об успешной миссии), которое мы используем в этой книге. Более широкий вопрос "Что здесь происходит?" стоит выше уровня Кэндлера: политики и старшие сотрудники НАСА рассмотрели будущую космическую программу, предложили миссию на Марс и обратились к Кэндлеру за советом по одному из важнейших аспектов реализации этой политики. Это делегирование - первый шаг в
